Валерий Гусев - Нападение голодного пылесоса

Оказывается, Алешка уже успел обменять полученный от Ершикова задаток, основную часть денег отдал Галине на расходы по содержанию Топаза, а остальные оставил, как он выразился, «на оперативные расходы». Так что понятно, чья фирма платит. Бедного богача Ершикова.

Верхом и в санях мы кататься не стали, на коньках тоже, а пошли сразу же в павильон с игровыми автоматами. Поболтались там, поиграли, перекусили в буфетике. Вышли на свежий воздух. Осмотрелись. Пошли к конюшне, откуда как раз конюх выводил красивого золотистого жеребца. Наверное, последнего в коллекции Ершикова.

Конюх был пожилой человек добродушного вида. Он стал прогуливать жеребца по дорожке, что-то приговаривая. Мы подобрались поближе.

– Донец! - громко и с восхищением проговорил Алешка.

Конюх обернулся, лицо его сморщилось в беззубой улыбке.

– Донской породы, - тоже с восхищением сказал он. - Орликом звать. А ты, малец, чего - понимаешь в этом деле?

– Немножко, - с умышленной скромностью ответил Алешка. - Очень хорошая порода. Выносливая. Такие лошади с Суворовым через Альпы шли. А гусары на донских конях с Наполеоном сражались.

Не знаю, кто там с кем сражался, а деда Алешкины познания точно сразили.

– Хочешь проехаться? - сразу же предложил ему дед-конюх. И тут же спохватился: - А ты без седла сможешь? Больно мал еще.

– Смогу! Вы только подсадите.

Алешка так красиво сидел на голой спине Орлика, что дед даже губами зачмокал. Отчего Орлик, не дожидаясь Алешкиной команды, пошел по большому кругу. Дед смотрел им вслед и качал головой:

– Казак!

Алешка сделал круг, два раза обогнав обе тройки, и вернулся к конюшне.

– Вот и славно, - сказал дед. - И Орлику пробежка. Я-то уже не шибко верховой. А лошадке побегать надо.

– Что ж, у вас некому ездить? - спросил Алешка.

– Разбежались все. Зарплату не плотют, хороших лошадей распродали. Одна охрана осталась. Ну, правда, есть тут один жокей, из охранников, Пашка. Иногда вечерком погоняет Орлика. Долго ездит. За территорией. Я иной раз не дождусь его, спать ложусь. Да и поспать толком не дадут. Еще один какой-то лунатик завелся. Кажную ночь чего-то в сене шебуршит. Деньги, что ли, прячет. Крутой парень, десантник в прежние годы. Злющий, как шакал… Жучила его кличут.

Дед был словоохотлив. Скучно ему здесь. Поговорить не с кем. Если только с Орликом.

– А ты, малец, ловок на коне. Сидишь, как надо. И конь тебя понимает. И ты его чувствуешь.

– Я в конной школе занимаюсь, - сказал Алешка. И зачем-то похвалился: - У нас соревнования скоро. Мама мне камзол шьет. В два цвета. Только у нее не очень получается… Ой, а вы мне не покажете настоящий камзол? Я запомню и маме расскажу.

– Отчего не показать, уж больно ты по душе мне пришелся. Вот немного обождите, из конторы обедать все уйдут, я вас проведу. Там этих камзолов! Каких только нет. Тут же раньше всякие шоу, будь они неладны, показывали. На конях скакали в разных костюмах - кто в гусарском, кто в военном… Покажу, покажу. А вы погуляйте пока.

И дед увел Орлика в конюшню.

– Зачем тебе это надо? - спросил я Алешку. - Мама же тебе сшила камзол. Что ты деду голову морочишь?

– Ты, Дим, забыл про среднюю штуку. Подожди, не злись. Я тебе все объясню сразу. И про газету, и про карту. Только вот сейчас одну штуку проверю… среднюю по размерам. - И примирительно добавил: - Мы же с тобой в разведке.

Тем временем дед выбрался из конюшни, стряхнул с тулупа сено-солому и сказал:

– Пошли быстренько. Пока там никого нет.

Меня, конечно, с собой не взяли. У входа в контору дед сказал мне:

– Ты, старшой, постой здесь. Как увидишь, что из столовой народ конторский идет, шумни нам, вон в то окошко стукни.

Очень мило, будет что в дневник записать.

Я прохаживался вдоль здания конторы, поглядывал по сторонам, а больше всего в сторону столовки. И думал, чем бы мне в окошко стукнуть - оглоблей, что ли? - дед сгоряча не сообразил, что окошко на втором этаже.

Но обошлось.

Алешка и дед вышли довольно скоро. Дед был доволен, что оказался полезен такому славному мальцу, который с первого взгляда узнал в золотистом Орлике жеребца донской породы. А Лешка просто сиял. Что он там такое увидел?

– Была б моя воля, - пыхтел дед, провожая нас к воротам, - я б тебе самый лучший камзол выбрал. Да ведь не дадут, денег стоит. А начальство на деньги жадное у нас. - Тут он замолчал и сделал скучное лицо.

В ворота входил какой-то парень, не очень приметной внешности. Он кивнул деду и пошел себе дальше.

– Вот этот Пашка и есть. Каждый вечер, почитай, кудай-то на Орлике шастает. На дискотеку небось.

Мы попрощались со старым конюхом и пошли к метро.

Алешка немного успокоился и говорит:

– Там у них, Дим, целая костюмерная. Как в нашем «Золотом ключике». Костюмов всяких полно. Даже мушкетерские есть. - Он остановился, посмотрел мне прямо в глаза и спросил: - А знаешь, какой костюм мне понравился больше всех? Ни за что не догадаешься. - И выпалил: - Зимний камуфляж милицейского конника!

Большой сюрприз

Минут через пять до меня дошло, что эта «штука средних размеров» и есть зимняя форма конной милиции. И что этот охранник, когда садится на Орлика, вполне мог…

– Как ты догадался? - спросил я Алешку.

– Тоже не сразу, - великодушно ответил он. - А начал догадываться, когда увидел в телевизоре Ершикова. Он там стоял среди других людей и тоже сильно обсуждал такое происшествие. И выражал свое сочувствие немцу Пферду.

Да, кое-что становится понятно. Дела с коневодством у Ершикова не пошли, сделка с Пфердом сорвалась. Так почему же не получить с него этот миллион другим путем? Раз уж он у него есть этот миллион.

– А потом, Дим, когда папа сказал про конного милиционера, я сразу подумал про всякие представления на Ершиковом ипподроме. И думаю - а нет ли у них милицейской формы? Вот тебе и разведка!

– Лех, все это может быть совпадением.

– Не может! Я тебе дома кое-что покажу. Ой! - спохватился он. - Мы же маме мандаринов с елки обещали!

Мы зашли в магазин, выбрали красивый новогодний пакет и набрали в него всяких овощей и фруктов.

– Как елка? - спросила мама.

– Обильная, - сказал Алешка и отдал ей пакет.

Мама отнесла его на кухню, а мы уселись над папиной картой.

– Смотри, Дим, - Алешка показал мне заметку в газете.

Я пробежал ее глазами, но ничего нового не обнаружил.

Это была информация о серийных установках взрывных устройств под машинами или просто на крышах машин некоторых, весьма состоятельных граждан. Правда, все эти взрывные устройства были ненастоящие, опасности не представляли. Но работники правоохранительных органов считали их установку фактором предупреждения и устрашения. Мол, если не выполнишь наши требования, в следующий раз в твоей машине будет установлена настоящая бомба с зарядом страшного тротилового эквивалента.