Станислав Рем - Переведи меня через Майдан...

— Может быть, и я.

— Это не разговор, Александр Борисович. — Онойко несколько расслабился. Мальчик играет в те игры, в которых он ещё новичок. — Вы мне даёте конкретную информацию. Я отвечаю конкретным действием. Иначе диалога у нас не получится.

— Хорошо. — согласился Литовченко. — Козаченко фигура номер один. Но это временно. Поверьте мне. После того, как он станет президентом, расклад со стороны спонсоров моментально изменится.

— Слова. Пустые, ничем не подтверждённые слова. Мне нужны факты, Александр Борисович. И только факты. Всё остальное оставьте для истории. Если, конечно, она вами заинтересуется.

Литовченко скрестил руки перед грудью:

— А вы уверены, что история заинтересуется вами? Разве, если, вы рассчитываете попасть в её страницы благодаря истории с журналистом. В таком случае, я могу вам только пожелать удачи. И везения. Если оно уместно в данной ситуации.

— На что вы намекаете?

— А я и не думал ни на что намекать. Раскройте уголовный кодекс и прочтите сами. Чем занимался ваш человек в Администрации президента? Незаконным прослушиванием. И мало того, он сбыл данную информацию за рубеж. Статья 284. До двадцати пяти лет тюрьмы. В том числе и вам. За сокрытие информации.

— Вы приехали мне угрожать?

— Нет. Я пришёл к вам, чтобы наладить мосты. Будем продолжать беседу в том же духе, или сменим тональность?

— Что вы хотите предложить?

— Немного. Я становлюсь премьер-министром, вы занимаете пост Головы Верховной Рады. И мы, вместе с вами, руководим государством.

— А Козаченко?

— А для чего политреформа?

Онойко задумался. Этот борзый молодняк знает, как вести себя. Ты посмотри, диктуют условия, как будто по писанному читают. Да, сопляк прав в одном: Козаченко партнёр временный. Но партнёр.

Кирилл Викторович долго думал, кому он отдаст свои голоса в парламенте. Если бы Кузьмичев принял решение в пользу оппозиции, чего, собственно и ожидал лидер социалистов, то он бы сыграл нейтральную роль в дальнейшей истории парламентского выбора. Но коммунист, по непонятной причине, принял сторону Яценко. И вот тут встал вопрос: как быть дальше? Извечная славянская неопределённость: куда идти? С кем идти? И, опять, в который раз, что делать? Остаться с премьером — сохранить шкуру. Но, потерять электорат на предстоящих выборах. Принять позицию Козаченко тоже страшно. А вдруг тот проиграет? Нет, Кирилл Викторович своей политической карьерой рисковать не хотел. Да, сегодняшнее событие давало точно понять, кого хочет видеть Европа в кресле президента Украины. И не только Европа. Но, Яценко без боя не сдастся. А потому, основная масса избирателей, которая голосовала за Онойко, будет продолжать проживать на территории востока и юга страны, где сейчас развернулась прямая агитация против «лимоновых». То есть, если он примет сторону «банкира», и против него. Надеяться на западную часть страны не приходилось: она не воспринимала социалистические замашки Кирилла Викторовича. Да и центр особой симпатии к нему не питал. А потому то так остро и стоял вопрос о том, кому господин Онойко отдаст свои голоса в парламенте? А теперь ещё добавилось головной боли: можно ли доверять Литовченко?

— Предположим, — Кирилл Викторович с задумчивостью посмотрел на камин. — Я соглашусь на тандем.

— А если без предположений?

— Можно и так. — согласился лидер социалистов. — Но, перед тем, как дать вам ответ, я бы хотел спрогнозировать дальнейший ход событий. После вас ко мне приедет Яценко. Или кто-то из его окружения. Скорее всего, Коновалюк. И, вполне может быть, сделает подобное предложение. То есть, они согласятся поддержать политреформу. Но, в несколько иной интерпретации. В обмен на мои голоса.

— И что? — Литовченко жутко мучила жажда, и запотевший стакан с минералкой буквально маячил перед глазами. Но попросить хозяина о подобной услуге политик не решился. Точнее, не захотел. — Вы поверите криминалу?

— Бросьте свою предвыборную патетику. Лично я делаю следующий вывод: вы с Козаченко давно договорились о том, что займёте пост премьера. Вот именно потому вас не беспокоит будущее. Оно для вас расписано. А как быть со мной? С моими людьми? Что вы нам оставляете?

— Пост Головы Верховной Рады.

— Мало.

— Третье лицо в государстве и мало? При том, что будет проведена в жизнь ваша идея?

— Которую вы, при первом удобном случае, попытаетесь аннулировать через Конституционный суд? Нет, Александр Борисович. — Онойко взял в руки блокнот, что-то на нём написал и вырвал страницу, — Вот то, что меня устроит.

Литовченко быстро пробежал взглядом написанное.

— Пост министра внутренних дел? Пост руководителя СБУ? Пост вице-премьера? Вы думаете «банкир» на подобное согласится?

— А это уже ваши проблемы. — Кирилл Викторович развёл руками. — Мне же нужна подстраховка. И данные люди её обеспечат. Итак, подведём черту. Я жду ответа до двадцати трёх ноль-ноль. По той информации, что я владею, именно к этому часу закончится первое заседание съезда в Южнодонецке. Вот о него и пляшите.

— Южноднецкий «сходняк» может полностью перекроить карту Украины. И вы это прекрасно понимаете. Простите, но я считаю, обстоятельства требуют принятия более быстрых решений. — Литовченко явно проигрывал пред столь искусным виртуозом закулисных политических игр, каковым являлся Кирилл Викторович. Онойко прекрасно видел, что его оппонент находится явно не на уровне того диалога, который взялся вести.

— Во-первых, молодой человек, выбирайте выражения. Назвать съезд народных депутатов всех уровней «сходняком», по меньшей мере, легкомысленно. Во-вторых, вы не учитываете тот факт, что за Яценко проголосовала половина населения. На той, как вы выразились, «сходке» будут представители именно данной части населения. Она, кстати, тоже может диктовать свои условия. И эти требования мы увидим завтра. Теперь я снова возвращаюсь к тому, о чём говорил ранее. — Онойко кивнул на листок из блокнота. — Подумайте над моим предложением. И примите быстрое решение.

Владимир Николаевич окинул тяжёлым взглядом манеж спортивного комплекса, заполненный людьми с бело — зелёной символикой. Многие лица ему были знакомы. И по прежней работе, в Донецкой областной администрации. И по нынешней службе в Киеве. Яценко с трудом сглотнул горькую слюну, напоминавшую пилюлю: вот он, в скором времени, и бывший премьер-министр. Ничего, не в первый раз на колени пытаются поставить. И не в первый раз приходится сопротивляться и подниматься. Поднимемся и на этот раз.

Резниченко вбежал на импровизированную сцену, на которой разместили президиум, и наклонился над крупным, мощным телом шефа: