Надежда Черкасова - По следу лжи [litres]

Так вот откуда этот странный звонок! Потому-то тетушка и пригласила к себе Лизу еще раз, выдумав какую-то несуществующую опасность. Об этой опасности, которая, несмотря ни на что, и в самом деле существовала, знала или догадывалась только Мария Ивановна. Больше всего на свете она боялась потерять подругу, которая могла бросить ее из-за прежнего кавалера. Мария Ивановна так ревновала к нему тетю Симу, что пошла на похищение, чтобы они не встретились. А если Лиза ошибается? Если трубка всегда находилась рядом с тетушкой Симой, то кто, как не Мария Ивановна, разговаривала с неизвестным мужчиной «о птичке, которая в клетке», то есть о ней, Лизе? Какого мужчину она взяла к себе в сообщники? Не Аркадия Яковлевича же, в конце-то концов?! Почему бы и нет? Если она обиделась и решила отомстить подруге, которая оставила ее без жениха? И что – завела дружбу с этим самым бывшим женихом, надругавшимся над ее самыми светлыми чувствами, втоптавшим в грязь трепетную любовь? Но его тетя Сима тоже обидела – бросила накануне свадьбы. Вдруг через столько лет они вдвоем решили ей отомстить?

Бред! Если Мария Ивановна многие годы общалась с тетей Симой, наверняка давно ее простила. Это любви все возрасты покорны, а не ненависти. Не могла Мария Ивановна пронести в себе месть и ненависть к подруге через многие годы, ни разу себя не выдав: не дура же она, чтобы травить свою жизнь отрицательными эмоциями. Да и у тети Симы не сложилась личная жизнь, поэтому поводов для зависти у Марии Ивановны быть не могло.

Так для чего же она похитила тетушку? Только не для того, чтобы причинить вред, а, наоборот, чтобы спасти подругу, которая в порыве ностальгии по молодости и прекрасному прошлому пожелала осчастливить свою единственную племянницу, а может, мечтала и о своем женском счастье. Пожелала, да не учла того, что любовь ее давнишняя неожиданно превратилась в прекрасную иллюзию, обман чувств и ничего более. Как и все в предательском прошлом, которое теперь через многие десятилетия кажется чудесным и милым. И в ее жизни появился не прежний Аркадий, готовый за нее жизнь отдать, а его призрак, потрепанная жизнью отвратительная оболочка, собирающаяся, как представлялось Марии Ивановне, отобрать у нее единственную подругу.

Но что случилось потом? Сначала тетя Сима находилась в квартире Марии Ивановны под действием снотворного, а сама Мария Ивановна играла перед всеми роль, искусно изображая переживание по поводу исчезновения подруги. Однако без надрыва, без истерик, как стойкий и волевой человек с крепкими нервами, уверенный в том, что все разрешится благополучно. Она постепенно разрушала то, что искренне любила, и даже не осознавала этого. Какое же это преступление, наверняка думала она, – просто невинная шутка, умная предосторожность, маленькая ложь, которая спасет от беды две дорогие для нее жизни. И если бы ей тогда сказали, что она совершает преступление, Мария Ивановна бы очень удивилась и ни за что не поверила: разве то благо, что она делает для ближнего, может называться преступлением?!

Тогда почему она вдруг так резко изменилась? Что с ней случилось вчера? Откуда этот безумный страх в глазах? Откуда эта безысходность, которой она была пропитана насквозь, и как результат сильнейшего стресса – истерические рыдания, которые никак нельзя назвать притворными. Она действительно страдала!

Еще бы, ведь ее подругу на этот раз и в самом деле похитили! И прямо у нее из-под носа – из ее квартиры! И если раньше Симе грозила опасность относительная, то теперь над ней нависла угроза вполне реальная. Потому Мария Ивановна и взяла на себя всю вину за исчезновение подруги. И безоглядно любящее сердце не выдержало такого испытания. Так малая ложь, если ее вовремя не выявить, порождает большую. И, как выяснилось, может привести даже к смерти.

Стоп, стоп, стоп! «Осади назад, осади назад!» – как выразился один из персонажей комедии Александра Николаевича Островского – самого обожаемого Лизой писателя, настоящего знатока и ценителя душ человеческих, – чтобы остановить излишнюю бойкость другого персонажа, заставляя того отступить. Так осаживают поводом слишком норовистую лошадь, рвущуюся вперед, невзирая на преграды. Кажется, чрезмерно разыгравшееся, бойкое воображение Лизы стерло все допустимые границы и мчится без оглядки прямо в ловушку фантазий и домыслов, ничего общего с истиной не имеющих.

Эй, красавица, приди в себя-то! Если немедленно не оставишь свои выдумки, коза драная, – ладно, хоть не овца, которая просто блеет от беспомощности и ничего не предпринимает! – и не уберешься отсюда подобру-поздорову восвояси, то останутся скоро от тебя рожки да ножки.

А почему, собственно, «стоп» и что за паника?! Значит, она теперь должна принять как безоговорочный факт то, что звонок от тетушки был с того света, что ли? Или просто ей приснился? Вот уж нет! А как доказать? Проще простого: поискать в квартире трубку радиотелефона. А если она найдется где-нибудь в кухонных шкафах, кладовке или просто в спальне под кроватью? Ну что ж, тогда Лизина версия – надо же, и слова-то она какие мудреные знает! – яйца выеденного не стоит. И придется придумывать еще что-нибудь… Совсем, что ли, с ума сошла? Нужно бежать отсюда, пока не поздно, а она что-то придумывать собралась!.. Но проверить же можно? Хорошо, она проверит. И вообще никакая она не «драная коза». Она – лев! Вот возьмет, да как рыкнет на всех… Ну-ну! Стоит на это поглядеть.

Лиза нехотя встала и направилась в спальню тетушки с намерением еще раз заглянуть под кровать, где могла находиться завалявшаяся злосчастная трубка. Почему именно под кроватью? Не потому ли, что у самой Лизы домашний телефон всегда находился там или в лучшем случае рядом с кроватью, чтобы можно было в любую минуту протянуть руку и достать его, не поднимаясь с постели?

Войдя в спальню, где царил полумрак, Лиза раздвинула плотные шторы и, обернувшись, остолбенела: на кровати со сложенными на груди, словно у покойника, руками недвижно лежала тетушка Сима с умиротворенным, бледным, землистого оттенка лицом. Глаза плотно закрыты, а на посиневших губах застыла тень полуулыбки:

«А вот и я, Лизонька, твоя тетушка Сима! Ты меня, наверное, уже потеряла? Так я – вот она, нашлась!»

Огромное зеркало рядом с кроватью было наглухо завешено покрывалом. В глазах Лизы потемнело, вокруг поплыло, она сделала несколько шагов к выходу и рухнула на пол как подкошенная…

Уже стемнело, когда она пришла в себя. Где-то в кабинете надрывался старинный телефон. Лиза медленно поднялась, стараясь не смотреть в сторону кровати, вышла из спальни и осторожно прикрыла за собой дверь.

– Ты спишь? – спросил Игорь.

– Уже нет.