Эндрю Гарв - Дальние пески

Окончательно забыв о приличиях, Кэрол схватила свою сумку.

— Пойдем к нему! — потребовала она. Я торопливо допил пиво и вышел вслед за ней, поблагодарив хозяина.

Мы постучали в зеленую дверь. Нам открыла круглолицая румяная женщина, которая выслушала наш рассказ и провела нас в гостиную, где в кресле сидел сам Джек Финнес. Он оказался чрезвычайно милым старичком, который, несмотря на ревматизм, поднялся нам навстречу. Он был очень любезен и всей душой хотел помочь, но толку от него оказалось мало. Лондонского адреса Уильяма Эллиса он не знал. И он сам, и его подруга в один голос расточали похвалы Эллису, который был к ним добр, хотя работу требовал… И это все. Не густо, как сказала бы Кэрол, но она промолчала.

Только на полпути в Лондон Кэрол прервала молчание: — И все же поездка не была напрасной. Он все-таки горожанин.

— Отчасти.

— А мне кажется, что целиком и полностью. Коттедж в сельской местности ему нужен для отвода глаз.

— О, перестань!

— Я думаю, такое прикрытие должен иметь всякий умный шантажист. В таком случае он всегда может давать свое настоящее имя и адрес, не боясь возврата писем или расспросов. В то же время никто не мог бы разыскать его, потому что постоянный свой адрес он от всех скрывает.

— Так уж и скрывает! У тебя нет оснований говорить так только потому, что его не знают здесь. Он приезжает сюда редко, чтобы провести тихий уик-энд. Никто не интересуется его лондонским адресом.

— Хорошо, — настаивала Кэрол, — если он большую часть времени живет в Лондоне, почему в отеле он записался деревенским адресом? Почему? Разве это не подозрительно?

— Я бы не был так категоричен. Нам известно, что он много путешествует. Быть может, временным пристанищем он считает как раз свое жилье в Лондоне, а в душе он — человек деревенский. Он ведь гордится своим коттеджем и привязан к нему… Честное слово, Кэрол, с коттеджем ты раздуваешь из мухи слона.

— Ладно, посмотрим, — поджала губы Кэрол.

— Ты о чем?

— Мы же не можем оставить все как есть. Нам теперь просто необходимо разыскать этого человека.

— Ничего себе задачка! Если принять твою версию, он вполне может жить в Лондоне под чужим именем.

— Может — так, а может — нет. Коттедж был для него достаточно надежным прикрытием. К тому же я все-таки твердо убеждена: ему опаснее было бы менять имя. Так что, я думаю, он и в Лондоне зовется Уильямом Эллисом.

— Хорошо, но ведь он не один такой. Эллис — крайне распространенная фамилия.

— Это я понимаю — потому-то он, возможно, ее для себя и выбрал, — но только мы сможем быстро сузить круг поисков. Если мы нарисовали себе его образ правильно и он действительно состоятельный, привыкший к роскоши холостяк, его не стоит искать в таких районах, как Уайтчепел, Ноттинг-Хилл или Кэмдентаун, так? Он скорее обитает в одном из фешенебельных кварталов, а там вряд ли так уж много Уильямов Эллисов.

Я не уставал поражаться ее решительности и неиссякаемой энергии. Едва мы добрались до дома, она схватила телефонный справочник. Всевозможные Эллисы занимали в нем двенадцать колонок, но, после того как она отобрала Уильямов Эллисов и тех, кто по инициалам мог оказаться Уильямом, осталось две колонки. Прокорпев над справочником с час, отмечая карандашом те адреса, которые казались ей подходящими для нашего Эллиса, она получила в итоге всего тридцать вариантов.

— Вот, — сказала она, удовлетворенно вздохнув, — с этим списком мы наверняка справимся.

— И что же ты собираешься делать? — спросил я. — Обзванивать их по одному и спрашивать: « Простите, а вы часом не шантажист?»

Кэрол хмуро оглядела список еще раз.

