Наталья Солнцева - Этрусское зеркало

Дверь в комнату открылась, и на пороге показался Всеслав Смирнов - предатель, обманщик и фарбинский прихвостень. Глеб демонстративно отвернулся. Собственная участь была ему безразлична - только грызла обида на себя, что не расправился с Фарбиным. Попался, как идиот, в расставленный капкан!

- У меня к тебе дело есть, - как ни в чем не бывало заявил Смирнов.

Наглость некоторых людей не поддается описанию. Он еще смеет предлагать Глебу какое-то дело?!

- Пошел вон… - пробурчал Глеб, не поворачиваясь.

- Ты, парень, не кипятись попусту. Выслушай, а потом решай.

Глеб понял, что выбор у него небольшой - либо слушать, либо… Впрочем, второго варианта Смирнов ему не предоставит. Он настырный.

- Чего тебе? - нехотя повернулся Конарев. - Давай, выкладывай.

- Нужно позвонить одному человеку и кое-что сказать.

- Что?

- Я написал… - Всеслав протянул Глебу листок из блокнота. - Скажешь только это. Ни одного лишнего слова. Понял?

- Ну…

Конарев хотел отказаться, но текст заинтересовал его. Он прочитал, вопросительно поднял глаза на сыщика. Тот отрицательно покачал головой:

- Никаких объяснений не будет. Ты согласен?

Глеб колебался. Его втягивают в странную игру… А, можно и рискнуть! Терять ему нечего.

- Ладно. А когда?

- Прямо сейчас. Зачем тянуть? Альберт Демидович!

В комнату бесшумно вошел Фарбин - при его немощи он двигался довольно легко и даже грациозно. А сокрушительный удар кочергой по ногам Глеба говорил о том, что в теле этого господина скрыта недюжинная сила. Он принес телефон.

- Дайте сюда!

Смирнов сам набрал номер, вручил трубку Глебу.

- Это Глеб Конарев, - выпалил тот без приветствия. - Я вам звоню по поводу денег. Мне нужно много… сто тысяч долларов. Алиса написала мне письмо. Она все видела… Я могу обменять письмо на деньги. Срочно! Мне необходимо скрыться, вы знаете, почему. Жду вас в полночь возле дома в Васильках. Того самого… Все!

Глеб опустил руку с трубкой, посмотрел на застывших в ожидании мужчин.

- Он согласился…

Фарбин судорожно вздохнул, выпрямился.

- Вынужден покинуть вас, господа, - учтиво произнес он, чуть наклоняя голову. - Мне нужно побыть одному, подумать. Вечер перед дуэлью! Весьма впечатляюще…

Он хмыкнул, откланялся и удалился.

- Странный тип… - пробормотал Глеб. - У него это… «башня» не рванула?

Смирнов промолчал. Он перезвонил Еве и предупредил, что задержится.

Альберт Демидович заперся у себя в кабинете. Ему стало нехорошо. Мысли - то мрачные, то безумно-восторженные, вспыхивали и гасли, как догорающие огни. Они несли на себе отпечаток его любви к Алисе - запоздалой, горькой и пронзительной, подобной свету осеннего солнца. Прощальные лучи его оставляют в душе неизгладимый след какого-то непонятного, бессмысленного раскаяния, которое не приносит облегчения. Этот отпечаток его любви несло теперь на себе все - и дом, в котором целых шесть дней жила, дышала и смеялась Алиса, и лес, который окружал его, и небо, и ночная луна… и даже смерть приобрела ее непостижимые, загадочные черты.

Алиса первой прошла тот путь, который едва ли не с детства стал проклятием Фарбина… висящим над ним дамокловым мечом. И этот путь смерти теперь перестал пугать Альберта Демидовича. Там… на том берегу, стояла Алиса и звала его.

- Все изменилось… - прошептал он, ни к кому не обращаясь. - Все прошло. Она ждет - нимфа, убегающая от своей судьбы.

