Эдгар Грант - Неестественный отбор. Тандем

Но, пожалуй, основным ударом по системе международных отношений, основанной на принципе равной безопасности, было то, что США провозгласили себя мировым лидером и на правах победителя начали интерпретировать международное право исключительно в своих интересах, а затем и вовсе решили его игнорировать. Совет Безопасности превратился из ключевого органа ООН в простую трибуну для выражения различных точек зрения. Решения, невыгодные США, блокировались правом вето, а в случае блокировки тем же правом решений, которые продвигали США, они просто игнорировали совбез, создавали из союзников очередную «международную коалицию» и делали то, что считали нужным.

Именно тогда, в начале века, опрос, проведенный независимым агентством в десятках стран, показал, что больше половины населения планеты считают США основной угрозой миру. И вполне естественно, что этой угрозе должен был возникнуть адекватный противовес. Москва и Пекин, видя, что их интересы попросту игнорируются США, начали выстраивать нечто похожее на экономический блок, основанный на общности политических интересов. А ключевой интерес был один – противостоять растущему грубому давлению США, которые к тому времени уже считали себя властелином мира и старались это всячески демонстрировать.

Когда Америка поняла, что на международной арене кроме нее появилось еще два мощных игрока – Россия и Китай, готовые жестко отстаивать свои интересы, было уже поздно – неформальный антиамериканский лагерь был уже сформирован. С этого момента стало очевидным наличие двух мощных антагонистичных глобальных групп, ведомых США, с одной стороны, и Россией и Китаем – с другой. Кардинальное различие геополитических интересов этих групп делало работу ООН в начале двадцать первого века весьма далекой от эффективности, если не сказать невозможной.

Столкнувшись с серьезной оппозицией, США стали просто игнорировать решения ООН, заявив, что их национальные интересы имеют приоритет над международным правом, могут распространяться на любую точку мира, и для того, чтобы их защитить, Америке не нужны никакие санкции или резолюции Совета Безопасности. Так практике применения международного права был нанесен сокрушительный удар.

Именно неспособность Совета Безопасности ООН принимать и применять на практике значимые решения была вторым ключевым фактором неэффективности организации.

Еще больше запутывали ситуацию основополагающие документы ООН. Устав и более двух десятков различных деклараций нечетко расставляли юридические акценты и оставляли возможность двоякого, а то и совсем вольного толкования основных принципов международного права. Взять хотя бы «права человека», которые при желании могли интерпретироваться и как возможность пользоваться ими любым гражданином, и как обязанность государства их обеспечить чуть ли не вопреки желанию этого самого гражданина. И такие разночтения встречались во всех документах, в том числе и тех, что определяют целостность государства и право нации на самоопределение.

Именно с переработки Устава и сведения основных принципов деятельности ООН, содержащихся в различных декларациях, в обязательный для исполнения Кодекс, Россия и Китай начали реформу организации. За три года вулканической зимы, когда экономическая и политическая активность в мире была минимальной, в засыпанном снегом и продуваемом шквальными ветрами Хучжоу дипломаты ООН усердно работали над новой версией основополагающих документов. Главной целью было создать на основе консенсуса предельно четкий документ, исключающий двоякие толкования и интерпретации, а также механизм его применения, сводящий дестабилизирующий человеческий фактор к минимуму. При этом консенсус, как способ принятия решений, поддерживаемых большинством, был ключевым в работе России и Китая в ООН.

Где убеждением, где гуманитарной помощью, а где и откровенным экономическим подкупом тандему удалось привлечь на свою сторону подавляющее большинство стран-участниц. Слабое сопротивление оказывали только США, но, видя, что расклад явно не в их пользу, делали это, скорее, чтобы обозначить свою оппозицию, чем серьезно рассчитывая на успех. Европа, за исключением Великобритании и Польши, которые так и не смогли перебороть свою генетическую ненависть к России и всему, что она делает, тоже поддержали США, но большая часть континента восприняла реформу ООН вполне конструктивно и приняла в ней довольно активное участие.

Ключевым событием для новой редакции Устава и Кодекса было принятие принципа государственного многообразия. Любое государство имело право выбрать ту систему управления, которая наиболее соответствовала его истории, традициям, религии, культуре, в случае, если за это выступало большинство населения, либо в случае, если большинство населения активно не выступало против. Ни одна из политических конструкций от монархии или военной диктатуры до самой широкой демократии, новыми документами не отвергалась, но было оговорено, что несогласные этнические, религиозные или культурные группы имели гарантированное ООН право на максимально широкую автономию и самоопределение.

Полное отделение не приветствовалось, так как могло вызвать волну дробления государств, при которой более богатые области отделяются от бедных, тем самым ухудшая общую обстановку в стране. Активное навязывание своей религии, политической, экономической и социальной систем другим государствам считалось противозаконным.

Принятие принципа многообразия окончательно положило конец насаждению Америкой и Европой своей модели «демократии» там, где им это было выгодно. Хотя к моменту принятия Кодекса у Запада на это уже не было ни сил, ни ресурсов.

На основе принципа многообразия выстраивалась и модель отношений государств в рамках ООН, которая должна была превратиться из пустышки в реальную силу по поддержанию на планете порядка и предотвращения конфликтов. Здесь тоже был свой основной принцип – невмешательство.

По сути, государства при соблюдении определенного свода простых правил могли проводить на своей территории любую политику. ООН вмешивалась только при военном конфликте с соседями, при серьезной угрозе мирному населению со стороны государства или при гуманитарной катастрофе.

Был изменен и сам механизм принятия решений, санкционирующих те или иные действия ООН по решению конфликтов. Прежде всего, был упразднен изживший себя Совет Безопасности. В основе нового механизма лежала мощная, независимая от человека аналитическая система на основе искусственного интеллекта, которая, базируясь на ежедневных отчетах специальных представителей ООН, контролировала ситуацию в мире и в каждой отдельно взятой стране. В случае возникновения конфликта или события, которое ранее могло быть вынесено на совбез, ИСИН беспристрастно оценивал его тяжесть, потенциальные риски и варианты развития и, руководствуясь положениями Устава ООН и Кодексом, давал рекомендацию по степени вмешательства. Такую рекомендацию послы, представляющие государства в ООН, могли получить на свой личный рабочий терминал в любое время суток. И у них было всего двенадцать часов, чтобы согласовать позицию своей страны и обозначить ее посредством простого голосования: «да, согласен», «нет, не согласен». Если посол по каким-то причинам не голосовал, его голос засчитывался в пользу рекомендации системы. Никаких обсуждений, никаких споров – просто «да» или «нет». Решения о дальнейших действиях принимались исходя из того, поддержало ли рекомендацию системы большинство стран или нет. В редких особо сложных случаях, затрагивающих интересы сразу нескольких государств или целых регионов, предполагалась возможность дискуссии на Сессии представителей, на которой можно было обсудить рекомендацию ИСИНа и выступить с коротким обоснованием своей позиции. Но опять же степень вмешательства ООН решалась общим голосованием. Причем силы, средства и возможности для вмешательства были самые серьезные.