Татьяна Полякова - Новогодняя коллекция детектива. Сборник

Карнаухов вышел из «Мерседеса». Он постоял немного возле водительской двери, потом медленно прошелся вдоль шлагбаума, разминая ноги, и направился в сторону одного из домов, пропав в густой тени.

Мошканов о чем-то старательно задумался, а потом достал мобильный:

– Алле, это программа «На страже закона»? – негромко произнес он в трубку. – Вас беспокоит старший лейтенант Мошканов. Сейчас проводится секретная операция по задержанию особо опасного преступника. Записывайте адрес… Да, да – прямо сейчас и проводится. Я в ней как раз принимаю участие. Присылайте срочно съемочную группу. Сенсацию гарантирую…

Он отключил телефон и перекрестился, после чего вышел из машины.

Карнаухов тем временем подошел к шлагбауму, пригнулся и пролез под ним. И вскоре подошел к крыльцу главного входа. Постоял немного и направился к углу здания. Увидел Мошканова, идущего вдоль невысокого забора, махнул рукой, торопя его.

Завернув за угол, следователь, понимая, что за ним наблюдают из внедорожника, пошел медленно и вальяжно, поглядывая на темные окна здания. Когда он оказался возле внедорожника и остановился в шаге от водительской двери, он показал знаком, чтобы водитель опустил стекло. Тот открыл дверцу и спросил:

– Чего тебе здесь надо?

– Давай повежливее, шестерка! – одернул его майор и, заглянув внутрь салона, убедился, что, кроме водителя, никого нет, – я вообще-то к Васе Маленькому по его приглашению.

– Кто ты такой? – лениво отмахнулся водитель. – Вали отсюда! Он никого не ждет!

– А кто ты такой, чтобы тебя предупреждать? Мы с Василием Никифоровичем вчера встречались в его ресторане, а сегодня он меня пригласил в баню.

Водитель приготовился выйти к назойливому типу, потирая кулаки.

– Не хочешь по-хорошему – получишь по-плохому, – предупредил он.

– Мошканов! – позвал следователь.

Тут же из-за угла выскочил старший оперуполномоченный и направил на парня пистолет.

– Руки за голову! Полиция! На землю мордой вниз! – закричал он.

Парень остался стоять, задумавшись, что ему делать, подчиниться или эти мужики врут и не из полиции, а значит, можно с ними подраться.

– Мошканов, – приказал майор, – прострели ему коленку. Спишем на сопротивление властям.

Водитель решил все же не спорить и, вскинув руки на затылок, опустился на колени, пренебрежительно усмехаясь, словно предупреждая, что он все равно с ними поквитается.

Мошканову это не понравилось, и он ударил парня ногой в челюсть.

Тот со стоном повалился на спину.

Опер обернулся к внедорожнику:

– А где второй?

– Сегодня один водитель.

Вдвоем они закинули парня на заднее сиденье, скрутили руки за спину и надели наручники. Мошканов обыскал задержанного и достал из кобуры под мышкой водителя пистолет. Парень не сопротивлялся, только негромко стонал и сплевывал кровь.

– Где второй? – прикрикнул Мошканов. – Говори, сволочь!

– Ты ему челюсть сломал, – заметил Карнаухов, – так что ничего он тебе не скажет. Оставайся здесь, на случай, если кто появится. Прикроешь меня в случае чего. А внутри сам все сделаю.

Он достал из кармана телефон. Вышел из машины и, подойдя к металлической входной двери, произнес в трубку:

– Я за дверью. Один. Открывай!

Через несколько секунд дверь отворилась. Молодая женщина впустила следователя внутрь, показала глазами на узкую лестницу в подвальное помещение.

– Он в холле, там еще две девчонки, – шепнула она, – только…

– Удали их подальше, – так же тихо ответил Карнаухов и начал спускаться по ступенькам.

Пожидаев, обернув бедра махровым полотенцем, сидел в кресле возле стола, отщипывая виноградинки с грозди, лежащей на блюде. Все тело уголовного авторитета было покрыто татуировками. Он смотрел на экран телевизора, где несколько девушек в форме английских школьниц раздевали накачанного мулата.

В стороне от Василия Никифоровича в креслах расположились две обнаженные девушки. Они тоже смотрели на экран и, по-видимому, сопереживали происходящему там действу.

– Привет, Вася, – произнес Карнаухов и махнул рукой девушкам, призывая их покинуть помещение.

Но те даже не шевельнулись.

– И кто сюда приперся? – растягивая слова, отозвался Пожидаев. – Судя по вони, мент поганый.

Девчонки хихикнули, но, посмотрев на Василия Никифоровича, тут же замолчали.

– Красотки, поныряйте пока в бассейне, – приказал он.

Обе вскочили и скрылись в коридоре.

– Зачем тебе малолетки? – поинтересовался майор, глядя им вслед. – Лишняя статья.

– Мой досуг – не твоя забота! От тебя вон вообще женскими духами так прет, будто ты к хахалю своему собрался. Чего приперся, следак?

– Пришел напомнить, что ты, несмотря на обещание, не выполнил мою просьбу. Я тебя с зоны вытащил, а это было сделать нелегко. А ты для меня даже с человечком, который мне мешает, разобраться не можешь.

– Раз ты такой шустрый, сам бы и грохнул этого паренька. А я подумал немного и решил, что погорячился, когда тебе что-то обещал. Во-первых, мне всего-то полтора года оставалось париться, а потом… Вернее, это самое главное – я с ментами никаких дел не имею и ничего им не обещаю! Считай, что я тебя кинул… Можешь идти жаловаться своему начальству, а лучше тестю-депутату поплачься, может, он тебя пожалеет. Хотя вряд ли… Ведь он уже наверняка навестил твою подружку и знает, как ты его дочурку обидел.

Карнаухов вспыхнул:

– Теперь понятно, кто стуканул моему тестю… Ну-ну!

– У тебя все? – равнодушно спросил Вася Маленький, отщипывая очередную виноградинку и отправляя ее в рот. – А теперь вали отсюда, пока я добрый, и постарайся не вспоминать меня больше…

– Угрожаешь? Мне? – завопил старший следователь. – Неужели ты до сих пор не понял…

Но Пожидаев больше не смотрел на него, крикнув:

– Зинка! Ты где, обмылок?

В холл вышла управляющая сауной, которая и запустила Карнаухова.

– Ты зачем козла этого привела? Давно ментам стучишь? Мне и раньше говорили, что ты тихушничаешь, но я не верил.

– Василий Никифорович, – испугалась она. – Я не стучу, я и не знала, что он из полиции. Просто он сказал, что вы его ждете.

Вася Маленький ладонью взял всю гроздь недоеденного винограда и швырнул в женщину.

– Пошла прочь! И позови моих ребят из машины… – И, посмотрев на Карнаухова, угрожающе произнес: – А тебе, мент, осталось жить пять минут… – Карнаухов шагнул к нему. – Что? Опять договариваться хочешь? – рассмеялся авторитет. – Не получится…

Но следователь молча достал из внутреннего кармана пистолет, положил на стол, потом вынул из бокового кармана второй и наставил на Пожидаева.

– Это тебе подарок от меня. Сейчас сюда подскочат опера: тебя возьмут со стволом, на котором висит пара трупов, с наркотой, тоже здесь найдется, и с несовершеннолетними девчонками, которые расскажут, что сюда их затащили силой под угрозой смерти и обе были изнасилованы лично тобой… Так что лет двадцать тебе обеспечены, Вася. Думай! На твоем месте я бы сразу застрелился.