Сергей Фарр - Белый слон

Все персонажи книги вымышлены, любое совпадение с реально живущими или когда-либо жившими людьми случайно. Все действия происходят в вымышленной стране, поскольку существование реальной страны с такими персонажами противоречит здравому смыслу. Все художественные фантазии и допущения не могут быть истолкованы как утверждения о фактах.

Ноябрь, 2018

– Ну что, какой у нас план? – Оператор закончил настраивать оборудование и ждал дальнейших указаний.

– Общий вид, интервью с художником. И валим отсюда.

Выставка «современного искусства» проходила в помещениях бывшего швейного комбината. Слегка отреставрированные советские цеха стали модным местом проведения подобных акций.

Картины были развешаны на кирпичных стенах, коряво выкрашенных в цвета национального флага.

Как и положено современному искусству, понять что на них изображено можно было только по названиям картин.

На картине под названием «Свобода воли» было изображено что-то похожее на зелёную ветку, выгнутую в трёх местах.

– А это что за фигня? – Оператор ткнул пальцем в сторону стеклянного стола посреди зала.

– Знаю не больше твоего.

В центре помещения стояла стеклянная конструкция, похожая на трёхэтажный стол. Столешницы были расположены параллельно на расстоянии около десяти сантиметров друг от друга. Средняя, самая толстая, напоминала огромную линзу. Под нижней столешницей – светодиодные ленты. На верхней – чистый лист бумаги и карандаш.

– Ну что, может пока творец не явился, отснимем общий план? – Антону хотелось как можно быстрее закончить выездную работу и вернуться в тёплый офис – за окном была холодная дождливая осень в самом неприятном её проявлении.

– Давай. Только курточку не забудь расстегнуть. – Услужливо напомнил оператор.

Антон неохотно расстегнул куртку, под которой была черная футболка с красной надписью: «Смерть москалям».

Журналистам выдавали два вида футболок: с надписями «ПТН ПНХ» и «Смерть москалям». Антон не был в восторге ни от одной из этих надписей, но «дресс код» на канале требовал иногда выходить в эфир с теми или иными лозунгами. В преддверии президентских выборов владелец телеканала – близкий друг президента – снова решил позаигрывать с радикальной частью населения и приказал всем журналистам выходить в эфир только в таких футболках.

Оператор посчитал пальцами до трёх и включил камеру.

– Мы находимся на открытии выставки нашего современного творца Богдана Дупы. За моей спиной мы видим его работы. До сих пор оставалось загадкой как именно создаются эти шедевры и что вдохновляет автора. Но сегодня эксклюзивно для нашего канала тайна будет раскрыта… Хватит, выключай.

Антон посмотрел на картины: «Дельфины», «Пёсики», «Вечера на хуторе». На каждой были изображены какие-то коряги. Возле последней стояли две женщины.

– А в этом что-то есть.

– Согласна, у меня детство в похожем месте прошло.

– Всё-таки чувствуется именно наша национальная душа в этом.

– И не говори.

Двери открылись и в зал вошел творец. На нём было чёрное пальто, коричневый шарф и синие кеды. Голые ноги делали его похожим на эксгибициониста, готового в любой момент сбросить пальто и удивить присутствующих ещё одним перформансом. Антон хоть и работал по направлению «скандалы и сплетни», всё же надеялся что этого не произойдет.

Творец увидел камеру и быстро подошел к журналистам.

– Богдан Дупа к вашим услугам. – От художника неприятно пахло кислой капустой.

– Антон, а это наш оператор, Дима. – Антон нехотя пожал протянутую руку.

– Приятно, приятно. Ну что, к делу! Как снимать будем? Какой план?

– Приветствие. Потом я спрашиваю что вас вдохновляет и как вы это рисуете. Потом вы отвечаете. Всё.

– Хм, звучит не очень интересно. Но у меня для вас есть лучшее предложение. Я не просто расскажу, а при вас, в прямом эфире…

– Это запись.

– Ну хорошо, под запись… А эфир когда?

– В эту среду.

– Ну хорошо. Короче, я прям на камеру создам новый шедевр. Что скажете?

– Звучит заманчиво. Но это же, наверное, долго рисовать, несколько часов? У нас просто сегодня ещё много съемок.

– Молодой человек, – в голосе художника послышались нотки обиды, – разве может быть что-то сегодня, да и вообще во всей вашей серой никчемной жизни, важнее моего создания очередного шедевра?

– Ну что вы, конечно же нет, но… – По лицу Антона было видно, что ни сам творец, ни его работы журналисту не интересны.

– Это займёт не более пяти минут.

– Договорились. Дим, готов?

Оператор снова беззвучно отсчитал до трёх и нажал на кнопку записи.

– А мы продолжаем. К нам присоединился творец, готовый не только рассказать про свои работы, но и показать секреты творческого процесса. Богдан, вам слово.

– Да, дорогие мои. Но прежде чем мы начнём, позвольте пояснить. Творчество – это очень сложная и тонкая материя. Ты никогда не знаешь когда на тебя снизойдёт вдохновение, найдёшь ли ты материал, будет ли он подходящего качества.

Художник закрыл глаза и на несколько секунд задумался. Антон понадеялся, что из этого состояния он уже не выйдет и съемку можно будет завершить. Но художник очнулся и стремительно направился к столу, жестами зазывая за собой съемочную группу.

– Пройдемте за рабочий стол. Место, где в муках рождаются шедевры.

Съемочная группа проследовала за ним. Творец быстро включил свет на нижней части стеклянной конструкции.

– А теперь, – художник внимательно посмотрел в камеру, – самое главное: материал.

С этими словами творец засунул палец в нос и выковырял содержимое левой ноздри. Натренированным движением руки положил «материал» на нижний уровень стола. Потом тоже самое сделал с правой ноздрей. Благодаря свету с нижней части стола и увеличению линзы, на белом листе начали просвечиваться крупные очертания биологических материалов. Это было похоже на две кривые ветки, как и все остальные его картины. Творец схватил карандаш и быстро обрисовал контур.

– Я назову эту работу «Незнакомка». Что скажете?

– О, ну что я могу сказать. Это же подарок нашим зрителям. Я думаю они будут довольны.

– Ну что, отсняли? – Главный редактор бросил взгляд на вернувшегося Антона и продолжил листать афишу мероприятий.

– Угу. Лучше б я этого не видел.

– Какой ты ранимый. Он что, говном свои картины рисует?

– Почти.

– Ну, видишь, значит не всё так плохо. Монтируй и будем искать что-то другое.

– Так тут даже монтировать нечего – прекрасен каждый кадр.

– Хорошо, тогда юристам на согласование и можно выпускать.