Брайан Моррисон - Расплата

Отдававший приказание боевик вскочил на ноги, поднял автомат и взял на мушку человека, бежавшего под защиту своих телохранителей.

— За погибших в Газе! — громко крикнул он, нажал на курок, но в это мгновение вышка судорожно вздрогнула, как смертельно раненное животное. Автомат слабо кашлянул. В футе позади Брукнера от платформы отлетела белая щепка. Боевику не удалось выстрелить во второй раз: сооружение рухнуло.

Билл с трудом выбрался из-под рулевой колонки. Грудь водителя пронзило опорным шестом вышки, из его рта текла кровь. Полицейский, избивавший Билла незадолго до этого, корчился и вопил от боли, он тщетно пытался высвободить руку, застрявшую в проломе крыши. Билл переполз на заднее сиденье, ногами выбил стекло треснувшего окна и вывалился наружу.

Он протискивался сквозь искореженные опоры, доски, клубки кабеля, рассчитывая оказаться в толпе, среди людей, высказать им все — только бы не подстрелили как собаку, молил он Бога.

В темноте слышались голоса полицейских, пробиравшихся к машине. Неожиданно зажглись прожекторы, и он оказался в море света. Измученный, на грани обморока, он влез на освещенную платформу и теперь стоял там среди перевернутых кресел. Со всех сторон огороженной территории бежали люди, они запрыгивали на возвышение и снова бежали. К нему.

Едва держась на ногах, Билл сделал несколько шагов. Перед ним валялись разбитые лампы, искореженные металлические детали вышки. Он остановился и молча смотрел на тела разбившихся боевиков. Плотным полукольцом его окружили подбежавшие полицейские, их лица, освещенные искрами перебитого кабеля, который змеился вокруг ног Билла, казались голубыми.

Очень медленно Билл поднял глаза и оглядел эти окружавшие его лица. Заметив изумление в их взглядах, посмотрел на себя и чуть не рассмеялся: его одежда, вымазанная нечистотами, прилипла к телу, кровь смешалась с грязью. И лицо тоже, он знал, было покрыто, словно маской, коркой запекшейся крови и грязью.

Он медленно снял пиджак и вытер им лицо.

— Это он! Американец! Извращенец, который убил женщину! — Из толпы выскочил полицейский в форме и, потрясая кулаком, бросился на Билла.

— Стоять! — Глубокий, хорошо поставленный голос, в котором звучала властность.

Полицейский остановился как вкопанный, потом шагнул назад. Толпа расступилась, пропуская Вадона и Фабра, начальника полицейской разведывательной службы. По знаку Вадона Фабр остановился, и министр подошел к Биллу.

— Итак, господин Дюваль, — проговорил Вадон, — вы все знаете?

Билл кивнул, очень осторожно полез во внутренний карман грязного пиджака и достал оттуда сложенный вдвое коричневый конверт, совершенно мокрый и расползшийся. Он вынул из пачки одну фотографию и протянул ее Вадону.

Со странным, задумчивым выражением на лице министр взял фотографию и стал рассматривать ее. Несколько снимков Билл передал столпившимся вокруг полицейским. Министр, казалось, не слышал изумленного перешептывания в толпе. Он не отрываясь смотрел на фотографию, по которой барабанили капли дождя. Необыкновенная нежность разлилась по его лицу. Он медленно поднял глаза на Билла, по его щекам текли слезы, смешиваясь с каплями дождя.

— Я любил этого парня, мистер Дюваль, — на безупречном английском языке произнес он. — Вы представить себе не можете, как я любил его. — Под взглядами затаивших дыхание полицейских он сделал три шага вперед и, не выпуская из рук фотографии, нагнулся и поднял лежавший у его ног кабель. — А он, знаете ли, предал меня, — сказал он высоким, каким-то безжизненным голосом, — позволил Бухиле сделать эти фотографии. Вот почему имам и де Медем смогли использовать меня. — Он указал на двух боевиков, лежавших среди обломков. — Вот для этого! Они все использовали меня! — Последние слова перешли в мучительные рыдания, безутешные, как у ребенка.

— Нет, Вадон, — покачал головой Билл, глядя на министра. Жестокая боль исказила его лицо. Он наклонил голову, слезы закапали ему на ноги. — Это не Ахмед. Он даже не знал. Это он отобрал у них фотографии. Они ведь и его использовали.

Вадон поднял голову, он смотрел на него, сквозь него и, казалось, ничего не слышал. До Билла дошло наконец: Вадон не мог понять ничего из того, что он говорил. Сломанная челюсть, разбитые, распухшие губы произносили нечто нечленораздельное. Вадон взглянул на кабель, зажатый в руке.

Билл попытался закричать, бросился к нему, но ноги его подкосились, и он упал.

Вадон, не меняясь в лице, открыл рот и затолкал искрящийся конец кабеля глубоко в горло.

Oui — да (франц.).

Merde — черт (франц.).

ОРБ (CRS-Compagnies Républicaines de Sécurité) — отряды республиканской безопасности (франц.).

Кабилы — берберский народ в горных районах Северного Алжира. — Прим. ред.

Vive la France! — Да здравствует Франция! (франц.).

Моб — преступная организация (уголовный и журналистский жаргон).

Enquétes réservées — секретные досье (франц.).