Джек Ритчи - Злополучные 10 долларов

Ревизор прищелкнул языком.

— Вы знаете, мистер Вебстер, я этого так оставить не могу.

У меня возникло ощущение тревоги.

— Чего не можете так оставить? У нас что — недостача?

— Наоборот. — Он покачал головой. — У вас в банке лежит на десять долларов больше, чем должно быть.

— Ну, это не так страшно. Лишь бы недостачи не было.

— Э-э нет, — он погрозил мне пальцем, — от этого так просто не отмахнешься, мистер Вебстер. Вам прекрасно известно, что ваша финансовая отчетность должна быть сбалансирована до последнего цента. До самого последнего цента.

— Право, мистер Стюарт, — обворожительно улыбнулся я, — в конце концов речь идет всего лишь о десяти...

— Я должен буду заявить об этом комиссии. — Он поджал губы.

— Но, мистер Стюарт, — поднялся я, — это же приведет к расследованию.

— А разве вам есть что скрывать?

— Нет, разумеется, — сказал я твердо. — Все мои счета в полном порядке.

— Более чем в порядке, — сухо уточнил он. — У вас в кассе десять долларов излишка. — Он закурил тонкую сигару. — Придется вам, мистер Вебстер, держать ответ. Кто-то видимо к вашей кассе прикладывался.

— Исключено, — решительно возразил я. — И мистер Барджер, и миссис Уайт работают со мной очень много лет. Я им полностью доверяю.

— Других служащих у вас нет?

— Нет, — ответил я. — Городок у нас маленький, и банк тоже маленький.

— И оба они имеют доступ к хранилищу?

— Да, — признал я, — но я просто не могу себе представить, что кто-то из них мог совершить нечто подобное.

— Тем не менее, кто-то из них виновен.

Я постарался сосредоточиться.

— А вы уверены, что не допустили ошибки?

Он прикусил сигару зубами.

Я никогда не допускаю ошибок. Я помолчал, обдумывая положение.

— Мистер Стюарт, может быть, учитывая наше старое знакомство, вы согласитесь проверить завтра все счета еще раз? Чтобы вас не мучили никакие сомнения, когда будете писать докладную.

Поразмышляв немного над моим предложением, он недовольно бросил:

— Хорошо. Я еще раз приду к вам завтра. В девять часов, минута в минуту.

Когда за ним закрылась дверь, я прошел в основное помещение банка. Рабочий день уже кончился, но мистер Барджер и миссис Уайт сидели у своих окошечек за перегородкой.

— Вам известно, что обнаружил мистер Стюарт? — спросил я.

Не поднимая глаз от сложенных на коленях рук, оба кивнули.

— Вы, конечно, понимаете, к чему это может привести, — сказал я. — Будет назначено расследование. По городу пройдет слух, что мы ведем финансовую документацию кое-как. Вполне вероятно, что вкладчики начнут забирать из нашего банка свои вклады.

Глаза их все также избегали меня.

— Это просто не укладывается у меня в голове, — произнес я. — Мы работаем вместе вот уже более двадцати лет. Я думал, что нас связывает нечто большее, чем взаимоотношения начальника с подчиненными. Я думал, что мы — друзья.

Миссис Уайт судорожно глотнула. В волосах ее блестела седина, и она уже восемь раз была бабушкой.

— Я не знаю, кто из вас виноват, — сказал я. — Не знаю, какие обстоятельства толкнули вас на такой поступок. Но, как бы то ни было, поскольку речь идет всего лишь о десяти долларах, мы, я думаю, может легко отвести от себя удар.

Лица их зажглись надеждой.

— К счастью, — улыбнулся я, — мне удалось уговорить мистера Стюарта прийти еще раз завтра и повторить проверку. И сейчас я просто пойду в хранилище и заберу оттуда десять долларов, приведя таким образом нашу наличность в соответствие со счетами.

Глаза их снова погасли.

— Это вовсе не кража, — поспешно добавил я. — Я перешлю эту десятку в Красный Крест или в другую благотворительную организацию.

Барджер был высокий, чуть сутулый человек, на несколько лет старше миссис Уайт. Он откашлялся.

— Дело не в этом, мистер Вебстер. Но я только что опечатал хранилище и поставил часовой механизм. Теперь до девяти утра открыть его невозможно.

— Может быть, — заговорила миссис Уайт, — мы можем забрать десять долларов завтра утром?

— Нет, — устало произнес я — Стюарт сказал, что придет ровно в девять. Я не помню, чтобы он когда-нибудь опаздывал.

Вечером, когда я сидел дома, за дверью раздался звонок. Я открыл и увидел Барджера. Он снял шляпу.

— Могу я поговорить с вами, мистер Вебстер?

— Разумеется, Генри. Проходите.

— Я все время думал о случившемся, и мне не хотелось бы, чтобы вы считали миссис Уайт повинной в наших неприятностях. — Он пытался сдержать волнение, но слова застревали у него в горле. — Мистер Вебстер, лишние десять долларов в нашу кассу положил я.

Наверное, мои глаза расширились.

— Но, Генри, как же вы могли пойти на такое?

— Так вышло по чистой случайности. Я этого вовсе не хотел.

Он был бледен, пальцы его барабанили по полям шляпы.

— Генри, — сказал я озабоченно, — может быть, дать вам воды?

— Нет, — он покачал головой, — спасибо. Сейчас все будет в порядке.

Выждав немного, я спросил:

— Как же это произошло?

Он собрался с духом.

— Скачки.

— Вы играли на скачках? — в моем голосе зазвучало возмущение.

Он понурил голову.

— У меня набралось много неоплаченных медицинских счетов, необходимо было выкупать закладную, а зарплата у меня не очень-то большая.

— Но, Генри, неужели вы не знаете, что выиграть на скачках почти невозможно?

Он снова опустил глаза.

— Сначала я поставил два доллара, потом пять, потом десять. Конечно, я иногда выигрывал, но в общем-то увязал все глубже и глубже.

У меня возникло подозрение.

— И где же вы брали деньги?

Он облизнул пересохшие губы.

— В банке, мистер Вебстер.

Наступила тишина. Я услышал, как на кухне включился холодильник. Барджер два или три раза перевернул пальцами шляпу.

— После того, как я взял из банка две тысячи долларов, я понял, что смогу возместить эту сумму только в том случае, если сорву большой куш.

— И поэтому вы взяли еще денег, — хмуро предположил я.

— Да, — кивнул он. — Я заключил пари на две тысячи долларов.

— И снова проиграли, — сказал я.

— Не угадали, мистер Вебстер, — перебил он. — Лошадь, на которую я ставил, пришла первой и принесла мне выигрыш один к десяти. Я оплатил все медицинские счета, выкупил закладную, а взятые из банка деньги положил на место. — Он вздохнул. — И даже, как выяснилось, десять долларов лишних.

Я просто не знал, что сказать.

А Генри, признавшись во всем, даже немного повеселел.

— Неделю назад я у себя дома мыл жалюзи, и после этого всю ночь мне снились жалюзи, жалюзи, жалюзи. — Он улыбнулся. — И знаете, что я увидел, мистер Вебстер, когда на следующее утро открыл расписание скачек? Что в третьем заезде участвует кобыла по кличке Жизель. На нее я и поставил.