Анна и Сергей Литвиновы - Улыбка смерти на устах

Девушка засмеялась и сразу расставила точки над i:

— А вам что, жена не сказала, какие покупать?

Говорок у нее оказался вполне московский, быстрый и на «а». Натренировалась за одиннадцать лет в столице.

— О нет! Я, слава богу, холостяк. Просто нападает иногда стих что-нибудь в свободный вечер приготовить. А болгарскими перцами меня бабушка-покойница баловала. Кисленькая оболочка, рис, мясо, сметанка. Ммм. Пальчики оближешь.

— Вкусно рассказываете. — Девушка не чуралась, охотно шла на контакт.

— А готовлю еще лучше! Приглашаю вас в гости. Прямо сейчас.

— Какой быстрый!

— А зачем нам зря время терять?

— Нет, сегодня никак не получится. С подружками встречаюсь на другом конце Москвы.

— Приглашаю их тоже. У меня холостые друзья имеются, всегда готовы, достаточно только свистнуть. — Ведь все было вранье, от первого до последнего слова: и бабушка-покойница, и перцы болгарские, которые я сроду не любил и тем паче готовить не умел, и друзья-холостяки. Но для первого свидания правда не нужна, важна самоуверенность.

— Нет-нет-нет, только не сегодня.

— Как жаль. Ну, ладно. Так, значит, эти перцы для последующего фарширования подойдут?

— Вроде да.

Я покосился на ее корзинку — Мачникова успела взять по бутылке кьянти и коньяка, а также персики, груши и тортик. Явно ждала кого-то в гости. И, похоже, этот «кто-то» — мужчина. Подружкам коньяк с кьянти не покупают. Что-то одно: или кьянти, или коньяк. Поэтому я не стал педалировать про сегодня.

— Давайте тогда завтра куда-нибудь сходим, — раскинул я сети шире. — Погуляем в Коломенском. А лучше в ресторан. Или на выставку Репина. Или Мунка. Я весь день свободен.

— Посмотрим, — уклонилась она.

В итоге, болтая о том о сем, я помог ей донести покупки до подъезда. Был вознагражден номером телефона — который оказался правильным, я ведь его заранее пробил, — и натолкнулся на решительное сопротивление, когда предложил донести покупки до квартиры.

Я вернулся к Римке, сидящей в машине, и протянул ей пакетик с десятью несчастными болгарскими перцами.

— Легенда прикрытия. Можешь приготовить на ужин.

— Ну, и зачем я здесь вообще сижу? — возмутилась Римка. — Чего караулю? Жду, пока ты накадришься?

— Римма Батьковна, не надо так громко ревновать.

— Еще не хватало! Просто зачем я время тут зря теряю?

— Ничего. Время — рабочее, я же его тебе оплачиваю. А девушка, похоже, сегодня ждет гостей. И, судя по всему, мужчину. Опять-таки пятница, самое время расслабиться и отдохнуть с последующим возлежанием.

— Тебе видней.

Я сделал вид, что не заметил Римкиного ехидства.

— Давай подождем, посмотрим, что за тип. Может, сообщник.

— Как ты узнаешь, кто из мужчин, входящих в сей подъезд, следует именно к ней?

— По большому букету.

Однако насчет планов Мачниковой я в итоге ошибся. Ни один оцветоченный мен в парадное не входил. Зато без двадцати восемь к нему подрулило пустое такси эконом-класса, а еще через пять минут из дверей выпорхнула расфуфыренная гражданка подозреваемая и села в тачку.

Я завел машину, и мы с Римкой отправились следом за ней. Таксист рулил аккуратно, соблюдая все правила. Да и поездка оказалась недолгой. В итоге без особого геройства нам с Риммой Анатольевной удалось проследить, что в начале девятого Мачникова вошла в ресторан «Дайкири со льдом» близ метро «Коломенская».

— Судя по закупке провианта, девица планирует, что дома будет продолжение, — вслух поделился своими соображениями я. — И чтобы пыл у дяденьки не затух, собирается подогревать клиента запасенным спиртным: кьянти, а если не подействует, коньяком.

