Владислав Романов - Настоящие мужики детей не бросают

«Что же они в детском саду-то делают? — мучительно вспоминал Сан Саныч. — Неужели только носятся, орут и мутузят друг друга? Должны же их чему-то учить?!»

— А тебе нравится Полина Антоновна?

— Она хорошая, — сказал Саша.

«Воспитательницы бывают хорошие и плохие, это и дураку ясно», — ядовито усмехнулся про себя Сан Саныч.

— Ты знаешь, я хочу сказать тебе одну важную вещь, — наконец решившись, проговорил он. — Ты только не волнуйся, мы же с тобой мужчины, верно?

— Мы мужики! — поправил его Саша.

— Правильно, мужики! — воодушевился Смирнов. — А значит, умеем держать себя в руках!

— Мне Полина Антоновна сказала, что у вас тоже фамилия Смирнов и зовут вас Саша-Саша, как меня, это правда?

— Да, правда, — еле слышно выговорил фотограф.

— Но ведь если у людей одинаковые фамилии и имена, значит, они родственники? — подытожил Саша. — Разве совсем чужие люди могут иметь все одинаковое?

— Нет, совсем чужие не могут…

Сан Саныч так разволновался, что на мгновение даже остановился, дабы перевести дух.

— Мы уже пришли! — оглянувшись, радостно выкрикнул мальчик. — Вон мое окно на третьем этаже!

Он подбежал к своему подъезду, набрал код, щелкнул замок. Спустился лифт, они молча поднялись на третий этаж, остановились перед дверью квартиры и несколько секунд стояли, словно ждали, что хозяйка откроет сама.

— До звонка я еще не достаю, — тихим голосом напомнил Саша.

— Да, я как-то не подумал об этом, — усмехнулся Сан Саныч, дотронулся до кнопки звонка, но никаких звуков не услышал.

— Надо сильнее, у нас заедает, — подсказал мальчик, — а починить некому.

Смирнов нажал посильнее, и послышалось тихое мурлыканье. Он напрягся, попытался улыбнуться, но почувствовал, что губы не раздвигаются. Послышались шаги. Сан Санычу даже захотелось сбежать. Почему-то вспомнился гоголевский Подколесин из «Женитьбы», который, видимо, испытал точно такой же страх, если не выдержал и сбежал из-под венца.

Послышались шаги. Смирнов уже приготовился нежно выговорить: «Здравствуй, Александра!» — но дверь распахнулась и на пороге появилась незнакомая женщина. Это случилось так неожиданно, что Сан Саныч потерял дар речи. На молодой женщине был ярко-зеленый шелковый халат, туго стянутый в талии и прикрывающий ноги, с большим пикантным вырезом на груди, подчеркивающий тугие, нежные яблочки груди и тонкую длинную шею.

Незнакомка оказалась чуть постарше Александры и почти одного роста с Сан Санычем. Густые темно-каштановые волосы, острый длинный нос и глубокие темные глаза. Она вежливо скользнула взглядом по Смирнову, не отметив в нем ничего особенного. Увидев же Сашу, удивилась.

— А я попросила дядю Толю за тобой заехать на машине. Ты же любишь кататься на машине, и он пообещал ровно в шесть за тобой заехать в детсад. — Она взглянула на часы. — Сейчас только половина. Саша, что случилось?

— А я дядю Сашу пригласил в гости, — тут же нашелся мальчик. — Он нас вчера всех фотографировал! И меня фотографировал. Вот посмотри, как здорово получилось!

Он протянул матери фотографии. Та бегло их просмотрела, кивнула, улыбнулась.

— Хорошие фотографии! Сколько я вам должна? — Она приветливо обратилась к фотографу.

— Вы мне ничего не должны. Это подарок.

— Да, но… — Незнакомка смутилась, перебирая снимки. — Их слишком много!

