Майк Бар-Зохар - Третья правда

— Слободин сказал, что министр не в первый раз сам ездил по Нью-Йорку, — пожал плечами Билл Паттисон. — Не забывайте, что до назначения на пост министра иностранных дел мистер Пономарев три года проработал послом в Вашингтоне и естественно ему приходилось часто бывать в Нью-Йорке.

— Да, да, конечно. Но неужели Слободин не знает, куда поехал министр?

— Не знает. По крайней мере Аркадий Слободин нам сказал, что не знает. Он был последним человеком, который видел Льва Пономарева живым. Министр вышел из гостиницы в половине десятого, а через шесть часов его нашли мертвым в разбитой машине. Что он делал эти шесть часов, нам неизвестно.

Хоббс решил вновь встать, но Роджерс наклонился вперед, надеясь привлечь внимание государственного секретаря.

— Вы хотите что-то добавить? — спросил полицейского Стэнли Хоббс.

— Не знаю, имеет ли это какое-нибудь отношение к убийству, мистер секретарь, — почтительно произнес Роджерс, — но мы с Биллом обратили внимание на одну любопытную деталь. Министру Пономареву вообще-то незачем было приезжать в Нью-Йорк.

— Что вы хотите этим сказать? — резко поинтересовался Хоббс. — Нам сообщили, что перед возвращением в Москву министр Пономарев заедет в Нью-Йорк с кратким неофициальным визитом.

— Да, я знаю. Послу Гайдукову тоже сообщили о приезде министра, но он признался, что это была самая обычная остановка по пути домой. Дела представительства не требовали присутствия министра иностранных дел. Пономарев мог улететь в Москву прямо из Гаваны, и в Нью-Йорке не случилось бы ничего страшного. Гайдуков думал, что Пономарев захотел поговорить с сотрудниками делегации, чтобы лучше подготовиться к цюрихской конференции. Но никаких срочных дел, требующих его присутствия в Нью-Йорке, не было.

Хоббс пристально посмотрел на полицейского и пожал плечами.

— Может, в этом что-то есть, а может, Пономарев приехал в Нью-Йорк, чтобы просто немного развеяться перед возвращением в Москву… Значит, вам показалось, что русские не хитрят? Я хочу сказать…

На столе секретаря зазвонил телефон. Хоббс снял трубку.

— Вас, — сказал он и протянул трубку Паттисону. — Из главного управления.

Агент ФБР несколько минут молча слушал, потом закрыл ладонью мембрану и повернулся к государственному секретарю.

— Немного неожиданный поворот, сэр. В управление только что позвонил Аркадий Слободин. Он хочет встретиться со мной или с Роджерсом. Говорит, что дело важное. Разговор должен состояться с глазу на глаз. Согласиться на встречу?

Стэнли Хоббс испуганно вздрогнул.

— Что значит «с глазу на глаз»? Слободин хочет, чтобы Шувакин не знал о вашей встрече?

— По крайней мере дежурный так считает. Он говорит, что Слободин очень взволнован. Он сейчас ждет моего ответа. Наш человек попросил проверить, откуда звонит русский. Слободин в телефонной будке в «Говард Джонсоне», это на углу Бродвея и 47 улицы.

— Хорошо. Соглашайтесь на встречу, — кивнул Хоббс. — Поговорите с ним, но не сегодня. Договоритесь о встрече завтра утром. Может, нам удастся сначала выяснить, почему он боится Шувакина.

— Хорошо, — сказал Паттисон в трубку. — Передайте ему, что я готов встретиться завтра ровно в восемь утра… в кафе напротив Главного Центрального вокзала. Утром там тихо, и нам никто не будет мешать.

Но встреча с Аркадием Слободиным так и не состоялась. Вскоре после полуночи управляющий дома 77 на 16 Восточной улице, где жил Слободин, нашел мертвого русского у двери. Слободина застрелили из «винчестера» 32 калибра.