— Какой же ты пошлый, Синичкин! — скривилась Римка. — До невозможности.

— Просто я хорошо знаю жизнь, — ответил я. А когда мы удобненько припарковались на стоянке близ ресторана, продолжил: — Теперь, Римма Батьковна, твой выход. Тебя Мачникова в лицо не знает. Сходи посмотри, с кем она там тусит. Если получится, сфоткай личность кавалера.

— Не боишься девушку одну в ресторан вечером отпускать? Ведь пристанут ко мне.

— Ничего, отобьешься. Я в тебя верю.

Римка вернулась через полчаса. От нее попахивало спиртным.

— Пришлось мне пресловутый дайкири со льдом пропустить у бара — за счет госпожи Порецкой, я думаю? И отмести три нескромных предложения. Впрочем, бармену я дала свой телефончик — такой красавчик оказался, трудно устоять было.

— Что с Мачниковой? — нетерпеливо вопросил я.

— А что с Мачниковой? Ты был категорически прав. Сидят вдвоем. Огромный букетище, свечи, вино. Воркуют. Сю-сю-сю, пу-сю-сю. Если хочешь мое мнение: секс у них сегодня намечается.

— Кто б сомневался! Сфотографировала счастливчика?

— Да! И при том думаю, в свете того, что случилось с Порецким: а не в опасности ли мужик?

— Раз букет и свечи — действительно, вряд ли сообщник, — вслух размыслил я. — А вот то, что он — будущая жертва, это запросто. Если ты сняла его, в смысле зафоткала, — давай-ка пробьем, кто таков, что у него за душой и прикинем, насколько реальна для него угроза.

Личность гражданина Римка сняла хорошо. Лысый такой на всю голову брутал с торчащими ушками. Больше того: я даже его, кажется, узнал — но делиться с Римкой своими предположениями не стал, пока не проверил.

Мобильный Интернет на стоянке летал стремительно, и спустя полчаса мы уже получили о предполагаемой жертве довольно исчерпывающие сведения. Я правильно его опознал, потому как не первый день живу на свете — а пятнадцать-двадцать лет назад телевизор в отличие от нынешних времен смотрел. Чувак, с кем кадрилась Мачникова, в самом деле оказался крупной рыбой, не в пример даже покойному Порецкому. Звали его Андреем Бурагиным, и числился он руководителем крупного рекламного холдинга. Его агентство входило в пятерку крупнейших в стране. Но вдобавок к бизнесу он в начале нынешнего века вдруг выстрелил как автор и исполнитель забойных шлягеров. Записал диск, мелькал на телевидении, проехался с чесом по стране. А потом, видать, удовлетворил свою гордыню — куда-то исчез. В смысле семейного положения Бурагин числился женатым (вторым браком), имелись у него также две дочери, пятнадцати и девятнадцати лет. Жена с дочерями постоянно проживают за границей, в Испании. Там у них, судя по всему, собственный дом. Равно как и здесь — на Рублевке, плюс три квартиры, одна из которых в центре, недалеко от Тверской. Среди хобби Бурагина значились яхтенный спорт, виндсерфинг, кайтсерфинг.

Словом, богатый и знаменитый человек. По всему судя, простая медсестра (пусть сколь угодно секси!), да проживающая в однушке в Нагатине, а также ресторация «Дайкири со льдом» близ метро, у станции «Коломенская», — явно ниже его привычного уровня. А он — слишком хороший улов для Мачниковой. Что Бурагин — влюбился? Совсем голову потерял? Но почему тогда на ее территорию отправился? Почему не подтянул красотку к себе, в центр столицы, или на пресловутое Рублево-Успенское шоссе? А она? У нее-то на него какие планы — в глобальном смысле? На сегодня — понятно, увезти к себе в однушку в Нагатино. Но в чем по большому счету ее корысть? Отравить и его, как Порецкого? Но не у себя же дома!