Том Клэнси - Последняя инстанция

Тем временем Доминик Карузо открыл на своем АйПаде приложение, приготовившись в нужный момент быстро и решительно ввести серию команд.

В обоих направлениях было оживленное движение, но Динг смог держаться в пределах трех машин за внедорожником, пока они не остановились на красный свет. Обе машины остановились, и Карузо ткнул в ярлык на своем планшете.

Прямо под ним, радиоуправляемая машинка размером с кирпич, прикрепленная на магните к топливному баку, отцепилась и опустилась на дорогу. Дом увидел на экране изображение с камеры машинки и толкнул вперед значок управления, направляя машинку под машиной, стоявшей перед ними, грузовиком, припаркованным на краю улицы и четырехдверным «седаном».

Когда радиоуправляемая машинка оказалась под нужным внедорожником, Карузо нажал на кнопку, переключая экран на направленную вверх камеру. Изображение сменилось, и Дом начал медленно перемещать машинку, передвигая соответствующие иконки на планшете, ища нужное место на нижней части внедорожника.

Он переместил машинку под маслобак внедорожника и нажал несколько кнопок, блокируя колеса. Как только машинка была зафиксирована, он переключился на окно приложения и нажал иконку, подписанную просто: «пневматика».

Стоявшая под внедорожником радиоуправляемая машинка выстрелила вверх GPS-маячок при помощи пневматической установки; маячок, размером со спичечный коробок, ударился в металлическое дно внедорожника и прикрепился к нему мощным магнитом, мгновенно начав выдавать координаты машины.

Гэвин Бири, сидевший за своими ноутбуками на конспиративной квартире, сказал:

— Принял сигнал.

— Понял, — ответил Дом, и поспешно разблокировал колеса радиоуправляемой машинки, так как автомобили двинулись вперед. Он переключил камеру обратно на передний обзор, развернул машинку и погнал ее обратно к «Хайландеру».

Чавес тоже двинулся вперед, накатываясь на машинку. Когда она оказалась под ними, Дом нажал на кнопку, и машинка подпрыгнула на подпружиненных колесиках. Раздался стук, и Дом с Дингом с удовлетворением поняли, что машинка вернулась на свое место под маслобаком, закрепившись на магните. На следующем повороте они свернули налево, чтобы вернуться к отелю.

На обратном пути они остановились на заправке на улице Волоськой, достали машинку и зарядили новый маячок. Был еще только полдень, да и вообще, Глеб Резаный мог располагать другими машинами, которые нужно было отслеживать.

В Москве стояло холодное серое весеннее утро, ожидался дождь. На Лубянской площади стояли примерно четыреста пятьдесят мужчин и женщин, пританцовывавших на месте, чтобы отогнать холод. Все они работали в большом здании в стиле необарокко на северном краю площади, в котором располагалась главная штаб-квартира ФСБ и бывшая штаб-квартира КГБ.

Все они были направлены сюда сообщениями, пришедшими по электронной почте, которые предписывали им покинуть свои места в десять часов и выйти на площадь. Они ждали, курили и разговаривали.

Уже было начало двенадцатого, но никто не жаловался.

Площадь была закрыта до часа пик, водителей и пешеходов безо всяких разъяснений направили в перегруженные переулки. Проблемы простых людей не были проблемой для ответственных за это мероприятие. Даже станция метро под площадью была закрыта. Машинистов поездов проинструктировали замедляться, но не останавливаться. На краю улиц стояли вооруженные охранники, чтобы никто не попытался высадиться из проезжающих машин.

Никто ничего не знал о том, зачем они стояли на холоде, а также что намечается сегодня. Хотя у всех на площади было предположение, многие не могли в это поверить.

Перед ними стоял объект высотой двенадцать метров, которого не было в центре площади накануне. Хотя он был укрыт тяжелой зеленой занавеской, сотрудники ФСБ не имели сомнений относительно того, что под нею скрывалось.

Все они были уверены, что там находилась статуя Феликса Дзержинского, стоявшая на этом месте многие десятилетия, вплоть до того, как была убрана в 1991 году.

Дзержинской был героем Октябрьской революции, приведшей к власти Владимира Ленина. Ленин сам назначил его главой Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Эта организация, ставшая известной по русской аббревиатуре ЧК, была ответственна за обеспечение госбезопасности с образования Советского Союза и до замены ее Сталиным в 1920-х.

Поэтому Дзержинский был отцом советской госбезопасности. Он получил прозвище «Железный Феликс» за свою железную веру в строгость наказания. Его дурная слава витала над Советским Союзом в течение всего времени его существования как основателя системы ГУЛАГа.

Демонтаж статуи в 1991 году стал веским доказательством того, что старой гвардии больше не было. Ее повторное появление, если под накидкой действительно скрывалась она, означало для четырехсот пятидесяти сотрудников ФСБ, направленных наблюдать ее открытие, то, что эпоха отступления от прошлого окончена, и возвращение госбезопасности в верхние эшелоны власти в России было окончательно завершено.

Президент Российской Федерации Валерий Володин появился через несколько минут. Толпа взревела, как в связи с появлением популярного лидера, с чувством благодарности за то, что событие, которого они так долго ждали, наконец, началось.

Володин прошел через толпу, которая послушно расступалась перед ним при небольшой помощи вооруженной охраны. Вместе с ним прибыл высокий мужчина лет пятидесяти. Как и Володин, он имел классические славянские черты, но в его глазах не было и доли той искры и очарования, излучаемых президентом.

Это был директор ФСБ Роман Таланов. Многие из тех, кто работал в здании на Лубянской площади прямо за двенадцатиметровой статуей, никогда не видели его и могли только предположить, что это был Таланов, поскольку он прибыл вместе с президентом.

Они подошли к статуе, и над толпой воцарилась тишина. Каждый из них встал лицом к толпе рядом с массивным укрытым объектом.

Президент посмотрел на ближайших членов толпы, стоящих вокруг и улыбнулся. Он подмигнул и сказал:

— Сюрпризов не будет.

Все засмеялись. Они это знали.

По кивку президента, два человека стянули зеленую накидку, открывая двенадцатиметровую статую Железного Феликса.

Собравшиеся сотрудники ФСБ разразились громким «Ура!» которое можно было услышать в Кремле, находящемся в четырех кварталах отсюда.

Когда аплодисменты стихли, Володин принял протянутый ему микрофон.

Он глубоко вздохнул, а затем с волнением заговорил:

— Некоторые из вас слишком молоды, чтобы помнить то время, когда Железный Феликс стоял здесь, охраняя это здание. Быть может, больше помнят тот день, когда его повалили на землю и увезли. Они были обмануты дураками и иностранцами. Но мы, защитники порядка, знали правду. Феликс Эдмундович и очень немногие люди его времени были теми, кто обеспечил почти столетие нашей мощи.