Андрей Быстров - Сфинкс

И ещё хотелось послушать музыку. "Панасоник" украли, но у Антона оставался древний катушечный агрегат на конной тяге, который он не включал много лет. Теперь Антон вытащил его из-под дивана, зарядил осыпающейся пленкой с "Темной стороной Луны" группы "Пинк Флойд" и, перекрестившись, запустил. К его изумлению и радости, магнитофон зарычал, затрясся, запыхтел - и всё-таки завелся.

"Пинк Флойды" как раз допели песню про деньги, а в бутылке "Столичной" изрядно поубавилось, когда в дверь позвонили. Хмель мигом вылетел из головы Антона. Он остановил пленку, прошел в прихожую и громко осведомился из-за металлической двери:

- Кто это там?

- Антон, это вы? Откройте, мне нужно поговорить с вами! Я приезжал к вам на дачу... Такой в очках, высокий, помните? У меня ещё дискету требовали...

Антон помнил это, как помнил и беседу с мистером Долтоном. Он отпер дверь. На пороге стоял юноша в очках, а за его спиной - две совершенно одинаковые девушки.

- Проходите, - неуверенно проговорил Антон.

Поначалу Борис намеревался идти к Антону один, но натолкнулся на упорное сопротивление девушек. В результате ему пришлось уступить, и они отправились втроем. Пистолет лежал в кармане куртки Бориса, автоматы - в Таниной сумке.

- Я Борис Градов, - представился Борис. - Это Оля и её сестра Таня, они... Мм... Помогают мне.

- Очень приятно, - сказал Антон. - Садитесь... Выпить хотите?

- Нет, спасибо, - ответил за всех Борис.

Антон сел на диван, скрестил руки на груди.

- Тогда задавайте ваши вопросы, попробую ответить.

- Вопросов два, - Борис отодвинул занавеску на окне, выглянул на улицу. - О стилете и о секретном файле.

- А ответ у меня один: ничего не знаю.

- Простите, Антон, почему вы держитесь со мной как-то... Агрессивно?

- Потому что у вас не варит котелок! Вы забыли, как те джентльмены грозились пристрелить меня первого, если я не выдам пароля к файлу? Так неужто я молчал бы, если бы знал? Я не самоубийца. Я понятия не имел о том, что отец написал какой-то секретный файл. О стилете - аналогично.

- Ну, хорошо, - Борис сел на стул, достал сигареты. - Курить можно?

- Да ради Бога. И мне дайте...

- Вы не в курсе дела, это ясно. - Борис протянул Антону пачку. - Но давайте вспоминать вместе, может быть, мы установим какие-то детали, которые наведут на след.

- А кто вы, чтобы устанавливать? - снова ринулся в атаку Антон. - Да кто бы ни были... Это стилет Левандовского, пусть он и вспоминает.

- Кто такой Левандовский? - быстро спросил Борис.

- Тот, что был на даче... Друг отца, египтолог.

- Это которого убили-то пусть вспоминает?

- Нет, другой, живой и невредимый. Вроде бы он передал отцу стилет...

Борис взглянул на Таню. Она едва заметно кивнула.

- Но вы никогда не видели этого стилета? - напирал Борис.

- Нет.

- Следовательно, логично допустить, что его не видели и люди, ограбившие вашу квартиру.

- А откуда вы знаете об ограблении?

- Ваша соседка сказала. Она мне и объяснила, как на дачу проехать... Но вернемся к стилету. Ваш отец мог где-то спрятать его...

- Повторяю, мне ничего не известно! Спрашивайте Левандовского. Может быть, они с отцом это обсуждали. Но вряд ли, зачем бы тогда потом они спрашивали меня...

- А как найти Левандовского?

- Охотно дам его адрес, чтобы вы оставили меня в покое!

Пока Антон разыскивал бумагу и ручку, взгляд Бориса блуждал по стенам квартиры, где висели портреты разных выдающихся личностей. Чтобы разрядить обстановку, Борис указал на один из них.

- Антон, а кто этот явный буржуин?

- Этот? Луи Пастер, творец хорошего пива.

- Да ну? А вот этот?

- Антониони, итальянский режиссер.

- Вы увлекаетесь кинематографом?

- Да, но больше русским. Мои боги - Сокуров, Тарковский. Антониони страсть отца. Его фильм "Блоу-Ап" отец мог смотреть бесконечно. Это была его любимая кассета... Куда же ручка запропастилась? А, вот она. Получайте адрес Левандовского. Зовут его Илья Владимирович.

- Спасибо, - Борис спрятал листок в карман.

- И... Приношу извинения за резкость. Но я действительно не в силах вам помочь...

Борис видел, что Антон колеблется, будто собирается сказать ещё что-то, но не решается. Калужский поочередно смотрел то на девушек, то на Бориса.

- Борис, могу я поговорить с вами наедине? Всего несколько минут. Дамы не рассердятся?

- Мы пока посплетничаем, - успокоила его Ольга.

- Пойдемте в кабинет отца...

Плотно закрыв за собой дверь кабинета, Антон повернулся к Борису.

- Когда я лежал в больнице, ко мне приходил один человек... Он интересовался вами... Нет, он с вами не знаком, но вы видели его на даче. Тот, похожий на Бонда из "Золотого глаза"...

- На Пирса Броснана? Да, помню, - Борис вспомнил и то, как "похожий на Бонда", пропустив его через балкон, вырубил преследователя.

- Это англичанин, его зовут Стэн Долтон. Он предполагал, что вы найдете меня, и я обещал передать вам его просьбу.

- Просьбу?

- Просьбу позвонить ему, а также следующее: "Я не рассчитываю, что он позвонит сразу. У него нет оснований доверять мне. Но он попал в скверную историю, и она будет становиться все хуже. В конце концов, у него не останется иного выхода, кроме как позвонить... Это не идеальный выход, но лучший из существующих". Таковы его слова, а вот номер телефона, написанный им собственноручно.

Борис взял протянутый Антоном листок.

- И это все? Он не сказал, зачем...

- Нет. Это все.

- Что ж, благодарю... - Борис двинулся к двери, но Антон окликнул его.

- Борис!

- Да?

- Вы можете объяснить, что все это значит?

Могу, подумал Борис, хотя бы частично. Но к чему вам, господин Калужский, лишняя головная боль?

Вслух он произнес:

- Я многого не знаю. Но поверьте, не так страшен черт, как его малюют.

Святая ложь во спасение... Борис открыл дверь в гостиную.

- Идемте, - обратился он к Тане и Ольге. - Еще раз спасибо, Антон.

На улице Борис рассказал девушкам о сообщении Антона и продемонстрировал листок с телефонным номером.

- Это московский телефон Джека Слейда, - заявила Таня. - Долтон - его псевдоним.

- Ага... Мистер Слейд хочет вступить в клуб. Не назначить ли ему приемный экзамен?

- Не сейчас, - ответила Таня. - На очереди Левандовский.

К Левандовскому отправились на метро. По дороге Борис упорно молчал. Его не покидало ощущение, что в разговоре с Антоном прозвучало что-то важное, даже ключевое, а он никак не мог сообразить, что именно. Снова и снова вспоминал он все подробности недолгой беседы. Что же, что?

На звонок в квартиру Левандовского никто не отозвался. - Подождем? не то спросил, не то предложил Борис.

- Подождем, - согласилась Таня, - но не на улице. Поднимемся по лестнице и подождем на площадке - из окна увидим, кто входит в подъезд.

Левандовский прибыл через час. Когда он вставлял ключ в замочную скважину, Борис тихо позвал: