Игорь Сотников - Люди слова

И как мистер Баламут провидчески для себя и для мистера Борова заявлял, то вскоре нашедшийся местный герой, кто всё это время их разговора оставался в тени своего молчания, вскоре, как из под земли вдруг возник перед онемевшим от такой внезапности мистером Боровом, и, не дав ему возможности выплеснуть из себя переполнившие его эмоции, со словом: «Всё, хватит», – хлёстким боковым ударом отправил его в глубину той стороны бара.

Ну а мистер Боров, из-за могучей конституции своего тела, да и по причине не большой любви к падению, не умеет тихо падать. Так что то, что перелёт мистера Борова через барную стойку закончился шумным грохотом, который так всполошил мистера Баламута, то это был факт неизбежности, а не как можно было по нервному лицу мистера Борова подумать – его мстительной зловредности. И хотя мистер Боров в своём незапланированном им полёте, не мог, да и не успевал о чём либо подумать, всё же когда он так жёстко и больно приземлился своей головой об стальной стеллаж кухни, с которого на него посыпались различные питательные и пряные заготовки, то в его голове тут же возникла одна мстительная мысль: «Я вам, падлы, сейчас всем покажу!».

Ну а такие мысли у сбитых с ног и приземленных, пока что только свою голову типов, очень читаемы по их зверским выражениям лица, и уже не могут быть проигнорированы присутствующими здесь повсюду, загнанными в самый последний кухонный угол, работниками кухонного труда. И они, как будто все вместе одновременно сговорившись, похватали всё, что им только попалось под руку и уже со своим безумным взглядом, за которым скрывалась истерика, бросились в свой самый первый и возможно последний бой с мистером Боровом.

Что и говорить, а мистер Боров вновь оказался не готов к такому повороту событий, где на него со всех сторон посыпались удары сковородками, кастрюльками и даже горячей картошкой фри, схваченной голыми руками прыщавых юнцов, которые в порыве своей истерики и ненависти к своей трусости и слабости, и не заметили того, что берут в свои руки.

И вот это горячее, при одном ударе об физиономию мистера Борова рассыпающееся орудие – картофель фри, оказалось куда эффективнее всего того железного и тефалевого лома, который обрушился на мистера Борова. Который поначалу ещё демонстрировал настойчивость в отстаивании себя – пинаясь и лягаясь ногами, но как только его лицо закипело от ударов по нему раскалённой картошкой, то тут мистер Боров, увидев в этом обрушившуюся на него кару небес, дрогнул и пал жертвой своей избранности. Где на него с самого верхнего этажа стеллажа, после его удара по нему рукой, рухнула оказавшаяся вначале на краю, а за тем на лице мистера Борова допотопная и очень тяжеленая мясорубка. Чьё точное попадание на голову мистера Борова и вернуло незаслуженно забытое название этому убранному прогрессом на дальние и забытые стеллажи кухни, ещё совсем недавно незаменимому на кухне предмету.

– Вот это мясорубка! – выглянувший из-за барной стойки незнакомец, своим заявлением оглушил рассевшихся на полу вокруг лежащего в середине мистера Борова, кухонных сотрудников, и так находящихся в шоке от всего произошедшего и того ими увиденного на потёкшем кровью лице мистера Борова. И некоторых из этих, минуту назад буйных, а сейчас отвернувшихся от мистера Борова сотрудников, можно понять, их теперь бесконечно мучила своя собственная, исходящая от их обожжённых рук боль, на которую они теперь и смотрели сквозь свои растекающиеся по щекам слёзы.

– Вот значит как в реальности выглядит выражение, по горло наесться свободой. – Сказал «капитан» Мирбус, который и был тем затыкающим рты этим разговорчивым мистерам незнакомцем и, бросив напоследок косой взгляд на набитый картофелем фри рот мистера Борова, направился обратно к дальнему столику, за которым ожидающе его сидел Алекс.

«Или заткнуть свободой свободу волеизъявления», – размышлял про себя «капитан» Мирбус, следуя к своему столику. Когда же он подошёл к столу, то, не дожидаясь, когда Алекс его спросит обычное и, пожалуй, необходимое в таких случаях: «А что это сейчас было?», – улыбнувшись, своим заявлением предотвратил этот вопрос.

– Они простых слов не понимают. – Сказал «капитан» Мирбус и, сняв со спинки стула повешенный им пиджак, таким образом показал Алексу, что им пора идти.

«Они простых слов не понимают. – Алекс, вдруг задумался над этим столько раз им слышанным заявлением, которое почему-то всегда заканчивается чем-то подобным. – А усиленные действием слова, получается, что есть не простые? Или же здесь существует иная отгадка? А ведь это, хоть и упрощённый, но своего рода ключ к пониманию человека, где для одного и простого ключика – слова, достаточно для того чтобы раскрыть его, а другому нужно нечто иное и многогранное».

– Ну что? Ты хочешь найти ответы на мучающие тебя вопросы? – вывел из своей задумчивости Алекса «капитан». Но Алекс не спешит отвечать, а осмысляя сказанное, внимательно смотрит на «капитана».

– Я тебе дам то самое, нужное тебе слово. – Не сводя своего взгляда с Алекса, сказал «капитан». – Ну что. Ты, с нами? – Протягивая руку Алексу, после небольшой паузы сказал «капитан» Мирбус. Алекс же посмотрел на смотревшего на него «капитана», вспомнил всё, что он ему так неубедительно и запутанно говорил для того… Да хотя бы для того, чтобы он обрёл для себя новый смысл жизни, затем вспомнил, что «капитан» для этого сделал, уже с этими мистерами и, сказав: «Я с вами», – для начала пошёл за «капитаном» на выход из кафе.

Но как давно это всё было, и где сейчас «капитан», и где тот подобранный «капитаном» и принятый в братство, когда-то уставший от жизни или вернее от себя самого и своего безделья в ней, ставший для Алекса другом, Сулла. Ну а необычность своего имени, а может, наоборот, самое обычное в этих инсталляционных под римскую империю краях, под другим именем неизвестный для Алекса и для всех кого он знал, Сулла, объяснял самым обычным для всех, а может только для него образом.

– Ну а что я мог тогда в младенчестве поделать, кроме как только надрывно орать, когда мои родители при выборе для меня имени, с которым мне, а не им всю жизнь жить и влюбляться, совершенно не прислушивались к моему мнению и как мне тогда показалось – не собирались его учитывать никак. – От такого своего озарения, сидящий напротив Алекса за столиком уличного кафе Сулла, даже поперхнулся глотком чая из чашки.

Правда Алекс ни единому движению Суллы не поверил, потому что был не дурак и как тот же Сулла ещё привлекательно молод, и он, благодаря этим своим природным возможностям, конечно, не мог пропустить и не заметить мимо себя ни одной проходящей юбки. Ну а как только в их боковое глазное поле зрения показалась «рыжеволосая стерва» – так они между собой называли тот женский типаж, так неизменно и верно сводящий их с устойчивого орбитального курса сердца – то в тот же момент Сулла, и решил так насчёт себя и своего имени, громко начать откровенничать (явно с умыслом, для того чтобы донести своё имя до той шикарно идущей и так же выглядящей незнакомки).