Андрей Воронин - Дальнобойщики

— Зато я боюсь за тебя.

— Слова. Красивые слова, и больше ничего. Признайся, я просто тебе надоела?

Тяжелый вздох вырвался из груди Мельникова.

— Ну послушай. Зачем бы я стал давать тебе свой домашний адрес, если бы хотел избавиться от тебя?

— Что хорошего можно ожидать от мужчин! Обманщик!

— Я обманщик? — возмутился Александр. — Ну, это уж слишком!

Перепалка грозила затянуться, поэтому Егор счел своим долгом вмешаться. Он приблизился к кровати и присел на краешек.

— Вероника, успокойся. — произнес он тихо. — Он говорит правду. Вчера, когда мы вернулись. Ты помнишь, когда мы вернулись?

— Да.

— Ты помнишь, в каком виде был Александр?

Последовал неуверенный кивок.

— Так вот, я не знаю, что он тебе наплел, но расскажу всю правду, что произошло на самом деле.

— Егор, не нужно! — умоляюще произнес Александр.

— Нет, нужно. Зачем дурачить голову девушке и терзать ее сомнениями? Пусть знает все, — решительно произнес Шувалов. — Вчера у нас появились большие неприятности. Его огрели рукоятью пистолета, а меня пытались удавить, — заметив недоверие в глазах девушки, он воскликнул: — Не веришь? Смотри!..

Егор оттянул воротник гольфа, демонстрируя вздувшийся пунцовый шрам, кольцом обвивавший шею.

— Теперь видишь! Он не хочет, чтобы с тобой случилось такое. Он волнуется за тебя, переживает, а ты. — в его словах прозвучал упрек. — Нам было бы намного легче, если бы ты находилась в безопасном месте. Пойми, те люди не преминут воспользоваться нашими слабыми местами. А ты — самое уязвимое место Александра. Ты ему не безразлична! Дай нам шанс побороться за себя. Подумай о нас, об Александре, не связывай ему руки. Уж больно высоки ставки в этой игре.

Наступила пауза. Опустив глаза, девушка обдумывала услышанное. Она почти поверила, но какая-то маленькая крупица женской гордости не позволяла сразу смириться. Отложив подушку в сторону, она тихонько соскользнула с кровати и подошла к Мельникову. Обвив сзади его за шею, прижалась к его щеке своей и прошептала:

— Это правда?

— Да.

— Вас вчера пытались убить?

— Ну не то чтобы. Как видишь, мы пока еще живы.

— Бедняжка, — она еще крепче сжала его в своих объятиях. — Тебе было больно?

— Я привык.

— Я все сделаю, как ты скажешь, — пообещала она. — Я поеду в Кузнецк и буду ждать. Столько, сколько понадобится. Не думай обо мне, я как-нибудь устроюсь. Мне не привыкать, я выносливая.

Мельников развернулся и усадил девушку себе на колени.

— Ты не будешь там скитаться. У меня там квартира. Не бог весть какая, но все-таки свой угол и крыша над головой. Так что ночлег тебе обеспечен.

— И не только ночлег, — добавил Егор. — У меня там брат. Я позвоню ему, и он позаботится о тебе, поможет обустроиться.

— Я не хочу создавать проблем.

— Не беспокойся об этом, — усмехнулся Егор. — Если за пару дней Александр потерял от тебя полностью голову, то это единственный выход, чтобы он не потерял что-нибудь еще.

Прощание было долгим и тягостным, особенно для Мельникова. Покидая Веронику, он оставлял нечто большее, чем подругу, — он оставлял близкого человека, а вместе с ним частичку своего сердца.

Не прошло и нескольких минут после отъезда, как он загрустил. С печалью и тоской он смотрел в окно, провожая глазами убегающие пейзажи, и, по мере того как грузовик все дальше и дальше удалялся, все чаще и чаще слышались протяжные, тяжелые вздохи.

Егор не стал беспокоить друга. Новые проблемы занимали его мысли. Главная из них — как заставить или вынудить Шилова отпустить девочку? Но, как назло, в голову не приходило ничего стоящего. Обращаться в милицию было, конечно же, глупостью. Пока неуклюжий механизм российского правосудия наберет обороты, спасать будет некого. У Шилова везде свои люди, в этом Егор уже убедился, и они предупредят его. А тогда. Тогда у девочки не останется ни одного шанса. Нет, рисковать ее жизнью Шувалов не решился бы. Оставался маленький шанс убедить Шилова в своей верности. Но на это не оставалось времени. Румынской границы можно было достичь за два дня, если по пути ничего не случится. А если случится? Тогда они выиграют время, а это значит, что хоть чуть-чуть, но шансы увеличатся.

— Как там Евгений? — наконец подал голос Мельников.

— Нормально, если, конечно, можно так сказать про человека, у которого похитили дочь. Держится.

— Самое обидно, что мы теперь связаны по рукам и ногам, — вздохнул Мельников. — Видал? — он указал большим пальцем назад через плечо.

Егор взглянул в зеркало заднего вида. За ними метрах в трехстах шел серый джип. Машина держалась на одном и том же расстоянии, не отставая и не обгоняя. Это был почетный эскорт, который в случае чего должен «позаботиться» о них и о грузе. Это следовало ожидать, было бы удивительно, не окажись его сзади.

— Никакого разнообразия. Я заметил их сразу, как только тронулись. Похоже, нам теперь не доверяют.

— И это после того, что мы для них сделали? Неблагодарность, везде одна неблагодарность, — вздохнул Мельников. — Обидно, чертовски обидно выступать в роли барана, которого направляют, ведут и который полностью зависит от настроения хозяина.

— ю: Тут я с тобой согласен. Мы полностью зависим от настроения Шилова. Но пока мы ему нужны, мы будем жить.

— Успокоил. А потом?

— А потом — все. Я больше чем уверен: нас не отпустят.

— Но что-то ведь можно сделать! Нужно попытаться! — воскликнул Александр, порывисто повернувшись к Егору. — Мы же не станем просто сидеть сложа руки и ждать?

— Конечно, нет! Мы должны что-то придумать.

Друзья призадумались. То ли в голове пока не улеглось возбуждение после вчерашнего, то ли все средства исчерпали себя или оказывались неподходящими, но выход не находился.

— Черт! — выругался Александр. — Ничего на ум не идет.

— Мне тоже.

Снова воцарилась тишина. Через минуту Егор произнес:

— Нам нужно попытаться выиграть время.

— Но как? Еще сегодня мы должны добраться до границы с Украиной. Если повезет, сегодня же ее пройдем. Дальше Украина. Откуда взять время?

— Ну подумай.

Мельников испытывающе посмотрел на друга.

— Неужели ты предлагаешь испортить грузовик? Они же догадаются!

— Слово испортить сюда не подходит. Мы его временно выведем из строя.

— Как?

— Вот об этом мы с тобой сейчас и поразмыслим. Твои предложения? Только помни: все должно выглядеть как можно естественнее. Ничто не должно их насторожить, ничто.

Егор надеялся, что время сыграет им на руку. Шилов начнет нервничать, торопить их и, возможно, допустит какую-нибудь оплошность. Надежда слабая, но пока ничего более стоящего на ум не приходило. Картина, спрятанная в тайнике в рефрижераторе, сейчас уравнивала шансы. До того момента, пока не доставят ее в Румынию, шанс существовал. Нужно было только его отыскать и суметь воспользоваться.