Анна и Сергей Литвиновы - Улыбка смерти на устах

И метро рядом, и кольцо Садовое — а окна во двор, и хоть город шумит, конечно, но Римма привыкла, вроде даже успокаивает, как неумолчный прибой. А когда все отделано и обустроено, как ей нравится, — так вообще конфетка. Гости даже удивлялись: у тебя на все, про все — только тридцать три квадратных метра? А они с дизайнершей здорово поиграли с пространством: расширили за счет белого цвета и зеркал. И еще Римма старалась не замусоривать, прибирать все время за собой.

Вот и сейчас: приехала — благодать! Пришла, уселась на кухоньке, чтобы чай, кофе были в доступности.

Несмотря на то что все данные в ноутбуке покойного оказались затерты, Римма почти не сомневалась, что, повозившись, восстановит их. Уничтожить данные так, чтобы навсегда, — это надо постараться. Мощным электромагнитом пройтись. В соляной кислоте диск растворить. Или, к примеру, спецпрограмму запустить, которая будет огромное количество данных поверх существующих записывать. Но так как и «винда», и браузеры в ноуте сохранились, Римма не сомневалась: информацию она в итоге выцепит.

Вот Паша, с его скромными познаниями в компах и еще более скромными — в английском, вряд ли бы смог. Так что должен ценить, охламон.

А для нее рыться в чужих тайнах — одно удовольствие. Ее в детстве « Римкой-шпионкой» дразнили. Потому что любила она по заброшенным дачам лазить и по деталям сохранившегося интерьера фантазировать, какие здесь люди жили. И в гости любила ходить. Чужие квартиры и вещи ей сами подсказывали, какие хозяева, что любят, что ненавидят, и вообще хорошие-добрые они или плохие-злые.

А уж нынешние времена с повальной цифровизацией — вообще невиданные возможности открывают.

Она подключила ноут Порецкого к домашнему вай-фаю и скачала на него программку GetDataBack Pro . Если не получится, можно будет попробовать еще Acronis Revive, но она платная. Увлекательнейшая вещь — рыться в чужих письмах.

Совсем поздним вечером, вдоволь накопавшись в файлах горняка , она решила Паше, как он велит, отчет писать, не рассусоливать. Он ведь, сволочь, так за весь день и не позвонил, мессендж не написал.

«Дорогой Пашенька! Извещаю тебя о следующем.

1. Сексуальные связи у покойного, безусловно, имелись. Об этом свидетельствует его горячая переписка, которую он вел в мессенджерах в течение последних трех месяцев своей жизни по меньшей мере с тремя девицами. Разными девицами .

Каждую из них я пробила. Установочные данные на каждую, а также фото, прилагаю.

Вместе с тем, в последнюю неделю жизни ни с одной из них (и ни с кем вообще) он амурной переписки не вел. И на последний свой день, пятницу, 7 июня, никаких свиданий не назначал.

2. Где-то в конце января с. г. в почте горняка есть письмо от частной медицинской лаборатории «Капелька». В нем — результаты его биохимического анализа крови. Копию я тебе пересылаю присоединенным файлом и хочу заметить, что ряд показателей — такие, как АлАт, ЩФ, ГГТ, ФМФА, а также билирубин, холестерин и триглицериды серьезно превышены. Снижено содержание железа и мочевины. Присутствует фермент СДГ. Я, конечно, далеко не врач, но данные погуглила. И получается, что подобная картина характерна при серьезных поражениях печени, например, при циррозе.

3. Наконец, самое главное (и интересное). Возможно, наш объект вел двойную жизнь. Во всяком случае, среди его запросов в поисковиках значатся, например, такие: как не попасть на камеру видеонаблюдения, список камер видеонаблюдения на дорогах Москвы и Подмосковья — и тому подобные».

И вот интереснейшее дело! Не исключено, что у нее с Пашкой где-то в небесах мистическая связь установлена. Потому что едва она отчетик дописала — но не отправляла еще! — как Синичкин проклюнулся. Позвонил на мобильник.

— Привет, Римма Батьковна! Че делаешь? — По голосу было заметно, что начальник маленько подшофе.

— А тебе-то что? — буркнула она, хотя сам звонок был приятен.

— Вот это ответ! Разве так должны подчиненные с любимым руководителем разговаривать, а? — Нет, он, похоже, не слегка клюкнул, а довольно серьезно набрался.

— В одиннадцать ночи никаких начальников не существует, — отбоярилась она.

— А у нас с тобой работа ненормированная, — судя по тому, как тщательно Пашка произносил последнее, длинное слово, нагрузился он и впрямь основательно.

— Что тебе надо, а, Пал Сергеич?

— Я к тебе сейчас приеду.

— О нет, только не это! — В самом деле, еще чего не хватало! Принимать тут его, да еще пьяного! Слушать излияния! Выпивать с ним! А все равно на душе против воли потеплело: значит, любит, помнит, хочет.

— Да ладно, Римка, посидим спокойно у тебя на кухоньке, обсудим текущее дело…

— Нет-нет, только не сегодня. Ты давай лучше Полине Порецкой позвони. Она девушка одинокая, может, примет тебя, с ней заодно и дело обсудишь.

— А ты ревнуешь, Римма Батьковна. Что ж! Полина — это хорошая мысль.

— Вот и звони ей.

— Она занята. Мужик у нее есть. Между прочим, теперь тоже наш подозреваемый. Хочешь, расскажу?

— Не сегодня.

— Эх, Римма! А ведь я за тебя сегодня дрался! Можно даже сказать, отомстил за твою поруганную честь.

— Это кто, по-твоему, мне честь поругал?!

— А на кого ты мне давеча жаловалась?

— Что, Костику заехал? — догадалась она.

— Да, провел с Константином допрос с третьей степенью устрашения.

— Смотри, посадят тебя, Синичкин. Кто тебе передачи носить будет?

— Ты.

— Размечтался.

— Значит, отказываешь в возможности нанести тебе официальный визит?

— Отказываю.

— Тогда сама приезжай.

— Ох, нет, Пашенька. Поздно уже.

— Ладно. Тогда завтра на службе, чтоб была как штык. К девяти ноль-ноль.

— Мы в десять обычно начинаем.

— А у нас завтра усиление. Нет, правда: мне есть что тебе рассказать и о чем посоветоваться. А тебе?

— Да и мне.

— Вот и приезжай, как сможешь. Пораньше.

Он положил трубку, и ей почему-то стало его жалко: неприкаянный он, Пашка. Неустроенный. Без нее так вообще пропадет.

Отчет о проделанной работе она ему решила не посылать. Зачем он ему сейчас, пьяному. Еще решит, что она с ним заигрывает, опять будет названивать, а не то припрется.

Завтра с ним все обсудит. Плохой ли, хороший Пашка — работу он никогда не пропивает.

Она, работа, для него важнее всего на свете.

И впрямь: назавтра Паша, без малейших следов похмелья, чисто выбритый, наглаженный, благоухающий одеколоном «Джентльмен онли» (она ему когда-то подарила), встречал Римму в их офисе на аллее Первой Маёвки.

Выразительно глянул на часы — Римка, естественно, приехала не в фантасмагорические девять и не в положенные по КЗоТу десять, а без двадцати одиннадцать.

Впрочем, перед выездом из дома отчетик вчерашний Павлу кинула, чтоб тому было чем заняться, пока ждет. Ну, и оправдаться тем самым за грядущее опоздание. Впрочем, Синичкин знал: трудовую дисциплину соблюдать Римка органически не способна.