Антон Геля - Выборные технологии

Официальным газетам тогда мало верили. Особенно солидным. Вспомним, ведь это парадокс, но так и было. Чем солиднее, официальнее газета – тем меньше веры. То есть, якобы она вся состоит из лжи. Разные модные журналы – тем доверия больше. А больше всего доверия подметной листовке, слуху, забору. Как легко тогда делались выборы. Все уже было готово, все было смонтировано. Общество было расколото на две неравные части. Нужно было с помощью одних потоков подсунуть под нужные определения одного кандидата и второго.

Поражает наглость француза Ж. Сегела, который как раз в этот период избрал своих «10 президентов» в странах Восточной Европы. Что там было выбирать? За него все уже давно сделало ЦРУ, а нарисовать плакат с «голубем, воплощающим свободу» ума много не надо.

Колебание маятника

После реформ начала 90-ых маятник качнулся в другую сторону. Кульминация пришлась на конец 1993 года. Народ бы также горяч, но лозунги были противоположны. Если в общем и целом большинство еще было не левым, то по отношению к отдельным представителям власти (демократической) иллюзии были утрачены. Как одной листовкой в конце 80-ых можно было убить соперника, заявив, что он «коммунист» или «номенклатурщик», так, вплоть до 1995 года, одной листовкой можно было убить соперника, заявив, что он «прорвавшийся к кормушке вор».

Это хорошо действовало как на коммунистов (так как все демократы – воры), так и на демократов (так как воры считались «ложными» демократами). Темой всех тогдашних подметных листовок были пресловутые «коттеджи». И это работало. Именно тогда возник феномен «красного пояса». Постепенно коммунисты проводили своих людей в губернаторы, мэры, депутаты. И не только коммунисты. Все, кто хотел воспользоваться, так называемым, «протестным электоратом». Сам этот термин тоже вошел в моду именно в это время. И он показывает, что, как и прежде, выборы строились сугубо на негативе. Именно тогда начались первые разговоры о необходимости позитивной государственной идеологии взамен старой. Но ее никто не предложил. Это сложно. Гораздо легче было кричать либо о «жертвах ГУЛАГа», либо о «ворах Чубайсе и Мавроди».

Еще одно колебание маятника. Рейтинг Ельцина, как известно, даже по самым оптимистическим прогнозам был 8% в начале кампании. Может быть, кто-нибудь помнит, благодаря какой чистой, белой, позитивной идее он выиграл? Не было этой идеи. Была реставрация оголтелого антикоммунизма «Купи еды в последний раз». По ТВ мелькали все те же рожи, нагло врущие о десятках миллионах замученных в ГУЛАГе, и всерьез утверждавшие, что Зюганов такой ГУЛАГ устроит. А чтобы этого не было, «Голосуй, а то проиграешь!». И в 1993 году Ельцин сумел одолеть Верховный Совет, так как он был меньшим злом в сравнении с чеченцем Хасбулатовым, и в 1996 году опять сработала логика меньшего зла. После этого уже все, кто мог, уверовали в могущество негатива.

Выборы Ельцина стали, с одной стороны, итогом предшествующего десятилетия «чернухи», с другой стороны, они провозгласили новую эру и придали новый виток всем грязным технологиям. Ведь после этих выборов началась раздача собственности, борьба за сферы влияния, информационные войны. Информационные войны. Зачем позитив, если 10 лет и выборы Ельцина показали, что негатив хорошо работает? 1996-2000 годы стали «золотым веком» черных методов. Именно тогда появилась масса «черных сайтов», on-line–вых компромат – ресурсов, оф-лайновых компромат – газет, именно тогда по ТВ шли «мочильные» документальные сериалы и передачи. А уж о незаконных подметных газетах и листовках можно просто не говорить. Главным достоинством журналиста было умение «мочить». И мы знаем по фамилиям основных героев этого жанра. Смешно говорить сейчас (а ведь на разных конференциях по пиару часто это говорят) будто были какие-то отдельные «черные пиарщики». Да вся страна только этим занималась и только этим и жила. Или кто-то назовет фамилии тех, кто выдвигал, и главное, продвигал «позитив»? Может какая-то ФПГ или какой-то политик? Кто занимался только «позитивом»? Кто был все время в «белом»? Что-то не вспоминается… Только такой человек имел бы право обвинить остальных в «грязи», но такого человека нет.

Хотя протесты против грязи начались. Но со стороны кого? В первую очередь, со стороны тех, чье рыльце было в пушку больше всех. Баллотируется в депутаты некий судимый Иванов и первым делом заявляет, что он «за чистые выборы» и что негодяи «льют против него грязь». Это начало давать эффект. Не всякие там конференции по «белому пиару», и не этические кодексы, а банальный закон спроса и предложения стал переламывать ситуацию. Предложение грязи стало слишком большим, и поэтому она обесценилась.

В начале 90-ых одна листовка могла решить судьбу кампании. Сейчас за кампанию их выпадало до десятка. Кому верить? Это стало главным вопросом. Отсюда возникла изощренность компромат-технологий. Вместо листовок стали выходить компромат-газеты (газете верят больше) или ксерокопии газет, фальшивые ксерокопии газет, письма, написанные от руки и прочее. Одним словом, делалось все, чтобы увеличить доверие. Выросли в цене легальные СМИ. Если в начале 90-ых скорее верили листовки, чем газете, а еще меньше ТВ, то сейчас все полностью поменялось. И олигархи стали создавать медиа-холдинги и, конечно, их использовать. Вспомним «Связьинвест» или «дело Мабетеска» или выборы в Госдуму декабря 1999 года. Пожалуй, это была кульминация «грязи», предел, после которого должно было наступить отторжение. И оно наступило. И им стали пользоваться.

Прививки и провокации.

Именно в 2000 году мы с группами товарищей имели возможность наблюдать и сами вели несколько успешных кампаний, где кандидат выигрывал именно за счет того и только за счет того, что против него работали грязно его соперники, либо его друзья. В начале 2000 года на довыборах в Госдуму победил человек, который почти весь срок отсутствовал на сессиях, женился на бомжихе, чтобы получить прописку, во время пьянки с проститутками в бане напал с топором на сторожа, устроил пьяный дебош в самолете, дружил с известной ОПГ и прочее. Все это было озвучено и не через подметные листовки, а по ТВ-каналам, и с выступлениями свидетелей (!!!) и солидной доказательной базой. Но он победил, так как веры не было уже ни ТВ, ни свидетелям.

А осенью этого же года технологи, извлекшие из этой победы урок, звонили друг другу: «Алло! Ну что? Я поговорил с нашим кандидатом-мэром. Он согласен выпустить газету против себя. Только не согласен, чтобы его там обзывали педерастом. Сказал, что на импотента согласен, тем более, что все в городе знают, что это не так. Народ очень возмутиться грязью!». Этот мэр в начале выборов в качестве прививки выпустил против себя газету, что вызвало бурю возмущения, и уже никто из соперников не рисковал делать нечто подобное. Он выиграл убедительно в первом же туре.