Алена Егорова - Убийство по графику [litres]

Арсений присвистнул. Сергей обратился к экспертам:

– Иннокентий Павлович, ну что? Есть новости?

– Нет пока, Сереж, он точно заведомо готовился, в перчатках работал. Мы ищем, ищем. Каждый сантиметр проверим. Не мог же он совсем не наследить.

– Да, вы правы. Когда-то и он должен оступиться.

– Оступился то он уже давно, – по-философски заметил Павлович.

– Давайте, родные, давайте. Нам важно определить, Оборотень это или очередной псих. Первый раз живой свидетель. Мы не должны такую возможность упустить.

Сергей повернулся к представителю ЖЭКа:

– Дверь подвала была закрыта? – строго спросил он. – Только не врите, это очень важно для следствия.

Тетка вся затряслась, плача, напуганно проговорила:

– Закрыта, закрыта точно. Вот те крест. Все двери обязательно закрываются. Если что не так, жильцы нам сообщают о взломе, мы сразу, сразу же, – тараторила она так, будто сама себя пыталась в этом же убедить, – сразу чиним дверь и закрываем на замок. Что мне теперь будет? – чуть не плача, охала она.

– Да вам за что? – удивился Сергей. – Если все как положено, то ничего.

– Ребята, – обратился Сергей к экспертам, – ну дайте женщине успокоительного. Человек весь на нервах, белая как полотно стоит. Замок тоже на экспертизу заберите. А вы, – он обратился снова к женщине с ЖЭКа, – успокойтесь, подождите, пока ребята закончат, составите акт, закроете подвал, и свободны. Да, пока тут не прибирайте. Пусть будет пока так, как есть. Вдруг нам понадобиться еще вернуться. Ваших работников предупредите, чтобы сюда пока не ходили, а то лишнего наследят. Мы скажем вам, когда этот подвал нам уже не нужен будет.

Женщина быстро закивала головой.

– Арсений, я наверх, к потерпевшей.

– Хорошо.

Сергей вошел в квартиру, поздоровался с мамой Нади, та пригласила его на кухню. Заплаканная Надя увидела Сергея.

– Сережа, – крикнула она и подалась к нему навстречу, обняла его и зарыдала. – Меня… он… я… – плача, Надя не могла начать говорить.

– Тихо-тихо, Нюш, успокойся.

Но она не могла остановиться.

– Тихо! – прикрикнул он. – Ну-ка, возьми себя в руки, родная, ты нам нужна.

Мама Нади подала дочери очередной стакан воды с валерианой. Надя выпила, села на стул, чуть всхлипывая. Глядя на Сергея красными опухшими глазами от слез, она слушала его.

– Милая, ты сейчас успокоишься, просто попытайся сначала ровно дышать. Дыши.

Надя пыталась выровнять свое дыхание. Сергей подбадривал, она кивала в такт дыханию, старалась контролировать себя и спокойно дышать.

– Успокоилась? – спросил Сергей.

– Вроде да.

– Точно? Мы можем сейчас с тобой поговорить?

Надя положительно кивнула в ответ.

– Сейчас мы с тобой посидим, ты мне расскажешь весь свой день, до мелочей и желательно по часам, до того момента, хорошо?

Надя, видимо, снова вспомнила недавнее событие и всхлипнула.

– Нюша, Нюша, – строго сказал Сергей, – держись, нам надо поговорить.

Надя принялась выравнивать свое дыхание, пытаясь остановить свою вновь нарастающую истерику. Мама Нади захлопотала, налила чаю. Сергей отказался, но она настояла.

– Так надо, для душевности, – тихо сказала она.

Надя отхлебнула несколько раз горячего, душистого чая и вроде стала приходить в эмоциональную стабильность.

– Ну, что, поговорим? – спросил Сергей, она кивнула. – Рассказывай Нюш.