Татьяна Слободина, небольшого роста, материнского вида, женщина лет сорока, встретила их с красными глазами. На ней было черное платье, толстый шерстяной свитер и крепкие простые туфли. Из-под коричневого шарфа выбивались несколько прядей черных волос. Она спокойно сидела на стуле, сложив руки на коленях. Слободина уже прошла стадию слез и гнева и сейчас находилась в состоянии апатии, которая часто охватывает людей, перенесших большое горе.

Шувакин и Паттисон сидели напротив нее и тоже молчали. Паттисон очень устал. С пяти часов утра, когда его разбудил телефонный звонок, день проходил в сумасшедшем ритме: разговоры по телефону с государственным секретарем, директором ФБР, Шувакиным, тяжелая беседа с послом Дмитрием Гайдуковым, стремительная поездка в полицейскую лабораторию, осмотр места преступления и отчаянные попытки уговорить нью-йоркскую полицию не сообщать репортерам об убийстве Слободина. Сейчас агент ФБР устало сидел в этой убогой маленькой квартире напротив печальной русской женщины в черном и молчал. В голове у него крутилось только «Я несу ответственность за смерть вашего мужа» или «Если бы я согласился встретиться с ним вчера, может, он был бы сейчас жив». Но Паттисон продолжал молчать и только время от времени бросал взгляды украдкой на Шувакина, сидевшего рядом с непроницаемым лицом.

Молчание прервала Татьяна Слободина. Она сказала что-то по-русски Шувакину. Тот повернулся к Паттисону и перевел:

— Миссис Слободина плохо говорит по-английски. Поэтому она будет говорить по-русски, а я буду переводить.

Билл Паттисон кивнул.

Женщина произнесла еще несколько коротких фраз совершенно спокойным голосом.

— Она говорит, что вы должно быть спрашиваете себя, — перевел Шувакин, — почему ее муж хотел поговорить с вами с глазу на глаз, чтобы я ничего не знал.

Паттисон не сумел скрыть свое смущение.

— Все в порядке, — успокоил его Шувакин. — Такое бывает. Может, у него были для этого веские причины. Во всяком случае именно миссис Слободина посоветовала ему обратиться к вам, когда увидела, как он страдает от того, что не рассказал вам всего, что знал. Но сначала она хочет знать, как он был убит. Пока никто ей ничего не рассказал. Я тоже не знаю детали убийства.

В последних словах русского послышался легкий упрек, но Паттисон решил пропустить его мимо ушей.

— Я только что получил подробный отчет об убийстве. Скорее всего, Слободина убили те же люди, что министра Пономарева. В полиции провели баллистическую экспертизу и уверены, что оба убийства совершены из одной и той же винтовки.

Шувакин быстро перевел. На лице вдовы водителя посла не дрогнул ни один мускул.

— Разница между убийствами заключается только в месте. Министр был застрелен на пустынной дороге, и риск был минимальный. В случае же со Слободиным убийцы очень торопились. Первое убийство, на наш взгляд, было тщательно спланировано и подготовлено, а второе, по-нашему мнению, чистой воды импровизация. Только благодаря какому-то чуду им удалось скрыться. Убийца расположился на втором этаже здания, расположенного напротив дома Слободина, у окна лестничной площадки. Место мы определили по углу, под которым пули вошли в тело. Аркадий Слободин подошел к двери своего дома. Преступник сделал два выстрела, быстро спустился и сел в ожидающую машину. Мы опросили жильцов дома. Большинство слышали какие-то резкие хлопки, но не обратили на них внимание, решив, что это выхлопная труба автомобиля или мотоцикла. Несколько человек узнали выстрелы, но побоялись выходить. Сами знаете, какая сейчас жизнь в Нью-Йорке: люди боятся во что-нибудь вмешиваться и стараются держаться подальше от неприятностей. Как бы то ни было, но двое жильцов все-таки позвонили в полицию. Жилец с шестого этажа выглянул в окно… его окна выходят на улицу… и увидел, как какой-то человек выбежал из дома сразу после выстрелов и сел в машину. Машина тут же тронулась с места и умчалась. С шестого этажа он не сумел разглядеть, сколько человек сидело в машине, и ее номер. К тому же было уже темно. Он только увидел, что это была большая машина темного цвета. Она ждала с включенным мотором и потушенными фарами.