Стиг Ларссон - Девушка, которая взрывала воздушные замки

— Что, ну?

— Где находится твоя сестра?

— Представления не имею. Я не виделась с ней десять лет.

— Ее данные засекречены, но я узнала, что она числится покинувшей страну.

— Вот как, — сказала Лисбет со сдержанным интересом.

Анника обреченно вздохнула.

— О'кей. Тогда я предлагаю реализовать все доходы и поместить половину суммы в банк до тех пор, пока нам не удастся установить местонахождение твоей сестры. Если ты даешь согласие, я могу начать переговоры.

Лисбет пожала плечами.

— Я не хочу иметь к его деньгам никакого отношения.

— Я тебя понимаю. Но подвести черту все равно надо. Это часть твоей ответственности как дееспособного человека.

— Тогда продай это дерьмо. Положи половину в банк, а остальное подари, кому захочешь.

Анника Джаннини подняла одну бровь. Она понимала, что у Лисбет Саландер есть какие-то средства, но не думала, что их размер позволяет наплевать на наследство в миллион крон или больше. Она также не имела представления, откуда у Лисбет деньги и о какой сумме может идти речь, однако в основном ее заботило завершение бюрократической процедуры.

— Лисбет, дорогая… Прочти, пожалуйста, опись имущества и дай мне сигнал к действию, чтобы мы могли обо всем этом забыть.

Лисбет немного поворчала, но под конец сдалась и сунула папку к себе в сумку. Она пообещала прочесть ее и дать инструкции относительно дальнейших действий, а затем вновь переключилась на пиво. Анника Джаннини посидела с ней еще около часа, правда, пила преимущественно минеральную воду.

Только несколько дней спустя, когда Анника Джаннини позвонила и напомнила Лисбет Саландер об описи имущества, та достала и расправила смявшуюся папку, а потом, усевшись за кухонный стол, прочла все документы.

Опись имущества занимала несколько страниц и содержала массу сведений о всевозможном хламе — какая посуда имелась в кухонном шкафу в Госсеберге, какая осталась одежда, какова стоимость фотоаппаратов и других личных вещей. Особых ценностей Александр Залаченко после себя не оставил, и ни один из предметов не представлял для Лисбет Саландер ни малейшего интереса. Немного поразмыслив, она решила, что не изменила своей позиции со времен встречи в баре и что инструкции по-прежнему просты: продай дерьмо, а с деньгами сделай что хочешь. Лисбет была совершенно уверена в том, что не хочет от этого наследства ни гроша, но подозревала, и небезосновательно, что настоящие сбережения Залаченко припрятаны в таком месте, где ни один составитель описи имущества их не искал.

Потом она открыла свидетельство о праве собственности на недвижимость в Норртелье.

Недвижимость представляла собой помещение промышленного назначения, состоящее из трех зданий общей площадью в 20 000 квадратных метров и расположенное поблизости от местечка Шедерид, между Норртелье и Римбу.

Автор описи нанес туда краткий визит и констатировал, что это бывший кирпичный завод, более или менее пустовавший с момента закрытия в 60-х годах и использовавшийся в качестве склада для лесоматериалов в 70-х. По его мнению, помещения находятся в «крайне плачевном состоянии» и не подлежат ремонту с целью использования для какого-либо другого рода деятельности. Под плачевным состоянием, в частности, имелось в виду то, что «северное здание» выгорело во время пожара и обвалилось. В «главном здании» кое-какой ремонт, однако, производился.

Прочитав историческую справку, Лисбет Саландер вздрогнула. Александр Залаченко купил недвижимость за гроши 12 марта 1984 года, но покупателем в бумагах значилась Агнета София Саландер.

Следовательно, первоначально недвижимостью владела мать Лисбет Саландер, однако уже в 1987 году Залаченко выкупил у нее недвижимость за 2000 крон. Затем постройки, похоже, лет пятнадцать никак не использовались. Согласно описи имущества, 17 сентября 2003 года фирма «КАБ» наняла строительную компанию «НоррБюгг АВ» для производства ремонтных работ, включавших ремонт полов и крыш, а также улучшение водоснабжения и электропроводки. Работы продолжались примерно два месяца, до конца ноября 2003 года, а затем прекратились. «НоррБюгг» выставила счет, который был оплачен.

Этот момент озадачивал, и Лисбет Саландер нахмурила брови. Если отец хотел сделать вид, что его фирма «КАБ» занимается каким-то родом деятельности или обладает некоторыми средствами, то покупка промышленного помещения была делом естественным. Вполне понятным казалось и то, что он использовал мать Лисбет в качестве подставного лица при покупке, а потом отобрал у нее контракт.

Но зачем, скажите на милость, он в 2003 году выложил почти 440 000 крон за ремонт ветхой хибары, которая, согласно данным описи, в 2005 году по-прежнему не использовалась?

Лисбет Саландер испытывала недоумение, но этот вопрос не слишком ее заинтересовал. Она сложила папку и позвонила Аннике Джаннини.

— Я прочла опись имущества. Мое решение осталось прежним. Продай дерьмо и делай с деньгами что угодно. Я не хочу от него никакого наследства.

— О'кей. Тогда я прослежу, чтобы половину суммы положили в банк на имя твоей сестры, а потом предложу тебе несколько вариантов, куда можно пожертвовать деньги.

— Ага, — ответила Лисбет и без лишних слов положила трубку.

Потом она уселась у окна, закурила сигарету и посмотрела на пролив Сальтшён.

Следующую неделю Лисбет Саландер провела, помогая Драгану Арманскому со срочным делом. Требовалось найти и установить личность человека, подозревавшегося в том, что его наняли для похищения ребенка в процессе судебной тяжбы об опеке, возникшей после развода шведки с гражданином Ливана. В задачи Лисбет входил контроль за электронной почтой человека, которого считали заказчиком, но работа прекратилась в связи с тем, что стороны достигли юридического соглашения и примирились.

Последнее воскресенье перед Рождеством пришлось на 18 декабря. Лисбет проснулась в половине седьмого и подумала, что ей надо купить рождественский подарок Хольгеру Пальмгрену, а заодно поразмыслила, не следует ли ей купить подарок еще кому-нибудь — скажем, Аннике Джаннини. Потом не спеша встала, приняла душ и позавтракала — выпила кофе с тостами с сыром и апельсиновым джемом.

Особых планов на день у нее не было, и она немного поразбирала на письменном столе бумаги и газеты. Потом ее взгляд упал на папку с описью имущества. Лисбет открыла папку и еще раз прочла свидетельство о праве собственности на промышленное помещение в Норртелье. В конце концов она вздохнула. О'кей. Я все-таки должна выяснить, чем он там, черт возьми, занимался.

Одевшись потеплее, в половине девятого утра она выехала на красной «хонде» из подземного гаража на Фискаргатан, 9. Стояла очень холодная, но ясная погода, на светло-голубом небе сияло солнце. Лисбет не торопясь проехала через Шлюз и Кларабергследен и вывернула на шоссе Е18 в сторону Норртелье. В десять часов она свернула к бензоколонке в нескольких километрах от местечка Шедерид, чтобы спросить, как проехать к старому кирпичному заводу. Но, едва остановившись, Лисбет поняла, что необходимости спрашивать нет.