Виктор Корнеев - Тайны йога-центра

Он заметил свободное сиденье почти в самом конце салона и сейчас же направился к нему, сел на это место и сделал вид, что дремлет. Его знакомые вновь появились в салоне спустя несколько минут. Увидев пустое кресло, они цепким взглядом осмотрели ряды и, обнаружив Агарвала, успокоились.

Стюардессы собрали пустые подносы, в салоне погас верхний свет, и пассажиры начали устраиваться спать — до первой посадки было еще три часа.

Спустя полчаса в салоне неожиданно вспыхнул яркий свет, щелкнул громкоговоритель и женский голос объявил о том, что по техническим причинам, не связанным с безопасностью полета, самолет совершит краткую остановку в аэропорту одной из небольших затерявшихся в горах стран.

На табло зажглись предупреждающие надписи, самолет чуть замедлил скорость, было слышно, как он выпустил шасси и начал быстро снижаться. Сев на посадочную полосу, самолет включил форсаж и затем, съехав на боковую дорожку, покатил вслед за автомашиной аэродромной службы к зданию аэровокзала. Пассажиров попросили иа полчаса покинуть самолет. Все встали со своих мест и, обмениваясь недовольными репликами, спустились по трапу, ежась от холода, поспешили к входу в крытый коридор, ведущий к зданию аэропорта.

Агарвал, стараясь держаться в толпе пассажиров, вошел внутрь здания и сразу же ощутил, как с двух сторон его схватили чьи-то крепкие руки. Два дюжих незнакомых детины втолкнули его в расположенную рядом со входом дверь, и Агарвал очутился в небольшой комнате, где уже находились его попутчики по самолету. Агарвал хотел закричать, но вдруг ощутил легкий укол в руку, и комната поплыла перед глазами. Последнее, что он увидел, был висевший на стене большой рекламный календарь, внизу которого большими буквами была надпись: «С наилучшими пожеланиями «Кэпитал корпорейшн».

Региональный резидент английской разведслужбы майор Кит Джонсон дождался, пока самолет, уносивший Агарвала в далекий Лондон, с ревом промчался над аэродромом; затем сел в машину и всего за десять с небольшим минут домчался до посольства. Там его уже ждал дежурный шифровальщик и радист, который через пять минут передал сообщение в центр: «Объект отправлен. Прошу организовать встречу. Остальные материалы привезу сам».

Из референтуры Джонсон прошел в свой кабинет, открыл сейф — там на верхней полке лежала папка бумаг, испещренных правильным, почти каллиграфическим почерком Бенджамина Смита, и две кассеты — одна, та, что побольше, — видео, другая — обычная магнитофонная.

«Операцию можно считать законченной», — подумал Джонсон, снова закрыл сейф, потушил свет и вышел из кабинета.

Почти в это же время в Нью-Йорке телетайп в штаб-квартире «Кэпитал корпорейшн» отстукивал срочное сообщение из далекой азиатской страны: «Почтальон с информацией отбыл».

Инспектор Виджей привычным движением левой руки переключил передачу, и машина, миновав последний перевал, набирая скорость, покатилась вниз, в долину.

Неожиданно на повороте дороги из-за низких облаков выглянуло ласковое декабрьское солнце, и на душе инспектора впервые за последние дни стало легче. Он вспомнил о дочери, и нога сама почти до упора вдавила в пол педаль акселератора.

«Жизнь продолжается, несмотря ни на что», — подумал Виджей и улыбнулся.