Андрей Ветер - Во власти мракобесия

– Как тебе тут? – спросила Марина, беря Воронина под руку.

– Обычная тусовка. Люди показывают друг другу себя и пытаются решать свои проблемы.

– Что хочешь выпить?

Воронин пожал плечами.

– Ты так же не уверен в выборе удовольствий, как и прежде, – засмеялась его бывшая супруга.

– Почему не уверен? – не согласился Геннадий. – Когда-то я без колебаний выбрал тебя. Это было самое большое удовольствие в моей жизни.

– С годами ты становишься поэтичен… Пойдём, познакомлю тебя с Диком.

– Дик? Это которого ты в женихи записала?

Она живо кивнула.

– Вон стоит, видишь? Виски пьёт. В последнее время он что-то стал сдавать, пьянеет быстро. Так что не особенно налегайте на спиртное. – Она подвела Воронина к долговязому американцу с роскошной шевелюрой, чуть тронутой сединой на висках. – Дик, познакомься, это Геннадий, мой бывший муж.

– О-очень рад! Очень рад! Меня зовут Дик Моррис.

Мужчины обменялись рукопожатием.

– Гена до недавнего времени работал сыщиком, – сказала Марина.

– Я сильно уважаю полицейских, – ответил американец. – Марина много говорила о вас.

– А мне о вас успела сообщить только то, что вы собираетесь стать её мужем. – Воронин взял со стола бокал с шампанским.

– Да, – кивнул Дик Моррис, широко улыбаясь. – Всё больше и больше американцев, которые делают семью с русскими женщинами. Это символично. Наши страны теперь как одна семья. Время «холодной войны» далеко позади.

– Вы думаете? – с недоверием спросил Геннадий.

– Это так, – заверил собеседник, стараясь говорить без акцента. – Я знаю. Америка имеет большое удовольствие сотрудничать с Россией. Мы помогаем вам, как можем. Мы во всём помогаем.

– Дик, вы лукавите. Вы – прирождённый дипломат. К сожалению, наши страны ещё бодаются, как два тяжёлых быка. До отсутствия разногласий нам ещё далеко.

– Какие могут быть между нами разногласия, если мы помогаем даже на выборах вашему президенту?

– Что-то я не понимаю, о чём вы говорите? Что же это за помощь? – Воронин поднёс бокал ко рту. – Дешёвые куриные окорочка?

– Зачем окорочка? Деньги! На выборах всегда нужны деньги. Наши страны договорились обо всём, – с удовольствием сообщил американец.

– Никогда не слышал о такой межгосударственной помощи.

– Об этом, конечно, не пишут в газетах. Но это – официальная договорённость. Я знаю.

– Интересно, – без малейшего интереса произнёс Воронин. – Только я думаю, что вы что-то путаете, Дик. Или это всего лишь сплетня.

– Поверьте мне… – Моррис приблизил лицо к Воронину, дыша перегаром. – Я в курсе…

Геннадий равнодушно отмахнулся.

– Наши страны договорились, – настаивал Дик и самодовольно похлопал себя по груди. – Мы даём вам деньги на предвыборную кампанию Ельцина. Разве это не жест истинной дружбы?

– И что, большие деньги даёте?

– Огромные! – Американец взмахнул руками и на рисовал перед собой нечто бесформенное. – Огромные!

Когда на следующий день Воронин передал Смелякову состоявшийся с Диком Моррисом разговор, начальник отдела отнёсся к поступившей информации очень серьёзно.

– Деньгами помогают? – задумчиво переспросил он. – Привозят их сюда, что ли?

– Деталей он не раскрыл, – ответил Воронин. – Сказал только, что это официальная договорённость, я так понял, что на высшем уровне… Виктор Андреевич, если это правда, если они и впрямь деньги сюда шлют, то чей же это будет президент у нас? Американский?

– Ну эту информацию надо ещё проверить, – осторожно заметил Смеляков. – А если и так… Мы же помогали Кучме. Сто миллионов вложили в его предвыборную… Американцы имеют такое же право вбухивать деньги в нашу независимость… Только наша независимость имеет чуть-чуть побольше пасть, и она куда более прожорлива… Да-а… А как этого американца зовут?

– Дик Моррис… Я подготовил небольшую справку… Вот…

Имя господина Морриса было довольно известно зарубежным журналистам и политологам. Он не занимал никаких официальных мест в американской администрации, никогда не считался фигурой, приближенной к президенту США, однако, как отмечали некоторые западные издания, Билл Клинтон, ещё только собираясь бороться за президентское кресло, обратил внимание на Дика Морриса и в одном из интервью назвал его политическим гением и даже своим политическим гуру, но так и не объяснил, чем Дик Моррис заслужил такую высокую оценку. Когда Билл Клинтон получал мандат от своих сторонников на борьбу и готовился стать первым после Рузвельта президентом-демократом, переизбранным на второй срок, Дик Моррис вляпался в скандал с одной проституткой, которую он больше года посвящал во все склоки и сплетни, связанные с президентской администрацией. Скандал быстро забылся, Дик ушёл в тень и, казалось, удалился от Белого дома. Однако вскоре вновь возник на политической арене, стравливая политиков и устраивая из этого целые спектакли. Американская пресса окрестила Морриса мастером технологий подсознательных манипуляций, составляющих основу пикантных мыльных опер.

– Неудивительно, что Чубайс пригласил этого манипулятора в свою аналитическую группу, – произнёс Сме-ляков, читая предоставленную ему справку. – Чем-нибудь ещё примечателен этот политический гений, помимо того что любит почесать языком?

– Обожает женщин, не пропускает ни одной юбки. В «Президент-отеле» через его руки прошёл чуть ли не весь женский персонал – от уборщицы до старшего администратора. И всем обещает жениться.

Ельцин с недоумением посмотрел на стоявшего перед ним Коржакова и перевёл взгляд на лежавшую на столе пачку документов.

– Александр Васильевич, что вы мне всё время дерьмо приносите? – сквозь зубы, почти не раскрывая рта, проговорил президент. – Сколько можно читать это?

– Других материалов у меня нет, Борис Николаевич. Вы меня на «дерьмо» поставили, вот я вам его и ношу, – без улыбки ответил Коржаков. – Куда же мне деться, если работа такая?

– Ну хоть не всё сразу носите… Сил же нет читать это… Устал я…

– Я тоже устал от этого. – Начальник СБП позволил себе сказать эти слова жёстким тоном.

– Может, зря я решил идти на новый срок? – Ельцин поднял глаза на Коржакова. – Знаете, раньше Наина Иосифовна всё время повторяла: «Боря, бросай политику…» Вот тогда бы и уйти… Но теперь дома слышу: «Только ты! Только ты! Другие не справятся!..» А я устал, устал… Разве я не имею права устать? Я тоже человек и не всё могу вынести. Иногда я просто готов умереть, когда читаю ваши справки, отчёты эти… Устал я… Может, выпьем немного?

– Вам нельзя.

– Расслабиться надо, нервы натянуты. А то ведь сейчас придёт Илюшин со своими бумагами, и начнётся!..