И Нюша начала. Рассказывала все. От утренней прогулки с Машей, вечеринки в клубе и про свой страшный сон. Сергей не перебивал, дал ей выговориться полностью и иногда что-то писал в свой блокнот. Когда Надя закончила свой рассказ, он сказал:

– Надюш, ты должна с нами поехать. Помочь нам. Нужно составить фоторобот преследователя.

– Может, завтра? – возразила её мать.

– Чем быстрее, тем лучше. Мы её сами доставим домой, не переживайте.

– Я поеду, мама. Это очень важно. Я уже в норме.

– Вот и хорошо. Поехали. Паш, иди прогрей машину. Надя, умойся и спускайся, покажешь мне, какой дорогой шла домой. Как убегала от него. Пока ребята тут работают, мы успеем сделать свое и вернуться обратно.

– Да-да, конечно.

Она быстро умыла лицо прохладной водой, чтобы сбить одутловатость и красноту от слез. Быстро оделась и выбежала из квартиры.

На улице Сергей изучал путь преследуемой мужиком Нади. Надя снова и снова, с той же быстротой, как ей казалось, повторяла свой путь, а Сергей пытался ее догнать до того, как закроется дверь на пружине, и оказаться в нужном месте за ее спиной. Удалось ухватить дверь до хлопка с седьмого раза.

– М-да… ну и прыть у него, ловкий, – удивился Серега.

– И тихий, – добавила Надя, – я его не слышала, а ты топаешь как медведь, что оглянуться хочется, – и улыбнулась первый раз после такого события.

– Может, ты на нервах была и просто не слушала внимательно? Думала поскорее домой добраться. Нюш, точно дверь за тобой хлопнула только раз?

– Точно, Сереж, точно. Я в подъезд влетела, мне так страшно было, что я держала ухо востро. На ходу соображала, что я буду делать, если не успею до дома добраться, как защищаться буду. Мне важно было его слышать. Я точно помню, дверь хлопнула один раз. А успеть проскочить у него, думала я, нет возможности. Это какую прыть надо иметь! Поэтому я очень была шокирована, когда мне мама сказала, что мужчина у меня за спиной стоял. Представляешь, если бы мамы не было дома? Это же все. Один удар – и я катилась бы вниз по лестнице в подвал. Там один шаг влево и спуск. Ты же видел.

Окрик Павла прервал их разговор. Он, активно махая рукой, приглашал сесть в машину.

– Машина прогрета, поехали в отделение.

Фоторобот был готов через сорок минут.

– Да. Он мало чем поможет. Много одежды. Лица почти не видно. Губы, скулы, нос. Знаешь, сколько людей можно под этот фоторобот найти? – с сожалением сказал Сергей, глядя на распечатанный лист. – Одежда почти все лицо закрывает. Нюш, а тот кретин, что в клубе на тебя напал, не может быть им?

– Нет-нет, – замотала головой Надя. – Никак не может.

– Это почему же? Почему ты так уверена? – заинтересованно спросил Сергей.

– Ну, во-первых, комплекция. В клубе был плотный, а вернее, толстый мужчина. Этот выше и стройный. Во-вторых, характер разный. В клубе был явно озабоченный сексуально псих. А этот охотник, понимаешь? Охотник. Спокойный, уверенный, совершенно не эмоциональный. Перед ним ощущаешь себя его добычей. Я теперь понимаю, почему он не отреагировал на мою ругань. Я для него как мышь в предсмертной агонии была. Он просто рассматривал меня уже как будущий труп. И был на сто процентов уверен в своем успехе. Я для него была как мелкий, жалкий грызун, попавший в клетку и опасности не представляющий для него. – Надя замолчала, потом схватила голову руками. – Бог меня миловал, сейчас валялась бы в подвале, уже мертвая. – Печальная и усталая Надя, смотрела куда-то вдаль. – Вот так живешь, а потом кто-то приходит и считает, что имеет право отнять у тебя жизнь. Это мерзко.