Александр Асмолов - Пыха

Павел Владимирович Михайлович остановился в «Метрополе» по Театральному проезду, 4. Он специально выбрал себе номер на третьем этаже, под окнами которого вдоль всего фасада тянулась надпись, выложенная плиточками. Она гласила, что только диктатура пролетариата способна освободить человечество от гнета капитала. Впрочем, если быть точным, то эта надпись, приписываемая Ленину, появившаяся здесь в двадцатом году прошлого века поверх первой, принадлежащей Ницше, которая звучала иначе: «Опять старая истина, когда выстроишь дом, то замечаешь, что научился кое-чему».

Время сменило несколько формаций, а надписи так и остались, затейливо выглядывая одна из-под другой. Очевидно, намекая на умелые руки, которые на виду у всех искусно демонстрируют противоположные картинки, втихаря грабя сторонников и той, и другой идеи. Забавно, что оба лозунга остались и по сей день, а градоначальники либо о том не подозревают, либо заняты прежним делом.

Павел Владимирович любил утром подойти к окну своего номера и посмотреть на колонны Большого театра, где некогда была ложа и у его прадеда, великого князя Константина Константиновича, и у его прапрадеда великого князя Константина Николаевича, сына императора Николая I. Это переполняло его гордостью за столь великих предков, но с другой стороны и огорчало, поскольку какие-то окружающие его людишки даже не подозревали о том и не падали ниц.

Поэтому, после пятиминутного воспоминания о рассказах его теток и бабок, посвященных великосветской жизни знатных предков, «наследник» трона Российского требовал положить в «кофей» не одну, а две ложечки сахара, хотя этого и не советовали врачи. Что поделать, только избранным дано заботиться о судьбе нации.

На сегодняшний вечер у Павла, как он иногда представлялся дамам, если планировал быть с ними накоротке, была запланирована встреча с Артуром Даровским, чья супруга Вероника некогда возглавляла некоммерческую организацию под названием «Центр документации НАТО по вопросам европейской безопасности», арендовавшей первый этаж левого крыла академического здания. В девяностые Россия взяла курс на сближение с НАТО, и не жалея уничтожала ядерный щит страны, который так не нравился арендаторам.

Потом, правда, курс сменился вместе с министром иностранных дел, которого в штатах прозвали мистер «да» за его чрезмерную покладистость на всех переговорах. Арендаторам пришлось сменить вывеску на более нейтральную — «Центра по изучению проблем европейской безопасности». Все остальное, вместе с директором, осталось прежним. При этом Вероника оставалась еще заместителем директора по научной части института, который и сдавал в аренду площади для борцов за безопасность.

Интерес к этой ученой даме у Павла был не праздный. Ходили слухи, что супруги Даровские, рискуя жизнью, вырвали из пламени важные бумаги при странном пожаре и переместили их на хранение в некий секретный сейф. Дать ход этим бумагам они не могли в силу своего статуса, а вот обменять на некую сумму вполне могли бы согласиться.

Об этих бумагах заговорили не случайно, ибо они имели отношение к одной серьезной организации совершенно далекой от русской столицы. Точнее говоря, на другой стороне света. Но пятидесятилетний срок договора, который был заключен при прямом участии этих бумаг, истекал. Владелец бумаг мог предъявить свои права и перевернуть весь финансовый мир, чего владельцам мировых денег очень не хотелось. Нужно было принимать экстренные меры.

Подобная ситуация возникла пол века назад в штатах, еще во время правления президента Джона Кеннеди. Этот смельчак, герой Второй Мировой Войны, любимец нации и представитель одного из старейших кланов страны, отказался ставить подпись под новым договором между правительством и некой частной компанией. Она полвека до Кеннеди уже подписала подобный договор, который давал ей право печатать доллары. Причем столько, сколько она сочтет нужным. При этом компания была очень солидной — свое непреступное хранилище золота и налички, свои фабрики печати банкнот, своя охрана и служба безопасности, свои броневики и самолеты для доставки долларов в любую точку мира.

Нужна была только формальная подпись президента, но он заартачился. Даже предъявил макет нового доллара. Вроде бы мелочь, но сие означало, что старые доллары, накопленные за десятилетия в банках разных странах, как национальный валютный запас, пришлось бы просто выбросить. Менять тонны этих долларов на новые или на золото никто бы не стал. Специалисты знали, что такого количества золота еще не добыли на планете за все века. Бумагу-то печатать проще, чем намывать золотые крошки в ледяной воде Клондайка.

Чтобы это понять, нужно вспомнить первую попытку обмена гораздо меньшего масштаба.

В 1965 году президент Франции де Голль решил обменять всего лишь полтора триллиона долларов, скопившихся в банках его страны. Он привез в порт Нью-Йорка целый пароход, груженный пачками ровно нарезанной бумаги. Согласно Бреттон-Вудскому соглашению об использовании доллара, как средства платежа в международной торговле, каждый доллар США обеспечивался золотом. В пересчете это составляло около грамма золота на доллар.

Баталии вокруг обмена бумаги на золото продолжались более года. США грозили санкциями, Франция обещала убрать базы НАТО со своей территории. Все окончилось скандалом. Франция получила в полтора раза меньше ожидаемого — около тысячи тонн золота и вышла из военного блока НАТО. Правда, в Париже тут же начались забастовки и демонстрации. Революционный порыв молодежи снес де Голля с поста президента, оставив все остальное без изменений. Разве что президент США объявил, что обеспечение золотом доллара отменяется. Но. Платежным средством в международной торговле он остается. Влияние хозяев международных денег на правительство США огромно из-за национального долга, который увеличивается ежегодно. Вот им и ничего иного не остается, как убеждать остальные страны в том, что их банкноты самые красивые.

Можно еще вспомнить Сталина, который отказался ратифицировать договор, подписанный советской делегацией в Бреттон-Вуд, и вышел из этой системы, подменившей золотой стандарт в международной торговле на бумажный. Отец всех народов запретил хождение доллара на территории СССР, и в период послевоенной реформы он стоил 40 копеек, позже — 60 копеек.

Следующий шаг Сталина стоил ему жизни. В 1952 году на международном экономическом совещании в Москве вождь всех народов предложил создать новый трансатлантический рынок с рублем, обеспеченным русским золотом, в качестве международной валюты. Помимо стран социалистического лагеря, войти туда изъявили желание многие страны Южной Америки, Азии и даже из Европы — Швеция и Австрия. Но. В начале марта следующего года Сталин внезапно умер.