Надежда Черкасова - Лабиринты соблазнов [litres]

– Постойте, вы что же, хотите смешать с грязью дядюшку, а заодно и весь наш знаменитый род Миланских в придачу?! – Мила Миланская гневно взглянула на собеседника. – Да вы с ума сошли! Я буду первая, кто вас камнями закидает. Даже и не смейте думать об этом деле! Вас оно никак не касается. Я сама во всем разберусь. А если будете мешаться – не посмотрю, что мы дружим против одних врагов.

– А как же правосудие? – осторожно спросил Троянов.

– Эта глупая тетка с прикрытыми от стыда глазами? Эта слепая, которой нет никакого дела до живых людей и их проблем? Перебьется! Я не стану надеяться на правосудие. Я буду вершить его сама.

– Но сначала вам следует обезопасить себя. Скажите ему хотя бы… ну, например, что вы… беременны. И у вас в запасе будет несколько месяцев – а вернее, целых девять! Если все это время подкладывать искусственный съемный живот, у вас появится безусловная гарантия того, что с вами ничего страшного не произойдет. А пока дядюшка сдувает с вас пылинки, вы найдете надежный способ от него избавиться и…

Троянов осекся, встретившись с испепеляющим взглядом собеседницы, и даже подался немного назад, вжавшись в спинку кресла худощавым телом, словно опасался, что она его сейчас ударит.

– И все же вам, дорогая, придется выбрать: или вы его, или он вас. Всегда можете рассчитывать на мою помощь. А мои возможности вы знаете.

– Я еще ничего не решила. Владислав Антонович, надеюсь, что к следующей нашей встрече вы подготовите все оригиналы документов, какие имеются. Сначала я должна убедиться, что они не фальшивка. Вот тогда и посмотрим, чего стоят ваши факты. А пока, я думаю, нам не следует пороть горячку, мы же деловые люди. Будет лучше, если никто и никогда не узнает о нашем разговоре.

– Даю слово, Милочка, вы же меня знаете.

– В том-то и дело, что знаю, дорогой Владислав Антонович! Ха-ха-ха! – пьяно расхохоталась в лицо собеседнику дива. – Даже самой противно, как же хорошо я вас знаю!

– Милочка, прелестница вы наша, с вами просто необыкновенно приятно иметь дело. Думаю, откладывать надолго нашу встречу не стоит. Через два дня и свидимся, здесь же. А вы, солнышко, позаботьтесь о том, чтобы в укромном месте уже лежала определенная сумма.

– Как, разве вы собираетесь этот компромат мне продать?!

– Совершенно верно. Иначе вы сочтете, что устранение дядюшки мне сколько-нибудь выгодно. Это только бизнес, ничего личного… Кстати, вы сами так решили, пресекая мои поползновения поухаживать за вами…

– Хорошо-хорошо, я согласна. О какой сумме идет речь?

Владислав Антонович черкнул на салфетке несколько цифр и, показав диве, тут же разорвал на мелкие кусочки.

– Это для конспирации, что ли? А вы не слишком увлеклись?

– Привычка, моя дорогая, – вторая натура. А береженого, как известно, и Бог бережет.

– Блажен, кто верует. Тогда до скорой встречи, мой хитрый друг!

Мила Миланская резко поднялась, но ее колени вдруг подогнулись, и она кулем повалилась на мягкий персидский ковер.

– Что с ней? Она совсем опьянела? – выбежала из спальни встревоженная Мила. – Может, ей плохо и надо вызвать врача?

– Успокойся, не мельтеши, – задумчиво произнес Троянов, равнодушно глядя на заснувшую гостью. – С ней все в порядке. Проспится, будет как огурчик. Ей полезно отдохнуть. Еще неизвестно, куда бы она направилась отсюда с такой взрывоопасной для ее бешеного темперамента информацией. Сейчас за ней нужен глаз да глаз. Она дамочка нервная и очень скандальная, ни дня не может прожить, чтобы с кем-нибудь не пособачиться. Вот я за ней и присмотрю. Снотворное – лучшее средство на данный момент для предотвращения нежелательных действий с ее стороны. Как начнет просыпаться, еще толику добавлю. – И он с такой ядовитой улыбкой посмотрел на Милу, что той стало не по себе. – А пока она спит сном младенца, тебе и карты в руки. У тебя в запасе целые сутки, чтобы показать мне, на что ты годишься… Вместо нее сейчас поедешь к дядюшке!

– Я?! Да как же это… Нет-нет, я не могу. Я не хочу. Я боюсь, в конце концов! У меня не получится. Я еще не готова… – в полной панике бормотала Мила, и ей казалось, что она в любой момент может лишиться рассудка и свалиться рядом с дивой. – А если он решит от меня избавиться?!

– Не решит. Это не так просто, как ты думаешь. В его доме тебе нечего опасаться. Рот лишний раз не открывай, молчи, слушай и плыви по течению. Ты пробудешь там всего сутки, до завтрашнего вечера. Затем вернешься сюда. Охрану отпустишь сразу же, как только прибудешь в имение дядюшки. И велишь им явиться только по твоему звонку. Туда, куда будет приказано. Однако поедешь обратно на такси, чтобы никто не мог за тобой проследить и вывести на меня. Завтра к вечеру я уже отвезу ее домой как бы в невменяемом состоянии, где она благополучно проспит до утра. Спьяну все равно ничего не вспомнит… Чего стоишь, словно статуя? Давай перенесем ее в твою комнату. Там поменяешься с ней одеждой и отправишься в путь. Тебе придется обмануть не только дядюшку, но и охрану, а они у нее – ребятки бывалые.

– Мне страшно. – Милу трясло, словно в лихорадке. – Я не могу. Я не готова.

– Раньше надо было бояться. Когда опасные игры со своей психикой затевала. А теперь поздно: ты притянула к себе то, что хотела. Твое желание было не мимолетным, а осознанным и постоянным. Потому и исполнилось. Точно так же, как и мое. Неужели не видишь, как все удачно складывается? Это потому, что нашим желаниям суждено воплотиться в жизнь. – Владислав Антонович подошел к Миле и слегка обнял за плечи. – Да не волнуйся ты так, детка, все у тебя получится. – Он устало присел на диван. – Садись рядом.

Мила села поодаль, не спуская с него глаз. Нет, она ни в коем случае не должна соглашаться! Ее разоблачат мгновенно, даже до машины не успеет дойти.

– Зря боишься. Если меня смогла запутать, то при соответствующем макияже тебя никто не отличит от настоящей Милы Миланской. Только не говори много. Для тебя сейчас молчание – золото. Впрочем, как и всегда, когда Мила Миланская очень хотела кому-нибудь понравиться. Менялась просто на глазах, как хамелеон: вдруг из отвратительной хамоватой девушки-скандалистки превращалась в милую и интеллигентную барышню с массой достоинств и кучей очарования. Не тушуйся. Ходи, как она, думай, как она, говори, как она. И ты станешь ею.

Троянов смотрел на бледную, с огромными перепуганными глазами, новоявленную королеву светского бомонда, и его охватывали сомнения в благополучном исходе безумного мероприятия. Но отступать поздно: только вперед и без оглядки! Если он не решится отпустить ее в свободное плавание сейчас, то и дальше будет сомневаться, не предпринимая никаких действий. Да и удобный момент жаль упускать, вдруг больше не повторится.