Андрей Константинов - Расследователь: Предложение крымского премьера

— …И этот «кто-то» мог, кстати, воспользоваться туалетом. И оказаться в ловушке. Но если человек сумел открыть замок входной двери, то, наверно, справиться с простеньким фиксатором он тоже смог, — Родион внимательно посмотрел на коллег. — Но ведь не ради посещения туалета он приходил.

— Глупости все это, — сказал Обнорский. Приложил палец к губам и взял лист бумаги, быстро стал писать. Одновременно продолжал говорить:

— Это у тебя, Родя, от нервов… По себе знаю. А вообще, скажу я вам, техника — это нечто непредсказуемое. Особенно это знают автомобилисты: то вдруг что-то забарахлит — беда, в ремонт надо. А пока соберешься в ремонт ехать — глядь, а все само прошло. Так что плюнь, Родя, и разотри.

Андрей перевернул лист бумаги так, чтобы текст был виден Коле и Родиону: «Возможно, Родька прав. Нужно поискать „жучков“. В первую очередь — в телефоне. Сможешь, Родя?»

Каширин кивнул: да, конечно. Он достал свой швейцарский ножичек и отправился в комнату, где стоял телефон. Обнорский с Колей остались за столом.

Мысль о том, что в квартире могут быть «жучки», угнетала. До сих пор квартира казалась относительно безопасной. На время командировки она стала их домом, что по определению означает — их крепостью. Теперь появилось подозрение, что в крепость проник враг. Маленький (не зря называют его «клопом»), не способный навредить в буквальном смысле слова, но подлый, как всякий шпион, и способный нанести вред.

Родион появился в дверях кухни минут через пять. Он поманил Обнорского и Повзло пальцем. Телефон со снятым корпусом стоял посреди стола, напоминал калеку, выглядел жалко. Андрей и Коля осторожно подошли. Ни слова не говоря, Родя ткнул концом отвертки в маленький электронный блочок.

Через несколько минут они покинули квартиру. Ушли по одному, с интервалом две-три минуты. Разошлись в разные стороны. С тем, чтобы встретиться через час в непрезентабельной пивнухе. Настроение было довольно паршивым… А какое может быть настроение у человека, который неожиданно узнает, что его подслушивают?

В пивнухе было довольно многолюдно, шумно. Большую часть посетителей составляла молодежь — очевидно, студенты. Они горячо обсуждали тему подлинности «пленок Стужи» и на трех мужиков за столиком в углу внимания не обращали.

Повзло и Каширин заказали себе пива, Обнорский — чай.

— Молодец, Родя, — сказал Обнорский. — Я, даже если бы и заглянул в телефонные потроха, ничего бы не понял — проводочки, пимпочки какие-то… Черт его знает — «жук» это или деталь телефона. Молодец, молодец. Объявляю официальную благодарность — уже вторую, заметь.

— Весь вопрос, — сказал Повзло, — что нам дальше делать с этим счастьем?

— А это мы сейчас обсудим, — ответил Обнорский. — Вообще-то, господа расследователи, нужно было давно предположить, что мы под контролем у папаши Мюллера. Или еще у нескольких папаш. Вариантов, как я понимаю, несколько. Можно ничего не делать — оставить так, как есть. Все серьезные разговоры вести по мобильным. Их, правда, тоже сечь можно — но это сложнее и намного дороже. А СБУ — пусть слушают. Они нам не враги. Можно просто отключить эту штуковину. Но что это нам дает?… Можно, в конце концов, использовать телефон, чтобы гнать дезу. Правда, пока не совсем ясно, какую. Ну это уже жизнь подскажет. Скажи, Родя, этот «жучок» слушает только наши телефонные разговоры или все разговоры в помещении вообще?

— Я не готов ответить. Но «жучок» фирменный… Следует полагать, что он может слушать нас через звонковую цепь, то есть при положенной на рычаг трубке. Слава Богу, что он поставлен не так давно.

— Откуда ты знаешь, когда он поставлен? — спросил Повзло.

— Защелка стала работать позавчера.

— Ага… А сломалась она когда?

Родион изумленно посмотрел на Николая:

— Ты что — хочешь сказать, что…

— Вот именно. Сломалась она больше недели назад. Может быть, именно в этот день нам и воткнули «жука»?

За столом повисла напряженная тишина. От мысли, что «жучок» мог быть внедрен больше недели назад, стало совсем не по себе. За это время аппаратом пользовались десятки раз, общались с самыми разными людьми, с Питером и между собой… Тот, кто их слушал, наверняка получил огромный объем информации. А разговоры велись не только по телефону, но и рядом с ним.

Все трое начали лихорадочно вспоминать, что именно говорилось в присутствии и при помощи безмолвного шпиона.

— Спокойно, — сказал Обнорский. — Спокойно… Не может быть, что он слушает нас уже неделю.

— Почему? — спросил Родя.

— Потому, что в Тараще самый главный вопрос был: на кого вы работаете? Кто ваш заказчик? Если бы «жучка» поставили неделю назад, они бы уже знали, что наш заказчик — Соболев. Но они этого не знают.

С выводом Обнорского согласились.

— Однако, — сказал Андрей, — нам все равно придется вспомнить и проанализировать все звонки, которые мы сделали за последние двое суток. Да, хороши мы, нечего сказать. Расследователи. Играли, играли — смеялись и досмеялись. Стыдно.

И с этим тоже согласились.

— Но самое паршивое в том, — продолжил Андрей, — что мы не знаем, единственный это «жучок» в квартире или она вся ими нашпигована? Ты сам сможешь проверить хату?

— Нет, — ответил Каширин. — Далеко не все эти штучки можно обнаружить так легко. Необходим инструментальный контроль.

Обнорский позвонил Забияке. Сказал:

— Нужно встретиться.

— Срочно? — спросил «таксист».

— Весьма, — ответил Обнорский. Спустя сорок минут он «ловил такси» на углу Крещатика и Богдана Хмельницкого. Возле Андрея остановился знакомый «жигуленок» с плафоном на крыше. Андрей нырнул в салон. «Шестерка» резво взяла с места.

— Здравствуйте, Сергей. Рад вас видеть.

Забияка сухо спросил:

— Что у вас за проблемы?

— Можно проверить помещение на наличие «жучков»?

— А что за помещение?

— Квартира, которую мы снимаем.

— Есть основания?

— Есть… В телефонном аппарате мы обнаружили «сюрприз».

— Мне звонили с этого аппарата?

— Обижаете. С уличного таксофона.

— Понятно.

— Так можно проверить квартирку-то?

— Я перезвоню вам через час, — ответил Сергей. — На трубу.

Андрей понял, что сам «таксист» таких вопросов не решает и должен доложить своему приятелю из СБУ.

— Хорошо, — сказал Обнорский. — Олегу Марковичу привет… Высадите меня возле Бессарабского рынка.

«Таксист» позвонил ровно через час. Сказал, не представляясь:

— В девятнадцать часов к вам придут из санэпидемстанции. Морить ваших тараканов. Желательно, чтобы в квартире никого, кроме вас, не было.

В девятнадцать ноль-ноль в дверь позвонили. Обнорский посмотрел в глазок: на лестничной площадке стоял Костенко. За его спиной — незнакомый мужчина с дипломатом. Андрей открыл дверь. Входя внутрь, эсбэушник приложил палец к губам.