Пока господин Фарбин предавался раздумьям и переживаниям, Смирнов сидел напротив Глеба, нехотя отвечая на его вопросы.

- Что за дуэль? - допытывался у него Конарев. - О чем говорил этот чертов старикан? Он собирается стреляться со мной? Или биться на кулаках?

- Мне самому хотелось бы это знать, - вздохнул сыщик. - Что у него на уме?

- А кому я звонил?

- Чрезмерное любопытство вредно для здоровья, - отмахнулся Всеслав. - Тебе, парень, о душе подумать не помешает, а ты все - кому? куда? кто? зачем? О суете мирской печешься!

Глеб насупился, замолчал. Но ненадолго.

- Алиса мне никакого письма не писала! - выпалил он, бросая на Смирнова злобный взгляд. - Это все твои выдумки!

- Ага…

- Что значит - «она все видела»? Что она могла видеть?

- Тебе-то какая разница? - искренне удивился сыщик. - Сиди да сопи в две дырки, радуйся, что живой покуда!

Но Глеб никак не мог угомониться. Он пыхтел, ерзал, периодически вскакивал и хромал по комнате, издавая громкие стоны, потом с размаху падал на диван, накрывал голову подушкой и пытался забыться. Он не понимал, что происходит, и оттого томился, нервничал.

- А кто поедет на встречу в Васильки? - снова пристал он к Смирнову. - Вы меня хотите отправить? Не выйдет!

- Выйдет, выйдет… - лениво отвечал сыщик, похлопывая Глеба по спине.

- Это шантаж! Вы меня подставляете… А если тот мужик меня убьет?

- Ох, и беспокойный же ты, парень! - прятал улыбку Всеслав. - Какая разница, кто тебя убьет? Ты ворвался в чужой дом, покушался на хозяина… он тебя прикончит - и отвечать не будет. Самооборона! Или еще проще: придушит - и в гробницу, под тяжелый камень. Никто сроду тебя не найдет! Ты ведь проник сюда тайком? Тебя не видели… сам ты никому не говорил. Так?

- Ну…

- Вот и соображай! А то испугался - подставят тебя! Ты сам себя уже подставил, когда явился сюда убивать Фарбина. Тоже мне мститель-одиночка!

- Он это заслужил!

- Дурак ты еще! Щенок сопливый! - усмехнулся сыщик. - О матери-то подумал?

- Алисы больше нет… - тоскливо произнес Глеб, и такая пустота, такая боль сквозила в его взгляде, что Смирнов невольно отвернулся.

Вечер незаметно подступил к окнам холодной синевой. Нарастало напряжение ожидания. Фарбин не выходил из своего кабинета, не подавал признаков жизни. Глеб лежал, уставившись в потолок, беззвучно шевелил губами.

- Молитву читаешь? - поинтересовался Всеслав. - Правильно делаешь. Пора!

Сам он мог только догадываться, как будут разворачиваться события дальше. Это уже решать не ему.

Стрелки часов приблизились к десяти, когда дверь открылась, и в комнату вошел Альберт Демидович - невозмутимый, собранный.

- Закройте его на ключ! - сказал он сыщику, небрежно кивнув на Глеба. - И поторопитесь, у нас мало времени.

Смирнов повиновался без лишних слов. Он тоже понимал, что счет идет на минуты.

Они с Фарбиным прошли в его кабинет и склонились над расстеленной на столе картой.

- Он будет ехать по этой дороге, - показал Альберт Демидович. - Другого пути нет. Здесь еще асфальт, и можно набрать приличную скорость. А вот тут… есть выезд на эту дорогу с грунтовки, из леса. За деревьями не видно…

Всеслав понял, что имеет в виду господин Фарбин. Он не стал разубеждать его, отговаривать. Затея рискованная, очень… Но Альберта Демидовича не остановишь. Пожалуй, и пытаться не стоит. Пусть «небесные пряхи» рассудят, кому сегодня что выпадет!