— Я готовлюсь к фотовыставке и попросил разрешения у Полины Антоновны поснимать ребят, а в благодарность за их помощь принес им снимки. У меня фотобумаги не хватило, я бы больше напечатал…

— Так давайте я вам заплачу, и вы купите себе фотобумаги.

— Нет-нет, у меня есть деньги, я просто не хотел выходить, потому что было холодно.

— Перед Рождеством всегда так…

— А его зовут Смирнов Сан Саныч, как и меня! — радостно выложил Саша, и незнакомка тотчас вспыхнула, сразу почувствовав опасность.

— Это правда? — спросила она.

Фотограф кивнул.

— Саша, зайди в дом! Ну же! Мне надо поговорить с Сан Санычем! — Голос ее сразу изменился, посуровел, как и взгляд.

Мальчик помедлил, переступил через порог, и она сразу же прикрыла за ним дверь.

— Откуда вы? — спросила она.

— Вы взяли его из детдома? — тотчас задал даме встречный вопрос Смирнов.

— Я спрашиваю: откуда вы?!

— Это мой сын…

— Нет! — В ее глазах промелькнул испуг.

— Это так. — Он шумно вздохнул, потер виски, поморщившись от неожиданной боли.

— Я вам не верю!

— Вы ведь взяли его из детдома, не отпирайтесь, я знаю, что это так! Зачем нам лгать друг другу, я не хочу причинять мальчику боль, я люблю его, мы должны думать о нем, а не о наших амбициях, приоритетах и черт знает о чем! — страстно заговорил он. — Поймите, я…

— Я его вам не отдам! Не отдам! И вы никогда не переступите этот порог! Даже не надейтесь! И уезжайте из Москвы! Вы молоды, найдите достойную женщину и создайте новую семью, что вы, как крохобор, ползаете по чужим сусекам!

— Я не крохобор…

— Убирайтесь! И чтобы я вас никогда больше не видела, иначе вы пожалеете, что пришли сюда! Забирайте свои фотографии! Они мне не нужны!

Она сунула ему пачку фотографий, оттолкнула его и захлопнула дверь. Сан Саныч потоптался на месте и стал спускаться вниз. Ему было плохо. Кровь так стучала в висках, что казалось, тонкая кожица не выдержит и лопнет. Лишь вывалившись во двор и подставив лицо резкому морозному ветру, постояв так минуты две, он почувствовал, как боль в висках стала понемногу утихать.

Он ожидал всего, но только не такого поворота. Его рыжая Александра отдала мальчика в детдом, чтобы ей при отъезде из России не потребовалось разрешение отца. Пока он чухался, эта дамочка Сашку усыновила… Мысль неожиданно остановилась, и он присел на скамейку, чтобы ее не вспугнуть.

«Она еще не усыновила его, она только собирается это сделать, потому что фамилия-то осталась прежняя! — радостно закричал он про себя. — С документами долгая волокита, и она не успела это сделать! Не успела!»

Но как он докажет, что это его сын? Документы увезла рыжая, а копию он не захватил. Надо возвращаться в Нижнюю Курью, брать копию, ехать сюда, подавать в суд, а за это время дамочка Сашку усыновит, сменит фамилию, переменит квартиру, район, и ему опять придется потратить несколько месяцев, чтобы их разыскать. Нет, надо договариваться сейчас. Хватит просить милостей у природы. Это его сын, и точка. Вот отправной пункт. Все остальное лирика. Надо радоваться, что у мальчишки нашелся настоящий отец.

— Это же гены, черт возьми, гены, зов крови, а не клюквенный сок! — вслух решительно проговорил он. — Это же контратип! Контратипчик!

Ветерок стал покусывать его за щеки. Сан Саныч решительно направился к подъезду, но дверь была закрыта, а код, который набирал Саша, он не запомнил. Однако ждать пришлось недолго. Подошел один из жильцов, и Смирнов успел проскользнуть за ним следом. Он взбежал на третий этаж, нажал на кнопку, но звонка не последовало.