Анна и Сергей Литвиновы - Звезды падают вверх

– Что же это делается, а? Какая беда случилась!.. Из Москвы человека прислали!

При этом он вглядывался в Петренко, следя за его реакцией.

Сергей отреагировал спокойно:

– Случилось – убийство. И наша с вами задача, – с нажимом сказал Петренко, – его раскрыть.

– Кольцов! Ванька Кольцов! Какой парень был! Умный, красивый!

Петренко пожал плечами:

– Почему – был? Его что, убили?

Букаев мгновенно отреагировал, совсем не смутившись:

– Просто жалко человека. Жена погибла. Такая трагедия!

«Ага, ты считаешь, что убийца – Кольцов! – подумал Петренко. – Интересно, знает ли Букаев, сколь странно погибла Кольцова?.. – задался вопросом Петренко и тут же ответил сам себе: – Конечно, знает. Иначе какой он командир части. А раз знает – значит, вскорости будет знать и его супруга-полковничиха. И собутыльники полковника… А там и весь городок. Потом и вся Ростовская область наполнится дикими слухами… А потом – вся Россия. В газеты попадем… Скверно… Надо пресекать утечку и – одновременно – создавать легенду».

– Полковник! – жестко сказал Петренко, намеренно игнорируя обращение «товарищ». – Вас предупредили, что во всем, что касается данного дела, вы подчиняетесь мне? И выполняете все мои приказания?

– Д-да… – промямлил опешивший Букаев.

– Ну так вот: если информация о том, как погибла Кольцова, выйдет за эти стены, с погонами можете распрощаться. Уволят с позором. Это как минимум. А то и под трибунал пойдете. Ясно?

Полковник сразу как-то обмяк.

– И еще, – продолжил Петренко, – мне нужны помощники.

– Лейтенант, который вас встречал…

– Я имею в виду нормальных помощников, – повторил капитан.

Толстяк пролепетал:

– Будут, будут… Все будет!..

Генералу принесли шифровку в тот же день уже в 11.15.

Он внимательно просмотрел бумаги.

Ничего особо необычного в случившемся не было.

Простая публика даже не подозревает, сколько удивительного, непонятного, непознанного происходит в такой огромной стране, как Россия. Происходит еженедельно, ежедневно. Кое-что из так называемых чудес попадает в газеты. Что-то становится предметом пересудов. Многое вовсе остается незамеченным. Но практически все случившееся в итоге получает разумное, логическое, вполне материалистическое объяснение.

Практически все. Но – не все.

Шифровку, доставленную генералу, можно было бы оставить безо всякого внимания, если бы не то место, где событие произошло.

А что, если он – один из этих? Из тех немногих, кто остался?

От одной этой мысли генералу на долю секунды стало жарко.

Он нажал интерком, вызывая помощника.

Благодаря личному участию самого полковника Букаева Петренко через пять минут получил в свое распоряжение отдельный кабинет. Он принадлежал начальнику особого отдела, убывшему в настоящее время в отпуск. Здесь стоял опечатанный сейф, имелось два вентилятора и два телефона. На полке синело полное собрание сочинений Ленина в пятидесяти пяти томах. На стене висел к тому же и ленинский портрет. Портрет огромный, казавшийся несоразмерно большим для такого кабинета. «Видно, раньше этот Ильич висел в красном уголке части, – мельком подумал Петренко. – Затем его приказали вынести, а особист к себе притаранил. Интересный, видать, фрукт этот особист».

Спустя три минуты в распоряжение Петренко прибыли помощники. Это были два молодых особиста – оба в звании старшего лейтенанта. Фамилия одного была Жуков, а второго – Дубов. Первого звали Саша, а второго – Паша. Или, напротив, Жуков был Пашей, а Дубов – Сашей? Словом, старлеи были так молоды, подтянуты и неразличимы между собой, что у Петренко даже не получилось придумать для каждого отдельную кличку. Обозвал он обоих одинаково, во множественном числе: «Грибочки».

Первому из них, кажется, Жукову, Петренко поручил умереть, но выяснить, куда мог уехать капитан Кольцов.

– Поспрашайте соседей, друзей, сослуживцев… Проверьте поликлинику – может, ему давали путевку в санаторий?.. И у него, кажется, есть машина?

– Так точно!

– Он на ней уехал?

– Предположительно.

– Тогда поговорите в гаражах. Может, кто из соседей по боксам знает куда… А потом – проверьте авиа– и железнодорожные кассы: не брал ли Кольцов билет…

– Только Ростов-Дон проверять?

– Пока да… И узнайте адрес его родителей – если они живы, конечно… Про братьев-сестер – тоже… И других близких… Может, адреса друзей Кольцова узнаете… И все, что нароете, немедленно сообщайте мне.

– Есть! Разрешите приступать?

– Валяйте.

«Грибочек номер один» вышел – сосредоточенный до важности.

Второму Грибочку Петренко поручил договориться о встречах, которые он решил провести непременно сегодня.

Участковый Андрей Пивоваров отчаянно хлюпал носом и ежеминутно чихал, старательно отворачиваясь в сторонку. Он смущался из-за того, что предстал перед московским гостем в таком непрезентабельно простуженном состоянии, и нервно теребил промокший платок.

Петренко постарался отсесть на безопасное от вирусов расстояние. Участливо сказал, не утруждая себя холодно-вежливым «вы», – с участковым, хочешь не хочешь, нужно было устанавливать контакт:

– Да не щемись ты! – Петренко намеренно употребил южное просторечное слово, имеющее крайне широкий, в зависимости от контекста, диапазон значений. В данном случае «не щемись» было эквивалентом предложения: «Да не стесняйся!» – предложения, которое нормальными, литературными, словами один мужик в беседе с другим и не выговорит. – С кем не бывает! – по-свойски продолжил Петренко. – Где простыл-то так?

Участковый, опасливо ожидавший каверзных вопросов по делу, удивленно ответил:

– Раков в воскресенье ловили!

Петренко проговорил, усмехнувшись:

– Что, без прокладки ловили?

Андрей ответил – почему-то виновато:

– Да я за рулем был, какие уж тут прокладки…

– Много взяли?

– Два ведра. Слоны! Бо-ольшие! Но вчера…

Петренко рассмеялся. Ему нравился этот хитрован-казак с южным говором и простецким юмором.

Участкового, смуглолицего, с казацким чубом, Петренко, верный своей привычке давать каждому встречному-поперечному кличку-определение «для внутреннего пользования», почему-то захотел назвать: «Есаул-есаул, что ж ты бросил коня». Кликуха получилась несуразно длинной, поэтому капитан сократил ее до Есаул-Есаул. Тоже неплохо получилось.

– Ну, давай, участковый, к делу, – посерьезнел Петренко. – Труп ты обнаружил?

– Да. Вскрывал квартиру по звонку соседки из сорок второй.

– Тебе сказали…

– Что Кольцова с утра не подает признаков жизни. На встречу с подругой не пришла. Телефон не отвечает. Из квартиры вроде не выходила.