Рэймонд Хоуки - Побочный эффект

Что ж, придется запросить список пациентов, совместимых по семи антигенам. Естественно, он предпочел бы донора с полной совместимостью. Но может ведь не найтись подходящего донора и с семью антигенами, так что надо поискать, а вдруг попадется кто-нибудь, у кого несовместимость окажется по антигенам слабых локусов А и С. Тогда проблемы нет. Больше всего он боялся несовместимости по локусу D. При пересадке это может вызвать катастрофические последствия.

На экране снова появились данные:

СЛЕДУЮЩИЕ ДОНОРЫ СОВМЕСТИМЫ С РЕЦИПИЕНТОМ ПО 7 АНТИГЕНАМ:

Рег. № в п р

о о a ABO HLA-A HLA-B HLA-C HLA-D

з л с

р а

а

с

т

01010239 31 М КАВК. АВ А1А2 В8В12 С4СХ D4D7

02261493 32 М КАВК. АВ А1А2 В8В12 СЗСХ D3D7

03114572 22 Ж КАВК. АВ А1А2 В8В12 С4С5 D3D7

НУЖЕН ПОЛНЫЙ АНАМНЕЗ? НАПЕЧАТАЙТЕ РЕГИСТРАЦИОННЫЙ НОМЕР, ЗАТЕМ «ПОЛНЫЙ» ИЛИ «НЕТ».

Снэйт задумался. У него появилась мысль: а что, если пересадить Манчини, этому олицетворению всего, что Снэйт презирал, сердце человека с признаками порока сердечных клапанов? При том образе жизни, который ведет Манчини, ему почти наверняка года через два придется снова лечь на операционный стол. А если повезет, то он умрет в одночасье. Более того, поскольку ответственность за донора несет лечащий врач Манчини и Служба трансплантации, то риск привлечения к ответственности его, Снэйта, исключается.

Интересная мысль! Не имеющая отношения к науке, но интересная. Очень интересная!

Но тут Снэйт почувствовал, что охватившее было его волнение исчезает. Жажда мести, решил он, — чувство безрассудное, а он всегда гордился своей рационалистичностью. Если бы таким актом мести он мог искоренить зло, причиненное ему Манчини, он не колебался бы ни минуты. Но сделанного не воротишь. Напротив, как сказал когда-то Фрэнсис Бэкон: «Человек, жаждущий мести, только растравляет свои раны».

С чувством сожаления Снэйт опять обратился к экрану дисплея. Ему задавали вопрос:

НУЖДАЕТЕСЬ В ПОМОЩИ?

НЕТ, НЕ НУЖДАЮСЬ, — яростно выстукал он.

ПОЖАЛУЙСТА, СОБЛЮДАЙТЕ ПРИНЯТЫЕ НАМИ СТАНДАРТЫ,

— получил он в ответ.

ОТВЕЧАЙТЕ «Д» ДЛЯ «ДА» И «Н» ДЛЯ «НЕТ». НУЖДАЕТЕСЬ В ПОМОЩИ?

Снэйт ударил букву «н» и начал печатать регистрационные номера двух последних пациентов (первый мужчина его не интересовал: он был несовместим по локусу D).

Снова по экрану запрыгала светящаяся точка, излагая запрошенные им анамнезы. Пациентов отличал друг от друга только пол. Правда, женщина была немного анемична, но во всем остальном оба отличались завидным здоровьем.

Обычно Снэйт предпочитал донора того же пола, что и реципиент. Однако в глубине его души все еще таилась жажда мести.

Проведенные над Манчини психологические тесты выявили, что его агрессивность и властность являются средством защиты от тяжких сомнений в сексуальной полноценности. А что, если пересадить ему сердце женщины? Хотя функционально оно будет служить не хуже мужского, возможно, даже лучше, поскольку женщина на десять лет моложе мужчины, не вызовет ли оно у Манчини полного полового бессилия? В одном Снэйт был уверен: Манчини ни в коем случае не захочет, чтобы стало известно, что в его мускулистой волосатой груди бьется сердце представительницы слабого пола. А это значит, что у Снэйта будет возможность обуздать Манчини, если в том возникнет необходимость.

