Джузеппе Дженна - Во имя Ишмаэля

Они уже ехали по бесполезному лиловому мосту перед аэропортом, поворачивали, чтобы вписаться в прямой участок дороги за перекрестком, боковая дорога вела к небольшому, наполовину разобранному луна-парку. Обогнали автобус, грохотавший, несмотря на маленькую скорость. Оставили позади грязно-белый ряд такси с освещенными окнами — и тут увидели, как в небо, низко и под углом, с трудом поднимается нечеткая фигура самолета, выпуская из-под хвоста поток горячего воздуха, чтобы войти в разрывы близко к земле висящих облаков, — а потом он разогнался, этот самолет, и вылетел за облака, туда, где беззвучно гасли все огни.

Он был один в зале ожидания, перед вылетом в Париж. В туалете он свернул себе папироску. И стал ждать. Было жарко. Усталые лица людей. Самолет вылетал в половине восьмого. Он приземлился в Париже час спустя.

Едва войдя в кабинет, Монторси принялся искать следы того, кто вчера проник к нему, пока он был в управлении. Что им было нужно? В отделе расследований никто не заходил в чужую комнату в отсутствие хозяина. Он бросил взгляд на бумаги, на плотно закрытые ящики — не стал их открывать, чтобы не шуметь, проверит после. Посмотрел на телефон, и его охватило подозрение. Тогда он стал действовать тихо и медленно. Отодвинул шторы. На него пахнуло теплым запахом чугунных батарей. Вернувшись на прежнее место, погасил свет, закрыл изнутри дверь. Подошел к телефону: снаружи никто его не видит. Люди во дворе могут подумать, что, войдя к себе, он тут же вышел. Приподнял телефонную трубку, черную и теплую. В кабинете царила странная золотистая полутьма. За окном слышались резкие порывы ветра. Трубку приподнимал осторожно, прижимая опущенным концом рычаг, чтобы не задействовать телефонную линию. Прижав рычаг пальцем, окончательно снял трубку. Аккуратно положил ее на мягкую обивку стола (всячески избегая любого сотрясения). Посмотрел по сторонам. Взгляд остановился на ноже для разрезания страниц. Лезвие было легким, но ручка достаточно тонкой и тяжелой, чтобы удержать рычаг в положении «выключено». Положив нож на рычаг, рискнул приподнять палец. Сигналов не последовало, словно трубку не поднимали. Теперь можно было ее осмотреть.

Попытался отвинтить круглую крышку микрофона. Она не поддавалась. Стараясь избегать ударов и тряски, зажал трубку между колен. Обернув крышку носовым платком, поднатужился и почувствовал, что постепенно одолевает человека, постаравшегося так крепко ее завинтить. До боли напряг бицепс, стараясь избежать скрипа. Добрался наконец до конца резьбы. Снова полагаясь на удачу, приподнял крышку. «Жучок» был там.

Значит, управление тоже прослушивалось. В кабинет проникли, когда он выходил из полиции нравов, направляясь на поиски в архив движения Сопротивления. Тогда он и заметил, как зажглась неоновая лампа в его комнате. Приходили, чтобы поставить «жучок». Он словно застыл в полутьме кабинета. Внезапно телефон зазвонил.

Столь же осторожно он стал завинчивать крышку. Без всяких толчков и сотрясений.

Второй звонок.

Монторси замер на миг. Потом снова принялся за работу. На лбу выступил пот.

Вновь замер. Третий звонок.

Крышка закручена.

Четвертый звонок.

Медленно переложил трубку на стол.

Пятый звонок. Поднявшись, открыл дверь и с силой ее захлопнул, зажег неоновую лампу.

Шестой звонок. Давид снял с рычага нож и поднял трубку.

— Монторси слушает, — сказал он, услышав чей-то голос.

— Привет, Давид. Это Болдрини.

— Привет. Ну как? Нашел что-нибудь?

— Нет… Дело в том, что…

— В чем, Болдрини?

— Выходит, тебе еще ничего не сказали… Дело в том, что мне передали документы по делу о Джуриати…

— Как так?

— Дело о Джуриати направили в полицию нравов.

— Ах вот как!

— Есть у тебя что-нибудь новенькое? Кончил свои поиски?

Монторси на миг задумался, но только на миг.

— Да, кончил.

— Ну и что?

Раздумывать долго было нельзя.

— Да так, ничего… Знаешь, это действительно скорей по части полиции нравов.

— Значит, меньше будешь вкалывать…

— Да, но я к тебе загляну, Болд…

— Да, да… Заходи…

— Слушай…

— Да.

— Кто принес тебе дело?

Пауза.

— Омбони… Да, Омбони.

— Ну, тогда ясно.

— Да ладно тебе. Сам знаешь, тебя все еще держат за новичка. Ты позже остальных поступил на работу. На что ты рассчитываешь, Давид? Мы все вышли из рядовых…

На этот раз замолчал Монторси.

— Слушай, — сказал он затем, — может, тебе еще что нужно?

Снова пауза. Видать, попал в десятку.

— Почему ты спрашиваешь? — изумился Болдрини. — Разве у тебя есть что-то еще?..

Новая пауза.

— Да нет. У меня нет ничего, что не вошло бы в дело…

Болдрини снова озадаченно смолк. Попался на удочку.

— Ладно, Болд, раз ничего больше не надо, пойду посмотрю, что там творится. Нет ли чего новенького для меня…

— Правильно. Заходи, угощу тебя кофе.

— Ладно. Звякни, если что будет надо.

Монторси повесил трубку, послышался едва уловимый щелчок «жучка» в телефоне. Его прослушивали.

Привести в порядок… надо привести в порядок мысли. Разложить по полочкам подозрения. Монторси задумался. У него не получалось ни о чем думать — разум в каком-то черном тумане. Он сделал над собой усилие. Лицо Болдрини. «Жучок» в телефоне. Передача дела в полицию нравов. Мумия в архиве. Со дна водоворота, из центре спирали памяти вздымалась застывшая восковая ручка ребенка с Джуриати.

Итак. Когда он выходил из управления, зажегся свет в его кабинете. Возможно, в этот момент ставили «жучок». А может, и нет. Может, просто зашли за делом о Джуриати, чтобы передать его команде Болдрини. Через несколько секунд в управление вошел доктор Арле со своими сотрудниками. Чуть ли не весь отдел судебной медицины. Первый вывод: проверить, кто такой доктор Арле, чем он занимается. Почему его не было на Джуриати? Главное — не впадать в подозрительность. Почему он направлялся к Болдрини? Может, по другому делу? Об этом надо еще подумать. А пока что сходить к Омбони, служившему вместе с ним в отделе расследований (кстати, он всегда смотрит на него косо, ему уже под сорок, на четвертом этаже его называют дедом. Да пошел он в зад). Значит, Омбони относил Болдрини документы по расследованию дела. Монторси намекнул Болдрини, что есть еще документы, которые не попали в дело . Надо, следовательно, ожидать нового визита, скорей всего в его отсутствие. Поэтому нужно быть начеку. Но только в том случае, если дело нечисто. А почему? Может, в нем замешаны высокие и могущественные лица, педофилы , о которых упоминал Болдрини. Возможно, именно поэтому у него забрали дело. Впрочем, и раньше случалось, что его дела неожиданно передавались в другие руки. Это, конечно, не было обычной практикой, но и не выходило за рамки законности. Однако во всем этом, несомненно, было что-то странное. Исчезновение из архива дел, связанных с расстрелом партизан на Джуриати. «Жучок». Передача дела в полицию нравов. Появление медиков из отдела судебной медицины у Болдрини, на улице Фатебенефрателли.