Анна и Сергей Литвиновы - Улыбка смерти на устах

— Нет уж. Я к вам вряд ли вернусь.

— Знаешь, есть русская поговорка: зарекалось ведро по воду ходить.

— Ну, посмотрим.

Мы распрощались довольно холодно. Я тут же вызвал такси и через десять минут уехал. Вернулся в московскую квартиру, но мыслями все время возвращался к нашему разговору.

Наутро я проверил своего собеседника в Интернете: поиск ничего не дал, если и встречались в Сети Александры Клибановы (визитку на это имя он вручил мне при первой встрече), то они явно были не те. Разумеется, поиск по клубу самоубийц выводил лишь на рассказы Стивенсона, плюс на советскую экранизацию с Олегом Далем да на одноименный японский ужастик начала века.

Александр мне позвонил, приглашал на новое заседание своего клуба, в ближайшую субботу, я отказался, довольно холодно. И он исчез — правда, тут и Новый год наступил. Мы отсняли последнюю программу в году, я уехал на каникулы в теплые края. Вернулся в середине января, когда Новогодьем в столице уже не пахло.

После развода я, как благородный человек, оставил в распоряжении супруги нашу совместно нажитую квартиру (она немедля туда привела мужика) — правда, бывшая женушка не претендовала на загородный дом. Я же в Белокаменной жилье снимал — однокомнатную студию, но мне хватало, поблизости от работы и в новом доме, с панорамными окнами. Ходил на работу, на улицу Вильгельма Пика, пешком — а летом иной раз и на велосипеде приезжал — и только в особых случаях, когда куда-то потом собирался ехать, типа на дачу, — отправлялся на машине. И вот в какой-то из январских дней следую я на службу, дышу воздухом — если, конечно, столичную газообразную субстанцию можно этим словом назвать. Слышу сзади скрип тормозов, гляжу: остановился каршеринговый «Мерседес», а с водительского сиденья улыбается мне и машет мой приятель Александр Клибанов, администратор клуба самоубийц.

— Садись, — кричит, — подвезу.

И я хоть и понимаю, что в десятимиллионной Первопрестольной вероятность подобной случайной встречи крайне мала — и, значит, она подстроена, — однако обаяние Клибанова оказалось столь велико, что я сел в его машину. Поболтали о том о сем, о пустяках — подвез он меня действительно не больше километра, остановил у проходной студии имени Горького. И спрашивает:

— Ну, ты подумал? Хочешь в клуб вступить? Предложение пока действительно.

И не знаю, то ли пасмурная столичная погода стала тому виной, то ли дрязги и бессмысленное копчение неба на работе, то ли обида на жену, то ли боль о погибшей Аленушке, то ли, что скорее, все вместе — но я сказал ему:

— А давай.

Он обрадовался, и в ближайшую субботу, после съемок, я отправился к нему в загородный клуб. И даже привез десять тысяч наличными — как раз не растратил предновогодний бонус от компании за высокие рейтинги.

А дальше все оказалось довольно просто. Я еще несколько раз бывал в клубе, время шло. Зима сменилась весной, наступило лето.

А потом Клибанов позвонил мне, предложил встретиться. Мы пересеклись, как он и хотел, не в помещении, а на открытом воздухе, на бульварах, у памятника Тимирязеву. И Александр сказал мне, кто цель: рекламный магнат и певец Бурагин. И объяснил, при каких обстоятельствах мне надобно Бурагина убрать: в момент, когда тот выиграет кругленькую сумму в нашем шоу. И дал мне ампулу с ядом.

На мысль пригласить рекламного магната на шоу я навел нашу редакторшу по игрокам, она сама позвонила ему, договорилась. А я узнал его электронную почту и в день игры слил ему, с анонимного, не отслеживаемого почтового ящика, все вопросы. Он поверил, послушал меня — и выиграл. И, как договаривались мы с Клибановым, в тот самый миг я подлил ему в шампанское яд.

Дальше вы все знаете.

Слизень!

Терпеть не могу слизней!

Мятущийся хлюпик! Интеллигентик! Видите ли, не может он сам с собой покончить! Пороху не хватает! Надо, чтоб его убили, а для того он подтянулся убивать — других. Какая скотина!

Кухонька у Римки была маленькая, втроем там и не поместиться. Перед допросом я вытащил гражданина Тучкова в комнату и усадил на кровать, которая еще так недавно служила для нас с моей милой помощницей ложем любви. Исповедь режиссера я записывал на видео. Римка сидела со мной рядом, по заведенной у нас традиции отсматривала и фиксировала реакции исповедующегося. По ним судя и по тембру голоса, говорил гражданин убийца правду.

А когда закончил, взмолился:

— Пожалуйста! Очень прошу вас! Не сообщайте обо мне властям! Ведь меня все равно скоро убьют! Вряд ли мне долго осталось. Но хоть имя мое не будет опозорено. И не надо будет скрываться. Возьмите деньги. Сколько вы хотите? Клянусь, я вам всё, все рассказал! Как на духу! Неужели мне за это не полагается бонус?!

— Хватит канючить! — строго сказала Римма Анатольевна. Она тоже с брезгливостью наблюдала, как победительный ухарь, телевизионщик и режиссер на глазах обращается в полное чмо. В ничтожество.

— Как, ты говоришь, — спросил я его, — звали того мена, который в клубе самоубийц распоряжался? И тебя в убийцы завербовал?

— Клибанов Александр, — с готовностью откликнулся расклеивавшийся чувачок. — Но я пробивал его личность по Интернету. И такой нигде не значится.

— Оперативный псевдоним, — важно кивнула моя помощница и выстрелила вопросом: — Как он выглядел?

— На вид около пятидесяти, большой, внушительный, виски с проседью.

— Точнее: рост, вес?

— Рост за сто восемьдесят явно, и вес у него лишний имелся, пузико. Наверное, около ста килограммов, или даже сто десять.

— А кто он по профессии, как вы думаете? Какое впечатление производил? — Римка прямо мне рта раскрыть не давала, так и сыпала вопросами. Да все дельными, надо признать. Она вообще после того, как поймала на живца убийцу, весьма приободрилась.

Или ее прекрасное преображение свершилось благодаря нашей с ней чудесной ночи?

— У него на визитке, я говорил, «экспорт-импорт» написано. Но мне, если честно, показалось, что он выходец из силовых структур. Бывший фээсбэшник или военный. Такой у него взгляд — непроницаемый, строгий.

— Что вы еще о нем знаете? Что может помочь его идентифицировать? — продолжала допрос Римка. — На какой машине он ездит? Где проживает? Куда ездит отдыхать?

— Вы знаете, никакой личной информацией он со мной не делился; он меня подвозил всего раз, но авто тогда было каршеринговое. Где живет, не знаю.

— Хоть что-то о нем вы знаете?

— Он односолодовый виски любит. И за футбольный клуб «Красная Армия» болеет.

— Как назывался тот загородный клуб, в котором самоубийцы встречались? Где он расположен?

— По Киевскому шоссе. Недалеко от Кольцевой. Местечко называется Ивкино. Названия самого клуба я не знаю. Но там, наверное, такая усадьба одна?