Александр Фишман - Мертвые головы

— Только немного, — многозначительно посмотрев ему в глаза, позволила та.

— Конечно, конечно…

Выпили за знакомство. Василий представил "училку" как Виолету Степановну, мужчины назвали себя. То, что "школьницу" зовут Диана, они уже уяснили.

— Я к вам вот, собственно, по какому делу, Василий Григорьевич, — принялась объяснять Виолета Степановна.

— Слушаю вас.

— Я насчет Дианы.

— Да? Какие проблемы?

— Вась, может быть, ты объяснишь своим друзьям, кем тебе приходится Диана? — было видно, что спросивший это Анатолий уже захмелел.

— Это моя соседка, — не моргнув глазом, заявил Василий.

— Хто? — удивился гость.

— Соседка. Виолета Степановна пришла поговорить с ее родителями, а их не оказалось дома, вот она и решила кое-что им через меня передать.

— Так ты ж не здесь живешь! — хитро прищурился низкорослый логик.

— Какой ты ж нудный, Толя! Я тебе потом все объясню, когда протрезвеешь.

— Да я ни в одном глазу!

— Ну, тогда когда опьянеешь. Продолжайте, Виолета Степановна.

— Так вот, во-первых, по моему предмету, у нее много "хвостов"…

— А что вы преподаете? — стараясь казаться галантным, спросил Павло.

— Математику.

— Скучный предмет! — надула губки "школьница". — Цифры, цифры…

— Диана! — прикрикнула на нее Виолета Степановна.

— Ну что?

— Нет, Диана, ты не правя, — покачал головой Павло. — Математика — это очень нужный предмет. Без него никуда. Ни деньги посчитать, ни прибыль подсчитать…

— Как вы правы, Павел… — Виолета Степановна выжидательно посмотрела на него.

— Просто Павло. Я ей то же самое говорю, уже устала повторять.

— Давайте выпьем и попробуем ее убедить все вместе.

На сей раз Павло решительно наполнил до краев рюмки и фужеры, а Виолета Степановна и не думала его останавливать.

— Какой же предмет ты любишь? — откусив бутерброд с икрой и пережевывая кусок, поинтересовался Анатолий. — Рисование, наверное?

— Почему рисование?

— А я его в школе любил больше всех. И сейчас кое-что малюю.

— Не, я больше физкультуру.

— Физкультуру? Тоже неплохо. Спортивная, значит, девочка?

— Да не то чтобы… — неспеша допив шампанское, потупилась Диана.

Мужчины, уловив в ее голосе какие-то особые нотки, испытали повышенный интерес и все как один подались вперед.

— Ну-ка, расскажи!

— Ну, не знаю… — не поднимала глаз от стола девушка.

— Говори, говори, — подбодрил ее Василий. — Я же тебе как отец родной, чего ты!

— Ну… Мне не то чтобы сама физкультура нравилась… А когда мы переодеваемся…

— Диана! — гневно воскликнула "училка". — Что ты себе позволяешь!

— Виолета Степановна, ну что вы! — укоризненно пробасил Павло. — Здесь же все свои. Люди взрослые, чего только на своем веку не слыхивали.

— Да, Виолета! — поддержал друга Анатолий. — Такая хорошая компания…

— Говори, девочка, не смущайся. Виолета Степановна не будет ругаться, — присоединился к мужчинам Василий. — Верно, Виолета Степановна?

— Ну, если вы, Василий Григорьевич!.. — поджала губы "училка".

— Да, да…

— Как знаете!

— Вы пока выпейте… — услужливый Павло не забывал о своих обязанностях виночерпия. — Так… А сюда шампанского… Ты рассказывай, дочка, рассказывай, мы слушаем… Вам положить крабов?

— Да, пожалуйста.

— Вот… И еще рыбки… Кушайте, Виолета Степановна, кушайте…

— Ну и что там, когда вы переодеваетесь? — заговорщически подмигнул Анатолий.

