Наталия Антонова - Фурия XXI века

– Возможно, у него была на шерсть животных аллергия? – осторожно предположил Морис.

– Может, – нехотя согласился Шура, – завтра узнаю.

Мирослава покачала головой.

– Что, не было аллергии? – сердито спросил Наполеонов.

– Думаю, что нет, – отозвалась Волгина и потянулась к сотовому. Через несколько секунд она с кем-то поздоровалась, а потом спросила:

– Извините Вероника, что тревожу вас. Вы не знаете, у Анатолия не было аллергии на шерсть животных? – Получив ответ, она секунды две помолчала, потом уточнила: – Вы уверены? Спасибо.

– Ты Хованской звонила?

Мирослава кивнула.

– Лучше спросить у родителей, – сказал Шура.

– Спроси завтра у отца. Антонину Ивановну не надо лишний раз тревожить.

– Ладно, – вздохнул Шура, – я сам не понимаю, что ли.

– Ну, ладно, утро вечера мудренее, как говорит народная мудрость. – Мирослава покосилась на Мориса, но тот сделал вид, что к нему это не относится.

Однако о деле они больше не говорили. Шура ближе к ночи засобирался домой.

– Чего это ты надумал на ночь глядя? – спросила Мирослава.

– Не могу же я совсем носа домой не казать. Так родная мать забудет, как выглядит ее сын.

– Она у тебя золотая, – сказала Мирослава, – просто сокровище.

– Сам знаю, – проговорил Шура, направляясь к выходу.

Рано утром Мирослава стала собираться в дорогу.

– Можно я с вами поеду? – спросил Морис.

– Если хочешь. – Она повернула голову и посмотрела на него.

– Хочу. На какой машине поедем?

– На «Волге».

– Поведете вы?

– Да.

Когда они садились в машину, Дон сидел на крыльце и тихо постукивал хвостом. Жаль, что он не умел говорить по-человечески, иначе хозяева узнали бы много нового…

Тимофея Ивановича они нашли на скамейке возле дома. Дед был занят тем, что плел из гибких прутьев корзину.

– К тихой охоте готовитесь? – спросила Мирослава поздоровавшись.

– Нет, это не себе, соседка баба Дуня попросила. У самих-то у нас всяких корзин полно.

– Баба Дуня, – встрял внук Ивановича, – дед, какая она тебе баба, если она тебя на десять лет моложе?

– Ну не мужик же она, – рассудительно ответил дед.

Внук рассмеялся и скрылся в доме.

– Вот так и учат деда, – пожаловался он Мирославе и Морису, – молоко на губах не обсохло, а туда же, указывать норовят.

– Тимофей Иванович, а мы к вам по делу приехали, – сказала Мирослава.

– Знамо, что по делу, так-то навестить старика молодым некогда.

Волгина пропустила его ворчание мимо ушей, а Морис хранил молчание. Из-за чего дед покосился на него и подумал: «Уж не немой ли? Хотя вроде нет, „здравствуйте“ же сказал…»

– Вы рассказывали мне и полиции о человеке, с которым столкнулись недалеко от стоянки.

– Помню, говорил.

– Вот посмотрите. – Мирослава достала фотографию.

– Так это же девки, – пробурчал дед и вдруг замер, – ну-ка погодите-ка.

Мирослава отдала фото в руки деда.

– Так вот же оно! – Дед ткнул пальцем в изображение Тамары.

– Вы, Тимофей Иванович, говорили, что тот некто был бесполым…

– Ну…

– А у этой девушки большая грудь.

– Титек не было… Не мог я этого не заметить!

– И что же?

– Она это! Ей-богу она! Чтоб мне с места не сойти! – горячился дед.

– Спасибо вам, Тимофей Иванович, – сказала Мирослава, – вы нам очень помогли.

– Но только я и сам понять ничего не могу.

– Как-нибудь разберемся.

Морис сходил к машине и вернулся с сумкой.

– Это вам, – обратился он к старику.

– Что это? – засуетился дед.

– Так, небольшие гостинцы.

– Оно, конечно, спасибо. Но избалуете ведь старика. А в избу зайдете? Хоть чаю попить?

– Чаю в другой раз, – Мирослава тихонько дотронулась до руки деда, – а вот водички попить не откажемся.

– Так я сейчас принесу, у меня родниковая, холодная, сладкая.

Дед скрылся в доме и вскоре появился с двумя кружками, всклень наполненными ледяной водой.

Мирослава отпила глоточек.

– Ой, зубы ломит.

– Так только внук принес. Пейте потихоньку, она полезная.

Морис тоже сделал маленький глоток. Вода была и вправду холодной, но удивительно вкусной.

– У нас есть пустая фляга? – спросила Мирослава Миндаугаса.

Он кивнул.

– Неси!

– Вы не возражаете, Тимофей Иванович, что мы с собой вашу воду увезем?

– Какой там! – взмахнул тот руками. – Если хотите, я вам ведро дам.

– Нет, ведро не надо, – рассмеялась Мирослава. – Мы эту будем смаковать по глоточку.

Когда машина детективов скрылась из вида, дед Тимофей заглянул в привезенную ими сумку и тихо ахнул. Чего там только не было. Баночку черной икры он решил припрятать до Нового года. А разглядывая баночку щучьей икры, заулыбался – этой он и сам бы им дал и не за деньги 50 грамм, а полкило за просто так. Они с внуком любили ходить на ночную рыбалку, и щуки были их нередкой добычей. Икру дед солил сам. И сейчас в холодильнике у них стояли две литровые банки.

– Эх, – стукнул он себя по лбу, – не сообразил я им дать с собой. То-то бы обрадовались. А теперь, когда приедут…

Мирослава же с Морисом пребывали в недоумении из-за фотографии. Теперь они знали, что дед в тот роковой день видел именно Тамару, одну из близких подруг погибшей Саши. И в то же время ее внешность слишком женственная для того, чтобы ее назвать Оно.

– Может, у нее есть брат? – спросил Морис.

– Нет…

– Или сестра, похожая на мужчину.

– Тамара – единственный ребенок в семье.

– Кто вам это сказал?

– Варя. У нее тоже нет ни братьев, ни сестер.

– И что же нам делать?

– Думать.

– Думать придется много. Ведь Варвара не призналась, что в тот день она была здесь и окликала Мерцалова.

– Ее признание – вопрос времени и дело следователя.

Мирослава набрала домашний номер Тамары. Трубку взял мужчина и сказал, что Тамары нет дома.

А сотовый все время отвечал: «Абонент временно не доступен, позвоните позже».

– Знаешь, – сказала Мирослава, – давай съездим к ней домой и поговорим с мужчиной, который мне ответил.

Они так и сделали. Морис остался в машине, а Волгина вошла в подъезд, поднялась по крутой лестнице старого дома и нажала на кнопку звонка. Дверь открылась. Голос принадлежал отцу Тамары. Мужчине было на вид около семидесяти. Он объяснил, что Тамара внезапно уехала вчера после звонка. И кстати, сам он сейчас тоже уезжает на дачу.

Мирослава развернула перед мужчиной свое удостоверение.

– Вы из полиции? – удивился он.

– Нет, я частный детектив.

– А что нужно частному детективу от моей дочери?

На последнем слове мужчина слегка запнулся.

– Вы, наверное, были знакомы с ее погибшей подругой Александрой Костиной.

– Да, – кивнул он, – я знал Сашу с детства и всю ее семью. Когда-то мы жили в одном дворе, и тогда была жива моя Эллочка…