— Нет, — сказала она, — звонить им вообще не стоит. Я ничего не смогу выяснить, не упомянув о Пепельном Береге, а это его спугнет…

— Но не можем же мы дежурить сразу у тридцати дверей и ждать, пока появится некто, соответствующий нашим приметам!

— Нам это не понадобится… Скажи мне, Джеймс, где паркуют свои машины жители Лондона?

— В основном на улице…

— Именно! Поэтому, если мы вечером обойдем эти тридцать адресов, у одного из них мы, возможно, увидим трехлитровый «ровер».

— Это мысль! — воскликнул я. — А ты не знаешь случайно, какого цвета машина?

— Она в двух тонах — бежевый верх, коричневый низ. Так сказал мне швейцар в отеле.

— Что ж, тогда это нетрудно будет проверить.

— Когда, по-твоему, этим лучше заниматься? Наверное, не раньше полуночи. Он может поздно возвращаться домой…

— Если мы будем бродить по улицам среди ночи, нас задержит полиция.

— Зачем же среди ночи? Можно начать часов в шесть или семь утра, когда уже рассветет. Наш Эллис еще наверняка будет дома.

— Если он вообще в Лондоне.

— Он только что совершил двойное убийство. Вряд ли он немедленно отправился обирать очередную жертву, — возразила Кэрол. — Ему сейчас нужно затаиться, лечь на дно… Мы не можем упустить этот шанс, Джеймс. Давай займемся этим завтра же утром.

Что тут поделаешь? Я должен был согласиться.

Мы разделили список на две равные части. Мне достались северные районы города. Для себя я взял напрокат машину, чтобы Кэрол могла воспользоваться «лагондой». Мы попросили телефонную службу разбудить нас в пять и в начале седьмого уже разъехались в разных направлениях от дома.

Полных два часа ушло у меня, чтобы объехать мои пятнадцать адресов. Один из них находился в Хэмпстеде, а другой — вниз по реке в Хаммерсмите, и расстояния между всеми были приличные. Кое-где это были многоквартирные дома с большими стоянками во дворах, и там при осмотре мне приходилось соблюдать особую осторожность. К счастью, мощных «роверов» выпускалось немного. Мне попалось только два, и по цвету ни один из них не подошел. Как ни удивительно, но эта прогулка доставила мне странное удовольствие. Охота за Уильямом Эллисом захватила меня. Теперь уже я и сам мечтал отыскать его, хотя не понимал, чем это может нам помочь. Но я не был удивлен, когда ничего не обнаружил.

Я вернулся домой в девять. «Лагонда» уже стояла на месте. Кэрол с нетерпением ждала меня, и я сразу же понял, что не итоги моих поисков ее так волнуют.

— Я нашла машину! — воскликнула она, едва я переступил порог. — Саут-Итон-террас, 104 — практически за углом отсюда.

Мы наскоро позавтракали и отправились туда. Я сумел втиснуть машину между другими, стоявшими у тротуара через дорогу от дома 104. Невдалеке от входа я заметил броский «ровер» Эллиса. Сам дом был элегантным строением в три этажа. Поскольку звонок мы заметили только один, нетрудно было предположить, что Эллису принадлежит весь дом. Мы выбрались из машины и подошли, чтобы рассмотреть его поближе. Справа от входа вниз уходили несколько крутых ступенек, ведущих в подвал, однако его окна плотно прикрывали венецианские жалюзи, и заглянуть туда нам не удалось. Комната на первом этаже служила, вероятно, столовой. Это все, что было видно с улицы. Мы несколько раз прошлись мимо, но тут в столовую вошел какой-то мужчина, очевидно сам Эллис, и нам пришлось ретироваться. Из машины мы еще немного понаблюдали за ним. Это был рослый, крепко сбитый человек, с загорелым, привлекательным лицом. Походив по комнате, он неожиданно подошел к окну, и Кэрол сказала, что нам лучше уехать. Она панически боялась быть узнанной. К тому же все, что можно было, мы уже видели.