Алена Алтунина - Страшное обаяние

– Мне от этого не легче. Сергея не вернешь…

Как мне хотелось сказать Антону, что его друг жив! Что с ним все в порядке. Но я дала слово и теперь разрывалась между жалостью к любимому и обещанием.

– А ты сегодня как день провел? – спросила я, чтобы отвлечь его.

– Нужно было кое-что уладить, так как многое изменилось с момента нашей встречи. Извини, пока не хочу говорить. Еще рано.

– Вот и чудненько! Пусть останется недосказанность, – согласилась я.

Что ж, у каждого свои секреты.

Мне же не терпелось посмотреть дневник Крис, чтобы открыть для себя ее тайны, но еще больше хотелось прижаться к сильному телу Антона и поспать. Любопытство или любовь – какое чувство победит? Ладно, дневник никуда не денется. Вон сколько лежал, никому не нужный. А пока я востребована, не стоит упускать счастливый момент. Да и глаза Антона выражали неподдельное желание и нетерпение. Итак, этот поединок выиграла любовь. Всегда бы так!

Уснули мы поздно, но в семь часов я была уже на ногах. Во-первых, привычка. Во-вторых, невозможно спать, когда есть что-то неразгаданное, и это что-то у тебя в доме – нужно лишь встать и посмотреть!

Я осторожненько поднялась с кровати, на цыпочках добежала до ванной, приняла контрастный душ, и вот я – уже боец! Голова свежа, а тело крепкое. С замиранием сердца открыла дневник. Да! Эту тайну мне будет непросто расшифровать… Почерк у Крис был ужасный: доктора в рецептах и то пишут понятней. А я-то надеялась быстренько во всем разобраться и продолжить расследование. Ан нет! Не все так просто… Я постаралась успокоиться и начала расшифровку ее иероглифов. Так по буквочке, по слогу, потратив на это занятие час, я смогла прочесть некоторые предложения:

Папочка – ублюдок, животное, потаскун вонючий! Опять себе новую б…дь завел. Какая уже по счету? Никак не угомонится, старый кобель! НЕНАВИЖУ!!! НЕНАВИЖУ!!! Лучше сдохнуть, чем видеть его самодовольную рожу! Тварь поганая, червь гнойный! Не могу простить, не могу! Никогда не прощу!

Посвящаю папочке:

Туман повсюду, везде муть,

Только сердце не обмануть,

Как ни прокуривай мозг,

Вены ни засоряй,

Оно вопит:

«Ненавижу! Дрянь!»

Вот что еще удалось разобрать из написанного:

Я подумала: амфетамин, гашиш, ЛСД, крэк, да тот же бомбей – что может быть круче, чем психотропные вещества? Вышла на улицу, вздохнула воздуха и поняла – ничего! Эх, наркотики, слава вам и тому, кто придумал вас! Что бы я без вас делала?!Я по жизни человек резкий, гиперактивный, веселый. Иногда мне просто необходимо побыть тормозом, жестко потупить, помолчать и поразмышлять. Я пробовала много способов, но ничего меня так не останавливает, как гаш или бомбей. От них я торможу, и мне это нравится.О, травка, созданное природой растение, несущее улыбку! Когда мне нужно, я курю и смеюсь!Я сама выбираю, какой мне быть. А наркотики – это лишь мои помощники. Наркотики – это не плохо, это нормально!

Вот такого рода записи были в дневнике Крис. Не все я смогла понять: где-то почерк был совсем неразборчивый, что-то было совсем горячечным бредом. Но, в общем, вывод был очевиден: Кристина всем сердцем ненавидела отца. Даже ее корявое стихотворение подтверждает это. И еще понятно, что Крис действительно крепко увязла в наркотиках. Этот факт почти оправдывает Сергея, зато Дорохову не позавидуешь. Само провидение послало мне этот дневник. Возможно, он поможет спасти Антона.

В 11.00 Антон вновь уехал по делам. Я нашла в интернете список компаний Дорохова и начала их обзванивать, чтобы вычислить, где он сегодня будет. В одном из офисов мне сказали, что Вадима Алексеевича ожидают к 14.00. Я представилась корреспонденткой и записалась на прием. Привела себя в порядок, отксерокопировала несколько листов дневника и понеслась на встречу с олигархом. Только бы все получилось!

Дом, принадлежащий Дорохову, располагался в начале Тверской улицы, прямо напротив Кремля. Здание было, наверное, дореволюционное, но отреставрированное и отделано современными материалами с закосом под прошлый век. Внутри тоже все выглядело старинным. И скорее всего, часть предметов действительно были винтажными, купленными на аукционах за крупные суммы. Даже у секретаря Дорохова на носу было пенсне! Подумать только – пенсне в наше время! Я еле название его вспомнила, а секретарь вынуждена ежедневно в них щеголять. Интересно, чья это была идея?! Вот уж идея, доведенная до абсурда!

Я сидела в приемной и не могла отвести глаз от носа секретаря. Так и скоротала время, пока меня не пригласили войти.

– Пройдите, – сказала дама-секретарь, – у вас двадцать минут.

Я вошла. Вадим Алексеевич стоял у панорамного окна, заложив руки за спину. Конечно, когда смотришь на Кремль, наверняка чувствуешь себя этаким всесильным божком. Он обернулся. Дорохов внешне был абсолютно нормальным мужчиной – и не скажешь, что миллиардер. Немного лысоват, с обычными чертами лица. Только глаза жесткие. Очевидно, что он привык повелевать и привык, что его слушаются. В целом, он мне понравился. Думаю, мы сможем договориться.

– Здравствуйте, – приветствовала я его, – я Анастасия Полетаева, корреспондент.

– Здравствуйте! Корреспондент какой газеты? – осведомился он.

– «Городская черта», – ответила я.

– Никогда не слышал о такой. Что вас интересует?

– Меня интересуют покушения на бизнесмена Антона Ворошилова и заключенного Сергея Павлова, – выпалила я без лишних церемоний.

Дорохов даже бровью не повел. А я-то надеялась, что этим заявлением вызову у него нервный тик. Крепкий орешек!

– Девушка, вы обратились не по адресу, – совершенно спокойно ответил он.

Его спокойствие не успокоило, а наоборот, насторожило меня. Непосвященный человек должен был хоть немного удивиться.

– Значит, я не ошиблась? – констатировала я.

– Вы что, плохо слышите?

– Нет, слышу я отлично! А еще я умею видеть, делать выводы и собирать информацию. Не буду вас долго задерживать, вы человек занятой. Так вот, собранные мною факты указывают на вашу причастность к этим покушениям.

– У вас есть доказательства?

– Думаю, вы постарались, чтобы их не было.

– Тогда разговор пустой и бессмысленный.

– И все же я так не считаю. У меня для вас кое-что есть.

Я протянула ему листы бумаги, отксерокопированные с дневника Кристины.

Он начал вчитываться, наклонив голову. Вдруг его лицо, вернее, верхняя часть лица, которую я могла видеть, просто-таки потемнела, а на лысеющей голове выступила испарина.

– Где вы это взяли?

– Вы узнали почерк своей дочери? – не ответив, спросила я.

– Что вам нужно? – с нажимом повторил он.

– Я хочу, чтобы Антона Ворошилова больше не преследовали убийцы. В общем, чтобы заказ на его убийство был отменен.