Андрей Быстров - Дверь

6.

Аня Кудрявцева испуганно вскрикнула, когда на пороге её камеры появился Сретенский в форме НКВД, ладно сидящей даже поверх комбинезона, с пистолетом и связкой ключей в руках. Андрей Иванович не тратил время на предисловия.

- Аня, пошли...

- Господи! Но куда?..

Сретенский схватил девушку за руку и выволок в коридор. Он тащил её за собой и торопливо объяснял по дороге:

- Я тут поговорил с одним типом... Он рассказал, как выбраться через кухню... Там, конечно, тоже охрана, но придумаем что-нибудь...

Аня хотела что-то сказать, но смолчала. Если они со Сретенским угодили в какую-то безумную игру, так то, что делает Андрей Иванович, не более и не менее безумно, чем любой другой поступок.

Уверенно, как у себя дома, Сретенский шагал по коридорам, отсчитывая повороты. Никто не встречался им на пути, что Андрей Иванович приписывал слепой удаче...

Никого не оказалось и в задымленной кухне на первом этаже. Сретенский открыл дверцу шкафа, сальную и грязную, выдернул оттуда подобие синего халата и бросил девушке.

- Накинь сверху. Лучше это, чем твой комбинезон.

Аня кивнула и напялила халат на ходу. За второй дверью из кухни тянулся узкий коридорчик. Сретенский заглянул туда и увидел вооруженного солдата возле деревянной будки, похожей на собачью.

- Так я и думал, - прошептал он, словно оправдывались его тайные чаяния. - А ну-ка...

Он изо всех сил пнул ногой большой пустой котел, который с грохотом покатился по полу. Солдат промчался по коридору и ворвался в кухню, где Сретенский упер в его затылок ствол пистолета.

- Тихо... Иди к уличной двери, открывай...

Команда была выполнена без слов. Сретенский оборвал шнур телефона, стоявшего на собачьей будке (которая только притворялась таковой, судя по отсутствию собаки). Снаружи он запер дверь отобранным у солдата ключом, и они с Аней кинулись наутек.

Опомнились они на городской улице, серой и унылой, застроенной в основном двухэтажными домами барачного типа. Редкие прохожие не обращали на Сретенского и Аню никакого внимания. Очевидно, сотрудник НКВД в компании девушки, одетой в синий рабочий халат, не представлял исключительного зрелища. Сами прохожие были одеты скудно, без выдумки, довольно однообразно. Преобладали почему-то пожилые люди. Мужчин было больше, чем женщин. Изредка по улице проносились на высокой скорости черные автомобили, похожие на тот, что привез Аню и Сретенского со станции Красный Путь.

- Ладно, мы сбежали, - выдохнула запыхавшаяся девушка. - А дальше что?

Сретенский пожал плечами. Его планы были весьма неопределенными.

- Первым делом, - неуверенно сказал он, - попытаемся установить, где мы все-таки находимся...

Аня фыркнула.

- Хорошая идея... Не спросить ли вон того дядю, как называется этот город, эта страна, эта планета в конце концов? А заодно и который теперь год? Нас все равно поймают, но после таких расспросов - гораздо скорее.

- Минутку...

Наклонившись к обочине тротуара, Сретенский поднял невероятно грязный клочок бумаги. Это был обрывок газеты, настолько замусоленный и промокший, что разобрать на нем хотя бы несколько слов являлось непосильной задачей. Но здесь была дата, и она пострадала меньше остального текста. Сретенский счистил ногтем слой грязи, потом прочитал вслух:

- Первое октября тысяча девятьсот девяносто восьмого года...

- Девяносто восьмого года? - повторила Аня, как автомат.

- Так написано на газете.

- Получается, мы действительно переместились во времени... Но не назад, а вперед? - она тряхнула головой. - Пусть так... Но какая чертовщина случилась за этот год со старушкой Землей или хотя бы с нашей Россией?

- Аня, - сказал Сретенский, выбрасывая клочок газеты. - Ты помнишь тот фильм, "Зеркало для героя"? Там персонажи, чтобы вернуться в свое пространство и время, пытались использовать точку перехода...

- Кажется, безрезультатно...

- Так то фильм... Думаю, нам нужно возвратиться на станцию "Красный Путь".

- Но как?! Мы даже не видели дороги, по которой нас везли.

Поступок Андрея Ивановича, которым он ответил на реплику девушки, был даже более импульсивным, в большей степени продиктованным интуицией, предельно обострившейся в этом странном мире, чем его плохо обдуманный побег из тюрьмы. Он шагнул на дорогу перед очередной черной машиной и растопырил руки. Аня только охнуть успела.

Со скрипом тормозов машина остановилась, но водитель не спешил выскакивать с проклятиями. Напротив, он вежливо осведомился, опустив оконное стекло:

- Чем могу помочь вам, товарищ?

Форма, сообразила Аня. Эта форма на Сретенском внушает им почтение... И страх.

- НКВД, - сурово произнес Андрей Иванович. - Мы выполняем важное задание. Если желаете помочь органам, отвезите нас в совхоз "Красный Путь". Конечно, вы можете отказаться...

Последние слова Сретенский выговорил угрожающим тоном, и на лице водителя промелькнула тень испуга.

- Конечно, конечно... Садитесь, товарищи...

Андрей Иванович и Аня переглянулись и забрались на заднее сиденье машины. В отличие от спецфургона НКВД (или что у них там), здесь не было никаких перегородок, мешающих разговаривать с водителем.

Автомобиль тронулся, покатился по одинаковым улицам.

- Мы зададим вам несколько вопросов, - сказал водителю Сретенский.

- Конечно, товарищ... Отвечу честно, как смогу...

Сретенский усмехнулся.

- Это не допрос. Вы когда-нибудь слышали о психологических тестах?

- Слышал...

- Ну вот. По причине, назвать которую я не имею права, сейчас вам будет задан ряд вопросов психологического теста. Имейте в виду, ответы на некоторые из них покажутся вам очевидными. Так надо. Не удивляйтесь. Отвечайте.

Аня восхищенно пихнула Сретенского локтем в бок. Ход Андрея Ивановича показался ей гениальным.

- Назовите ваше имя, - приступил Сретенский.

- Ковалев, Антон Ильич.

- Год и место рождения?

- Шестьдесят пятый. Москва.

- Москва? Гм... Вы имеете в виду город, где мы находимся сейчас?

- Ну да, конечно...

- Он всегда назывался Москвой?

- Нет, не всегда. Раньше он назывался Сталинадар... Настоящую-то Москву, столицу, где Кремль и все такое, разбомбили ещё в шестьдесят втором, в самом начале войны. Водородная бомба. И Сталинадар переименовали в Москву. В честь, в память столицы.

- Какое сегодня число?

- Девятое октября... Среда.

- Какого года?

- Девяносто восьмого, - Ковалев заерзал на сиденье.

- Я предупреждал вас. Не удивляйтесь, это психологический тест. Отвечайте. Когда началась и закончилась война?

- В шестьдесят втором началась и закончилась. Меньше года шла.

- Какие страны воевали? Кто победил?

- Так все воевали, - растерянно ответил водитель. - Мировая война... А победитель... Какие в атомной войне победители... Мы за своими руинами укрылись, то, что осталось от Америки - за своими... Так и живем. Ох! Что-то я не то ляпнул, товарищ...