Росс Томас - Прилипалы

Каббин где-то слышал название этой фирмы, но она ассоциировалась у него с торговлей.

— Извините, — он покачал головой, — но сейчас у меня нет денег на покупки.

— Я ничего не продаю, — ответил Берни. — У меня к вам предложение.

— Какое же?

— Я хочу, чтобы вы съездили на кинопробу в Лос-Анджелес.

— Глупость какая-то, — буркнул Каббин и двинулся к двери.

— Посмотрите сами, — Линг достал из кармана телеграмму. — Прочитайте.

Телеграмму прислал продюсер, дядя Линга, уже прославившийся тем, что избегал лишних слов. Она гласила:

«ПРОЕЗД АВТОБУСОМ ЦЕЛУЮ ФИШЕР».

— Ничего не понимаю, — пробормотал Каббин.

— Фишер — это Арнольд Фишер, продюсер. Мой дядя. Из «Уорнер Бразерз». Я работаю у них в рекламном отделе. Я видел вас на сцене пару дней тому назад. Послал дяде телеграмму, и они готовы оплатить ваш проезд на автобусе в Лос-Анджелес, чтобы вы прошли кинопробы. Без всяких шуток.

— Вы меня видели? — спросил Каббин, мысленно задавая вопрос и отцу: «Ну почему ты выбрал такой момент для того, чтобы умереть?»

— Я думаю, вы сможете многого достигнуть. Действительно многого.

Каббин вернул ему телеграмму.

— Извините, но сейчас это невозможно.

— О Господи, да всего-то вам надо сесть в автобус.

На мгновение Каббин заколебался. А почему нет? Сесть в автобус, пройти кинопробы, сняться в фильме, завоевать признание публики. А с ним и соответствующее вознаграждение за свои труды. Но тут он вспомнил мать, только-только ставшую вдовой, сидящую в одиночестве наверху, ожидающую, что единственный человек, которого она знала в Питтсбурге, придет домой и скажет, как ей жить дальше. «Потом я смогу перевезти ее в Лос-Анджелес», — подумал Каббин, но Берни Лингу сказал другое:

— У меня умер отец, и я не могу бросить мать.

— О, примите мои соболезнования, мне очень жаль.

— Может, попозже, когда все образуется.

— Конечно, — кивнул Линг. — Вот моя визитная карточка. Если сможете, черкните мне пару строк, и мы попробуем что-нибудь придумать.

— Вы думаете, у меня действительно есть шанс?

— Не будь я в этом уверен, я бы не послал телеграмму дяде.

— Даже не знаю, как мне вас отблагодарить…

— Забудьте об этом. Нет, черт, о нашем разговоре не забывайте. Лучше напишите мне.

— Разумеется. Обязательно напишу. Как только все образуется.

Но он не написал, а шестью месяцами позже Линг покинул Голливуд и поступил на работу в только что организовавшееся нью-йоркское рекламное агентство. Со временем он разбогател и стал спонсировать постановки, которые, к сожалению, не задерживались на сцене.

Что же касается Дональда Каббина, то он едва ли не каждый день вспоминал тот разговор с Берни Лингом на крыльце пансиона и принятое им решение. И всякий раз сожалел о том, что принял его.

Двухмоторный шестиместный реактивный самолет «Лир-24» с пятью пассажирами на борту (Дональд Каббин и четверо его помощников) вылетел из Гамильтона, Онтарио, и взял курс на международный аэропорт Чикаго. Фред Мур, дождавшись, пока босс ознакомится с разделом развлечений, а Каббин начинал просматривать газеты именно с этого раздела, наклонился вперед, чтобы похлопать его по плечу.

— Чего?

— Через час будем в Чикаго. Отлично, не правда ли?

«Господи, ну какой же он идиот», — подумал Каббин. Но кивнул и ответил:

— Да, неплохо, — после чего вновь уткнулся в газету. За этот месяц он летел в Чикаго уже второй раз, и, похоже, до конца месяца ему предстояли еще три аналогичные поездки, потому что он знал, что его хотят обдурить и лучшего места, чем Чикаго, им не найти. В Чикаго, думал Каббин, научились дурить голову, как нигде, о чем бы ни шла речь, даже о выборах.

Мало кто из сотрудников Уолтера Пенри знал, чем хозяин зарабатывает на жизнь. Жена имела об этом некоторое представление, но она проводила большую часть времени у их бассейна в Бел-Эйре, тогда как Пенри путешествовал или обретался в Вашингтоне, где размещалась штаб-квартира компании «Уолтер Пенри и помощники, инк.»

Помощников у Пенри насчитывалось десять, но только двое, Питер Мэджари и Тед Лоусон, были в курсе всех его дел, во всяком случае, многих из них. Мэджари, разработчик и исполнитель многих операций, зимой и летом, осенью и весной, ходил в длинной, с поясом шинели, которую он купил на какой-то распродаже армейской одежды. Говорил он чуть громче шепота, с легким акцентом. За этот акцент его частенько принимали за славянина, хотя был он немцем, а его родители, родом из Швабии, в тридцатых годах эмигрировали в Нью-Браунфелс, штат Техас, да так и не удосужились выучить английский. Однако при необходимости Мэджари без труда переходил на техасский гнусавый выговор.

Тед Лоусон, второй ближайший помощник Пенри, крупный, широкоплечий мужчина с чуть переваливающейся походкой, постоянно улыбался, а если смеялся, то обязательно громко и заразительно. Он полагал, что именно этого ждут от человека его комплекции. Правда, будь у него выбор, Лоусон предпочел бы работать в одиночку, но денег это не приносило, а потому Лоусон делал для других то, что им требовалось. Что именно, не имело значения, потому что Лоусон всегда знал, к кому надобно обратиться.

Фирма «Уолтер Пенри и помощники, инк.» оперировала на грани закона, впрочем, никогда не переходя ее, поскольку Уолтер Пенри нутром чуял, где кончается закон и начинается беззаконие. Не зря же он защитил диплом по данному предмету в университете Айовы в тысяча девятьсот сорок третьем году. Впрочем, сразу применить полученные знания на практике ему не довелось, поскольку он поступил в ФБР, избежав тем самым тягот армейской жизни и получив возможность честно послужить стране, получая за это приличное вознаграждение.

В пятьдесят четвертом году Пенри вышел в отставку с безупречным послужным списком. Своим начальникам он заявил, что хочет открыть собственное дело, но истинная причина состояла в другом: он занялся промышленным шпионажем для одной фирмы, производящей косметику, и за два месяца заработал больше, чем получил на службе за два года.

Используя эти деньги как стартовый капитал, Пенри создал компанию со штаб-квартирой в Вашингтоне и отделением в Лос-Анджелесе. Последнее поначалу располагалось в его квартире и состояло из одной сотрудницы: его жены. Теперь-то его домашний телефон не указывался в городском справочнике, но его жена по-прежнему снимала трубку со словами: «Уолтер Пенри и помощники».

Пенри с самого начала знал, чем он намерен заниматься. Различным организациям приходилось совершать малоприятные деяния, и Пенри дал понять, что он готов их выполнить, ежели возникнет такая необходимость. К примеру, как-то в феврале он провел целый день в Далласе, увольняя все руководство электронной фирмы, в то время как президент, основатель и владелец контрольного пакета акций этой фирмы сыграл труса, загорая на пляже в Сапфир-Бич.