Александр Асмолов - Пыха

— Ну, не знаю. Как-то увалень Шмат не вяжется у меня с агентом Моссад.

— Зря. Вспомни, кто русских царей, великих князей и губернаторов убивал до революции. Это в партийной литературе их называли борцами за рабочее дело… Каховский, Герцен, Бакунин, Засулич, Кравчинский, Гартман, Перовская, Кропоткин, Ульянов старший, то бишь Бланк. Русских там не было, потому что они привыкли иди в открытый бой, стенка на стенку или на дуэль вызывать. Назови хотя бы одного русского террориста в Израиле.

Пыха в ответ только пожал плечами.

— Корни другие, — усмехнулся Корнеев получившемуся каламбуру. — Исследователи Торы часто говорят о традиции индивидуального террора среди иудеев. Так называемые сикарии — одни из самых рьяных приверженцев этой тактики. Оказывается, «сика» это короткий кинжал, который легко спрятать в одежде. Не нужно всю жизнь тренировать тело, чтобы пулемет с боекомплектом по горам таскать. В толпе подошел вплотную к ничего не подозревающей жертве, пырнул несколько раз, оружие спрятал и кричи вместе со всеми «караул». О них писали все летописцы иудеи, начиная со времен Первого Храма.

— Но и у нас были разбойники, — попытался возразить Королев.

— Конечно. Но сикарии прятались по пещерам в пустыне — от правосудия, мести, налогов. В Иудее пустыня это выжженный палящим солнцем камень, ни лесов, ни полей, ни садов. Прокормиться там можно только разбоем. Налет на город, богатый дом, резня и разбой прямо на ступенях храма. Потому на них и была сделана ставка тех, кто решил свалить Романовых. Опыт сикариев оказался востребован. На Александра II было совершено шесть покушений. И кем? Русским мужиком, томившимся под гнетом крепостного права? Прачкой, у которой семеро по лавкам? Нет. Более того, прохожие или дворники в русских городах стремились помешать цареубийцам. Почему? Вера другая. Это иудеям с малолетства вдалбливали, что царем может быть только один из рода Давидова, остальных не грешно и убрать.

— Не по-христиански это, — глядя куда-то вдаль произнес Пыха.

— Кстати, о христианах, — Олег искоса глянул на собеседника. — Известно ли тебе, дорогой мой фотограф, что Иисуса никто при жизни не называл христианином. Этот термин появился позже, когда Евангелие начали переводить на греческий, поскольку Христос по-гречески, означает Помазанник. Переводчики утверждают, что слова Христос, в том смысле, которое используется ныне, нет в Новом Завете. Там использованы такие синонимы, как праведники и святые, чтобы выделить последователей веры Иисуса. Есть версия, что сей термин придумали римляне, когда писали закон о преследовании так называемых христиан.

— Это ты к чему говоришь?

— К тому, что многие основополагающие определения, как например, Христос и христианство были искажены при переводах. Так, при распятии Иешуа, ученики его разбежались и предали своего учителя не потому, что испугались, а потому, что потеряли веру в него. В их понимании пророк или Мессия одним взглядом должен был уничтожить и прокуратора, и первосвященника, и римлян, и толпу. Они кричали ему в лицо «как ты можешь спасти нас и утвердить царствие божие, если себя не можешь защитить».

— Но Христос пришел на землю принести жертву за всех грешных, — возразил Витек.

— Есть различия в толкованиях этого события в Старом и Новом заветах. Иешуа для евреев в принципе не мог быть иудейским царем, хотя был распят под такой табличкой. Согласно верованиям иудеев, существует только один бог — Яхве. Других быть не может. Причем, Яхве нельзя видеть смертным, только слышать голос, и то — избранным вроде Моисея. Пророк, въехавший на осле в Иерусалим, должен был изничтожить захватчиков и покарать неправедных с помощью армии ангелов, прибывших на облаках. Затем всех праведников перенести в царствие божие, где нет болезней, нищеты и самой смерти, но есть изобилие. Увы, ничего этого не произошло. Мессию просили явить такое чудо, не случилось. Похоже, поэтому вооруженные ученики и последователи разбежались. Предали за тридцать серебряников, как это и было предсказано в книге Бытия.

— Тебя отлучат от церкви, — попробовал пошутить Пыха.

— Стоявшие у истока христианства, увидев, что идея вечной жизни в раю для кающегося грешника, востребована среди простолюдинов, которые и выживать-то могут только преступая закон, придумали новую веру и другого Христа по сравнению с тем, что сказано в Старом Завете. Мысль, накрепко засевшая в головах униженных и оскорбленных, что сын божий уже взял на себя все их грехи, заплатив собственной жизнью, была основополагающей. Правило «согреши и покайся» стало новой формой жертвоприношения. Не человека, не животного надо тащить на жертвенник, а монетку. Не нужно было ничего изобретать, учение, корнями уходящее в века, готово. Чуть подправить под местные обычаи, традиции и даты. Зато главное оставили. Жертвуй! На храм, во имя чего-то, за исполнение своей просьбы… Причем — любой! И миллионы добровольно стали данниками. Иешуа был ессеем, он не проповедал христианство, и его никто не называл Иисусом Христом. Это совсем другая история.

Пока Пыха, проигравший в споре на количество пойманных пескариков, чистил пойманную рыбешку, вокруг него увивался шикарный рыжий кот. Как ни сопротивлялся гость, он все же не устоял перед хитрыми уловками любителя свежей рыбки.

Баба Вера, изредка наблюдавшая за этой сценкой, подошла принимать работу. Молча улыбнулась и добавила в таз с почищенным и потрошенным уловом несколько налимов и ершей, заранее обменянных ею у дачников, пришедших за парным молоком. Кот тут же переметнулся к хозяйке, но получил отказ. Далее Королев варил уху под контролем. Вернее, просто выполнял указания бабы Веры. Когда же из-под крышки видавшего виды казанка стал разливаться соблазнительный дух настоящей ухи, появился Олег.

Он сел на табуретку у летней кухни, закинув ногу на ногу, и стал рассказывал смешные истории из своего детства, более похожие на выдумки. Хозяйка лишь улыбалась, глядя на рассказчика, о чем-то вспоминая. Ей явно нравились эти два парня. Молодые, неглупые, работящие. Им бы самое время обзавестись семьями, нарожать детишек и приезжать в гости хотя бы на выходные. Наверное, Олег был похож на кого-то из тех, кто был ей очень дорог, но рано ушел из этой жизни, оставив ее в одиночестве коротать свой век.

Нагуляв аппетит на свежем воздухе, истомившись от духа свежей ухи, оба наворачивали одну тарелку за другой, да так, что Пыху потянуло в сон. Баба Вера уже хотела отпустить их из-за стола, чтобы самой все прибрать, как Олег неожиданно объявил, что им пора. Серьезно глянув на товарища, предупреждая любые вопросы и возражения, он активно занялся уборкой. Витек хотел было покапризничать и подремать часок другой в компании довольно щурившего глазки кота, но серьезное лицо Корня говорило, что пощады не будет.