Дмитрий Петров - Призрак киллера

«Как смешон убегающий хулиган, — подумал Щелкунчик. — Как это непохоже на то, что эта троица представляла собой только что. Наверное, бедной англичанке не до смеха сейчас. Жалко, что она не видит, в какое жалкое положение попали эти столь грозные только что хулиганы…»

— Алис, вы можете выйти, — сказал Щелкунчик по-английски, обращаясь к запертой двери соседнего номера. Он был совершенно уверен в том, что девушка, несомненно, стоит за дверью и напряженно вслушивается в происходящее в коридоре. Так оно и оказалось, потому что дверь немедленно распахнулась и на пороге показалась Алис. Ее лицо раскраснелось, и она вообще выглядела перепуганной. На ней было короткое черное платье, открывавшее ноги значительно выше колен, и туфельки на высоком каблуке. Вокруг шеи ее было ожерелье из каких-то сверкающих камней. Одним словом, было видно, что девушка то ли только что вернулась с какого-то приема, то ли собирается идти на него.

Глаза ее были несчастные, она теребила себя за плечи, обхватив свое тело руками. Еще бы, она натерпелась страху, слушая, как эти свиньи ломятся к ней в комнату!

— Все в порядке, — произнес Щелкунчик. — Молодые люди хотят принести свои извинения…

Он подошел поближе к тому парню, который все еще лежал на спине, и пнул его ногой в бок.

— Встань на четвереньки, — приказал Щелкунчик тоном, не терпящим возражений. Видимо, смысл дошел до разжиженного мозга вырожденца, потому что он тут же встал в требуемую позу.

— Теперь ты, — велел Щелкунчик старшему подонку, который все еще стоял на коленях. Только теперь он уже отнял руки от лица и пытался, зажав ноздри, унять текущую из обеих ноздрей кровь. Вид у него был ошеломленный, а глаза — мутные, может быть, от того, что его голова кружилась.

— На четвереньки, — повторил Щелкунчик. — Встань рядом с твоим дружком.

Но тут ему не повезло. Старший парень вдруг неожиданно вскочил и рванул по коридору к холлу, где находилась лестница на первый этаж. Бежал он довольно медленно, неуверенно ступая, и при этом все время шатался. Видно было, что удар в лицо не прошел даром и голова у парня была в плохом состоянии.

«Может быть, сотрясение мозга, — отметил Щелкунчик про себя. — Туда ему и дорога, конечно…»

Догонять парня он не стал, потому что оставался еще третий, который покорно стоял на четвереньках рядом с открытой в номер девушки дверью. Но ведь неизвестно, как он поведет себя, если Щелкунчик побежит догонять его товарища… Да, собственно, догонять парня и не было никакой необходимости.

— Тебе нужно извиниться, — сказал Щелкунчик, становясь над поверженным противником.

— Чего? — промычал парень, поднимая голову кверху и глядя на Щелкунчика бессмысленными глазами. Он явно не понимал смысла слова «извинение»…

— Я тебя научу, — сказал Щелкунчик, усмехаясь и делая девушке знак, чтобы она не пугалась ничего происходящего. Да, собственно, хоть Алис и не понимала произносимых слов, ей уже и так была ясна диспозиция… Два хулигана позорно бежали, а третий стоял на четвереньках перед ней и жалобно поводил тощим задом…

— Извиняйся, — повторил спокойно Щелкунчик.

— Пошел ты… — пробормотал парень, еще не до конца осознав положение, в которое попал. Щелкунчик немедленно пояснил это своему поверженному противнику, после чего тот опять встал на четвереньки. Только теперь он уже здорово корчился от боли после того, как Щелкунчик ударил его ногой в область желудка…

— Повторяй за мной, — приказал Щелкунчик. — Я сейчас научу тебя правилам вежливости. И смотри, не путай слова, говори за мной…

И парень, стоя на четвереньках в пустынном широком коридоре, безнадежно повторял следом за диктующим ему Щелкунчиком.

— Благородный господин… И благородная госпожа, — бормотал парень, низко опустив голову к полу. — Простите меня за то, что я позволил себе непочтительность к вам… Мой отец — алкаш и подонок, а моя мать — грязная проститутка… Поэтому я и вырос такой вонючей свиньей… Простите меня, вонючую свинью, я больше никогда не буду приближаться к приличным людям…

Щелкунчик диктовал все это, стоя над ним и периодически озираясь в оба конца гостиничного коридора. Он не хотел, чтобы кто-то посторонний увидел эту странную сцену…

Когда парень закончил, Щелкунчик сказал ему:

— Хорошо. Видишь, ты все правильно сказал. Теперь мы покажем барышне, какая ты на самом деле скотина. Чтобы и у тебя самого не оставалось никаких сомнений.

После этого он нагнулся и нанес два страшных удара ребрами ладони по почкам парня на четвереньках. Он знал, куда следует бить. Когда Щелкунчик еще служил командиром роты, в его роте было двое «дедов»-солдат, которые были большие мастера издеваться над молодыми бойцами. И вот такие удары по почкам были их коронным номером… После таких вот ударов по почкам один молоденький солдатик из интеллигентной семьи пытался повеситься в каптерке… Щелкунчик тогда узнал обо всем и отдал обоих «дедов» под трибунал, сделав при этом все, чтобы тех «закатали» каждого на два года штрафного батальона… Но приемчик он все же запомнил. Теперь это ему пригодилось.

Парень получил удары по почкам, отчего дико закричал и содрогнулся всем телом. После этого он, потеряв устойчивость, упал плашмя на живот. А когда спустя пять секунд Щелкунчик заставил парня опять подняться, внизу расплылась лужа… Почки не выдержали резкого удара, и парень обмочился. Как и было задумано с самого начала.

— А теперь ползи отсюда, — приказал Щелкунчик. — Только медленно ползи, чтобы мы могли видеть, как ты извиваешься… И чтобы больше мне на глаза не попадался.

Парень пополз, оставляя за собой на ковре мокрые дорожки вытекающей мочи и подвывая в голос. Алис испуганно, без улыбки, смотрела на Щелкунчика. Видно было, что все происходящее произвело на нее огромное впечатление.

— Теперь вы можете спокойно спать, — сказал Щелкунчик. — Они больше не придут сюда и не побеспокоят вас.

Они стояли в пустом коридоре, где только что происходили все эти волнующие события, и сейчас только Щелкунчик вспомнил, что он в нижнем белье. Но девушка, казалось, совсем не обратила на это внимания. Она дрожала, теперь это было явственно видно. Руки ее тряслись, лицо было перепуганное…

— Вы не могли бы зайти ко мне? — сказала она нерешительно Щелкунчику и при этом попыталась улыбнуться: — Мне очень страшно сейчас… А мы могли бы выпить кофе…

«Как это глупо, — подумал Щелкунчик. — Тем более что по ночам я не пью кофе… Но не отказываться же, если она и вправду боится».

— Я оденусь, — сказал он и, войдя к себе в номер, натянул штаны и рубашку. Когда он вошел в комнату Алис, та уже ставила кипятильник в воду для кофе.