— У нас раздевалка в школе такая… Перегородкой разделена. А по ту сторону раздевалка мальчиков. Они всегда подсматривают в щелочку…

— Кошмар! — сердито бросила Виолета Степановна.

— Ну, на то они и мальчики, — философски изрек Василий. — А вы что же?

— А мы, конечно, знаем об этом. Ну и разденемся все и вертимся, и так и сяк…

Виолета Степановна с подчеркнуто индифферентным видом аккуратно отрезала маленькие кусочки снеди, лежащие у нее на тарелке, и отправляла их в рот.

— А там у одной девочки такие тити! — продолжила Диана и закрыла запунцовевшее лицо ладонями. — Та-а-акие!

— Какие? — улыбаясь во весь рот, спросил Анатолий.

— Ба-а-альшие! Наверное, шестой размер! И такие соски!

— Какие? — на той же ноте пропел Анатолий.

— Ба-а-альшие! Коричневые такие и торчат. Во, с полмизинца, — оторвав руки от лица, показала девушка какие у героини ее рассказа соски.

— Она хохлушка? — деловито поинтересовался Павло.

— Кто?

— Ну та… с титями…

— А, Танька-то. Не знаю, наверное…

— Точно, хохлушка! — уверенно кивнул усач. — Они все… В теле…

— Акселерация, — едва заметно поморщившись, произнесла Виолета Степановна.

— Дядя Вася, я хочу водки, — неожиданно заявила Диана.

— Эт-то что еще за такое! — попыталась осадить ее "училка".

— Ну, Виолета Степановна! Я капельку! Ну можно?

— Немножко можно, — сделал знак Павло Василий. — Ничего, под мою ответственность. От рюмочки ничего не будет.

— Верно, у нас рюмочку перцовки детям дают от простуды, — наливая, поддержал Павло. — Это много — вред, а немножко — можно.

— Смотрите, Василий Григорьевич, под вашу персональную ответственность!

— Конечно, конечно…

— И вам, уважаемая! — наполнил рюмку "училки" услужливый Павло.

— Ну что с вами поделаешь! Давайте тогда выпьем за вас!

— Вы за нас, а мы за вас! Давайте-ка чокнемся! Вот так!..

Все выпили и некоторое время молча закусывали. Щеки Виолеты Степановны раскраснелись, лицо ее ожило. У Дианы появился заметный блеск в глазах.

— Ну и что вы там еще вытворяете? — Глаза задавшего этот вопрос Анатолия иначе как сальными назвать было нельзя.

— Что? — подняла на него взгляд Диана.

— В этой вашей школе. Дело ведь не ограничивается раздевалкой? А? Скажи честно.

— Ну… Мы… Да нет…

— Молодежь нынче пошла такая, просто ужас! — подала реплику Виолета Степановна. — То ли время такое, то ли дети такие! Кошмар!

— А поподробнее? — с тем же сальным видом перевел на нее взгляд Анатолий.

— Да нет, как-нибудь в другой раз, — заотнекивалась она. — Не хотелось бы при ученице…

— Я не буду слушать, — буркнула девушка. — Рассказывайте.

— Она не будет слушать, — поднял руку в успокоительном жесте Павло.

— Заткни уши! — приказал Василий.

Диана послушно приложила ладоши к ушам.

— Представляете, — понизив голос, принялась рассказывать "училка", — девочки из моего класса… из класса, где я классный руководитель…

— Понятно, понятно…

— Совсем стыд потеряли…

— А что такое?

— Завели себе моду ходить без трусиков! Просто поветрие какое-то!

— Да неужто! — облизнулся Анатолий. — Совсем без трусиков?!

— Представьте себе! Совсем без трусиков и совсем без лифчиков! Ну, без лифчиков ладно, это еще куда ни шло. Кому-то они и вообще без надобности. Ну, вы понимаете..?