Татьяна Устинова - Пять шагов по облакам

Он не видел, откуда к его столику приблизился человек в бейсболке и кожаной курточке — человек как человек, самый обыкновенный. Алюминиевый стул отодвинулся с резким скрежетом, и Константинов поднял глаза.

— Ну, здрасте, — сказал подсевший к нему. — Вы Константинов?

— Как вы меня узнали?

Человек небрежно пожал плечами:

— В Интернете посмотрел. Там ваша редакция в полном составе представлена.

— Понятно.

Официантка принесла кофе и воду и вопросительно посмотрела на соседа Константинова.

— Я ничего не буду.

— Хорошо. Сейчас я принесу еще ваш десерт.

— Сладенькое уважаете, — протянул человек и откинулся на спинку стула. — Поня-ятно. Ну, мне с вами рассиживаться некогда, и сладкое я не люблю. Значит, так. Вы мне деньги, а я вам… то, ради чего вы приехали. Где деньги?

Константинов кивнул на рюкзак.

— Здесь все?

— Да.

— Отлично, — сказал человек. — Давайте, и я пойду.

— А где информация? — спросил Константинов.

— Рома, то, что ты говоришь, — невозможно, — твердо сказала Лера Любанова.

Но когда она еще только договаривала это «невозможно», она твердо знала, что ее первый заместитель ничего не выдумывает, не сочиняет историй и не бредит.

Он говорит то, что есть на самом деле.

Но этого не может быть!

— Набери мне Торца.

Лев Валерьянович Торц, коммерческий директор газеты «Власть и Деньги», отозвался сразу же.

— Да, Валерия Алексеевна. Тебе Роман все передал?

— Передал, но я ничего не поняла. Объясни мне.

На том конце трубки завздыхали и завозились.

— А что мне тебе объяснить? Я действовал в полном соответствии с твоими указаниями. Как только ты мне позвонила, это было… секундочку, сейчас я взгляну… это было ровно в двенадцать тридцать, я немедленно подписал договор, потому что представитель «России Правой» сидел напротив меня с этим самым договором в руках. Договор абсолютно стандартный, на каждой странице виза Садовникова, все как следует. Я его подписал, один экземпляр оставил себе, а второй отдал на руки представителю, и мы разошлись. Его фамилия… секундочку, сейчас взгляну… его фамилия Наседкин Анатолий Петрович. Вот, собственно, и все.

Лера опустилась в ближайшее кресло. Роман Полянский стоял над ней, и у него был растерянный вид.

Лера переложила телефон в другую руку и заправила за ухо волосы.

— Лев Валерьянович, это я все понимаю, но только я тебе не звонила! Ни в двенадцать тридцать, ни в тринадцать. И даже в четырнадцать не звонила!

— Валерия Алексеевна!

— Лев Валерьянович!.. Этого не может быть, потому что я тебе не звонила! Ты это понимаешь или нет?!

Коммерческий директор заволновался.

— Но… нет, в этом необходимо как следует разобраться! Это же очень просто проверить… у меня же есть определитель. Погоди, я посмотрю еще разок, хотя я твой голос ни с каким другим не мог перепутать!..

В трубке у Леры заиграла бодрая музыка, а Лев Валерьянович исчез.

Лера подняла глаза на Полянского.

— Роман, я не понимаю! Какой договор подписал Торц?! Что это за… сумасшествие?!

Полянский присел рядом.

— Мне позвонили из «России Правой» и сказали, что в связи с трагической гибелью их лидера все наши договоренности аннулируются, и газета должна вернуть деньги, полученные от них сегодня днем.

— Какие деньги?!

Музыка в трубке смолкла, и опять возник коммерческий директор:

— Валерия Алексеевна, я все проверил, у меня русским языком написано — Любанова! Вызов в двенадцать тридцать!.. Я сейчас нарочно мобильный телефон выключу, чтобы случайным образом, так сказать, не утратить свидетельство того, что ты мне звонила, и не поставить себя в двусмысленное положение!

— Лев Валерьянович, да какое может быть положение, если я тебе не звонила?! Полянский мне только что сказал, что «Россия Правая» требует вернуть ей деньги, которые мы якобы получили. Лев Валерьянович, ты получал какие-то деньги?!

— Нет уж, голубушка, вот тут уж я точно могу сказать, что никаких денег я не получал и никаких финансовых документов не принимал и никому не отдавал.

Лера Любанова вдруг совершенно обессилела, как будто выстояла три раунда на ринге против Майка Тайсона.

— Значит, так. Найди мне Константинова, пусть он срочно перезвонит. Проверь все сегодняшние банковские переводы, кто, откуда и за что переводил деньги газете. Желательно, чтобы к моему приезду были готовы банковские выписки со счетов за… ну, скажем, за последний квартал.

— Голубушка, но их же делать надо неделю! Сколько через нас денег проходит!

— Значит, сделаете за оставшиеся полдня. Лев Валерьянович!

— Да я-то всей душой, но ведь банк!..

— Договорись с банком. Лев Валерьянович!

— Да я-то всей душой…

— Договор, который вы подписали, и все данные на того представителя «России Правой», который к вам приходил, факсом мне в гостиницу, прямо сейчас! Роман, узнай у портье номер факса. И еще отправьте мне на электронную почту, я посмотрю из здешнего бизнес-центра.

— У меня нет в электронном виде, — сказал Торц несколько оскорбленным тоном. — Откуда же?! Мне… на бумаге принесли! Как же я мог подписать… в компьютере!

Ссориться с коммерческим директором в такой трудный момент не входило в Лерины планы, и она сказала помягче:

— Лев Валерьянович, ты же видишь, что происходит какая-то ерунда! Ты говоришь, что я тебе звонила, а я не звонила! Роману позвонили и сказали про деньги, которые перевели на наш счет, а ты говоришь, что нам никто не переводил никаких денег! Одна надежда на то, что мы с тобой найдем все концы и свяжем их воедино.

— Голубушка, я всей душой, но ведь я-то ни при чем, ни при чем!..

— А кто при чем? — тихо спросила Лера.

Вернулся Полянский, и, продиктовав коммерческому директору номер факса, Лера нажала кнопку «Отбой».

Они помолчали.

— Может, кофе? — спросил Полянский неуверенно.

— Я больше не могу, — призналась Лера. — У меня и так сердце выпрыгивает.

— Тогда текилы?

— Вот только текилы мне сейчас и не хватает!

— Вряд ли здесь подают валерьянку, — сказал Полянский задумчиво. — Но можно попробовать спросить. Уверен, что для нас найдут.

Лера поднялась и прошествовала за колонну. Столик, за которым давеча сидел Ахмет Баширов, был свободен. Лера подумала и села на диванчик — кажется, Баширов сидел именно так.

Для полноценного мозгового штурма ей нужен был Константинов, именно Константинов, а не тезка великого режиссера, утонченный, встревоженный и растерянный.

— Значит, так, — сказала она и сильно потерла лицо. — Садовников убит. Его убили практически у нас на глазах. Мало того, его убили на глазах у охранника, его собственного, и на глазах у охраны Баширова, что значительно серьезней. Мила сидела в скверике на лавочке и видела какого-то человека, который после выстрела пробежал мимо нее и исчез. Она так сказала. По телевизору тоже все время говорят про какого-то человека, который бежал в сторону Вознесенского проспекта. Первое и очень странное. На углу был черный джип. Он сразу поехал и остановился прямо перед этим окном. Чей это джип?