Довольный, что нашел повод удовлетворить свое желание отомстить Манчини, Снэйт напечатал пароль, который давал ему доступ к именам и адресам пациентов, а затем регистрационный номер молодой женщины. И компьютер тотчас ответил:

ПАЦИЕНТ № 03114572

ФАМИЛИЯ: ТЕННАНТ

ИМЯ: КЛЭР-ЭНН

АДРЕС: АНГЛИЯ, ЛОНДОН, С.-3. 3, ТАЙТ-СТРИТ, 62.

Сначала идея арендовать малолитражку казалась отличной: машина эта малоприметна и ее легко парковать. Однако после почти четырехчасового пребывания в тесной, душной клетке Пола Гинзела стали одолевать сомнения не только в том, разумно ли поступил рослый, солидного сложения мужчина, выбрав малолитражку, но и вернется ли Клэр Теннант в этот вечер домой.

Однако как раз в ту минуту, когда он собирался вылезти из машины, чтобы размять сведенные судорогой ноги, она вдруг появилась в зеркале заднего обзора.

— Вот мы и при деле, — провозгласил он, гася сигарету.

Сидевшая рядом средних лет женщина, чем-то напоминавшая лошадь, открыла глаза, поморгала и, бросив взгляд на свои наручные золотые часы от «Картье», [4] Известная ювелирная фирма. посмотрела в заднее стекло. Последние полчаса она сидела, сложив на коленях руки, и дремала. И теперь чувствовала себя отдохнувшей, спокойной и вполне способной выполнить стоящую перед ними задачу.

Хотя Марта Пирс вместе с Гинзелом занималась похищением доноров, она в своей косынке от «Гермеса», [5] Торговая фирма, продающая дорогие предметы дамского туалета. синем жакете с металлическими пуговицами и серой плиссированной юбке ничем не отличалась от тех женщин, которых ежедневно можно встретить в «Хэрродсе». [6] Крупный универсальный магазин в Лондоне. Она работала операционной сестрой у Снэйта в больнице имени Дентона Кули, затем вернулась в свой родной Бостон, где на деньги, завещанные мужем, бывшим ее пациентом (разница между ними была в тридцать лет), открыла гериатрическую клинику. Операционной сестрой она была превосходной, но в коммерческих делах разбиралась слабо и вскоре столкнулась с финансовыми затруднениями. А затем, в самый разгар переговоров по поводу получения денег под третью закладную, ее клиника сгорела дотла. И когда ей предъявили обвинение в непредумышленном убийстве, поджоге и намерении ввести в заблуждение страховую компанию, она обратилась к Снэйту и попросила его выступить в качестве поручителя. Снэйт не только согласился внести за нее залог, но на свои деньги нанял ей лучших в штате Массачусетс адвокатов, а также целую группу ученых-социологов, знатоков конъюнктуры на бирже и специалистов, умеющих по телодвижениям определять характер человека, чтобы помочь ей выбрать присяжных, благорасположенных к защите.

Неудивительно, что Пирс оправдали по всем трем пунктам обвинения. Вот тогда-то Снэйт и предложил ей нынешнюю работу, от которой она, чувствуя себя перед ним в неоплатном долгу, естественно, не могла отказаться.

— Ну, и что ты думаешь? — спросила она у Гинзела, когда Клэр, подойдя к парадной двери, начала искать ключ в большой парусиновой сумке. Пирс говорила негромко, с еле слышным бостонским акцентом.

— О чем? — удивился он.

— Идти ли мне… Тебе не кажется, что уже поздно?

Гинзел посмотрел на часы.

— Девять часов — это вовсе не поздно. И откуда нам знать, не придет ли она завтра еще позже, и к тому же не одна? — Он пожал плечами. — Пока кота нет, мыши…