Игорь Прелин - Агентурная сеть

Последующие две-три недели мой коллега, закрывшись в специально отведенном для этого помещении, раскладывал на нескольких больших столах пасьянсы из обрывков секретных документов, собирал их постранично, клеил, фотографировал, переводил и т. п. Иногда он едва успевал закончить эту работу до следующей передачи.

Эффект от этой затеи был, конечно, потрясающий, потому что в документах содержались сведения, предоставляющие для нашей страны исключительный интерес, и мой коллега, как и все, кто, кроме него, имел отношение к работе с этим агентом, неоднократно получали поощрения и государственные награды. Учитывая важность и трудоемкость этой работы, других поручений ему не давали, чтобы не ставить его под удар и не давать контрразведке повода окружить его навязчивой заботой и вниманием.

И вот при всей значимости того, чем он занимался, мой коллега так и не приобрел многих навыков, столь необходимых полноценному оперативному работнику. Если бы ему довелось оказаться, скажем, в какой-нибудь африканской стране, где от него потребовалось бы выполнять и другие обязанности, то, несмотря на большой стаж работы в разведке, он, скорее всего, оказался бы просто беспомощным.

Конечно, работать в Америке или Европе намного престижнее, чем в той же Африке. Но начинать, по-моему, лучше все же с какой-нибудь африканской или азиатской страны, потому что только там можно приобрести весь комплекс профессиональных навыков и стать настоящим разведчиком. А уж потом можно ехать куда угодно, хоть в Нью-Йорк или Париж!

В некотором смысле резидентуру можно сравнить со сборной футбольной командой, где есть игроки различных амплуа: вратари, защитники, полузащитники, нападающие, не считая различного вспомогательного персонала. И, подобно сборной команде, коллектив резидентуры можно формировать, руководствуясь двумя принципами: «звездным», когда в команду включаются яркие индивидуальности — игроки, каждый из которых способен самостоятельно решить стоящую перед командой задачу, или набрать в команду пусть средних по классу и возможностям, но хорошо дополняющих друг друга и тяготеющих к коллективным действиям игроков и попытаться создать из них дружный и слаженный ансамбль.

Применяя второй принцип, можно комплектовать команду из «связок», состоящих из двух-трех игроков, постоянно выступающих в одном клубе и понимающих друг друга с полуслова.

Как-то, возвратившись примерно в одно время из второй командировки, я и еще двое моих коллег — представители трех ведущих оперативных подразделений — обратились к руководству разведки и попросили направить нас вместе в любую страну, пообещав, что мы сообща обязательно добьемся хороших результатов.

Однако к нашему предложению отнеслись довольно подозрительно (что это они так «спелись»?), и оно было отвергнуто под тем предлогом, что это непозволительная роскошь. Другими словами: зачем при дефиците хороших работников собирать трех, каждый из которых способен повести за собой коллег, в одной резидентуре, если можно рассредоточить их по разным!

А еще сослались на одного авторитетного теоретика американской разведки, который сравнивал резидентуру не с футбольной командой (как известно, футбол в США не слишком популярен), а с экипажем академической восьмерки, и рекомендовал при ее комплектовании ориентироваться на средних, но равных по классу «гребцов», потому что «звезды» склонны к индивидуализму и своими чересчур сильными, но несогласованными гребками только «раскачивают лодку».

При таком теоретическом и практическом единодушии все резидентуры формируются, как правило, стихийно, потому что состоят из представителей различных управлений и отделов, причем каждый из них руководствуется прежде всего своими интересами и мало заботится о том, как тот или иной сотрудник впишется в коллектив и насколько этот коллектив будет жизнеспособен.

И все же хорошо, когда в резидентуре есть если уж не «звезда», то хотя бы «звездочка»!

Однажды один знаменитый футбольный тренер сказал, что если в его распоряжении будет игрок, который обладая скверным характером, не умеет ничего, но в каждой игре забивает хотя бы один гол, то ему всегда найдется место в основном составе его команды.

Так и в разведке: если разведчик умеет, как говорится, стабильно вербовать, то, какой бы он ни был непокладистый, любой резидент, озабоченный не столько показухой, сколько болеющий за успех дела, всегда захочет видеть его в числе своих подчиненных.

На эффективность работы резидентуры влияет и еще одно немаловажное обстоятельство, которое нельзя сбрасывать со счетов.

Не знаю, как в других разведках (вернее, знаю, но считаю неэтичным одобрять или критиковать чужой опыт!), а в советской системе подготовка кадров поставлена — во всяком случае, мне всегда так казалось — с ног на голову.

И если бы только она одна!

Впрочем, судите сами. Пожалуй, только в разведывательной школе можно столкнуться с таким невероятным для учебного заведения положением, когда распределение будущих специалистов производится еще до начала учебы! И в самом деле, что может быть нелепее: сначала решить, в каком отделе молодой разведчик будет работать, чем заниматься, в какие страны ездить, и только потом начинать учить его профессии и определять, способен ли он оправдать возлагаемые на него надежды!

Это все равно, как если бы в музыкальной школе сначала первоклассника зачислили в симфонический оркестр, а потом, даже не проверив, есть ли у него слух, стали учить играть на скрипке!

А в итоге все зачисленные таким образом в разведшколу, независимо от их способностей, проходят одинаковый курс наук, правда, разной продолжительностью, да и та вызвана не какой-то особой специализацией или стремлением как-то индивидуализировать обучение, а исходной языковой подготовкой, и перед всеми без исключения ставятся одинаковые задачи.

Вот и получается, что в страну, где вербовать агентуру невозможно по причине серьезных помех, создаваемых местной контрразведкой, попадают прирожденные вербовщики, вынужденные не по своей вине бездействовать или преждевременно ломать себе шею в неравной борьбе с превосходящими силами спецслужб. И в то же время те, кто вербовать не могут, направляются туда, где для этого есть все возможности, а потом тратят все свои силы на то, чтобы найти подходящее оправдание своей профессиональной беспомощности.

Но в разведке нужны не только вербовщики. Нужны и хорошие агентуристы, специалисты по поддержанию личной и безличной связи с агентами в любых условиях. А условия бывают самыми разнообразными!

Есть страны, где местная контрразведка не дает разведчику и одного шага ступить бесконтрольно, но есть и такие, где спецслужбы либо немногочисленны и слабы, либо больше озабочены внутренними проблемами и слежкой за оппозиционными партиями и группировками и потому проявляют полное или частичное безразличие к сотрудникам иностранных посольств, среди которых как раз и маскируются большинство разведчиков.