Александра Маринина - Безупречная репутация. Том 2 [litres]

В последней части тирады явно хромала логика, Латыпов это понимал, но надеялся, что собеседник не заметит, погрузившись в обдумывание формулы «жертва – искупление».

Тренькнул дверной звонок. Константин недоуменно взглянул на наручные часы, и Латыпов сообразил, что Веденеев, вероятнее всего, ждет клиента в другое время, попозже. Как бы там ни было, никакой клиент сейчас не нужен, Константин не должен отвлекаться. Опытный переговорщик, продюсер нутром чуял, что попал в болевую точку, пошатнул несгибаемое упрямство Веденеева, и теперь останется только дожимать. Любой отвлекающий фактор будет совсем некстати.

Звонок тренькнул снова, издав уже не один, а два длинных звонких сигнала. Константин начал подниматься, опираясь руками о столешницу. Но Латыпов оказался проворнее и легко вскочил на ноги.

– Сидите-сидите, я сам открою.

Да, он сам откроет дверь, скажет, что Константин занят, и предложит посетителю зайти попозже, скажем, через час-полтора. Николай Маратович решительно распахнул дверь, заранее заготовив строгое и недовольное выражение лица.

Потом он понял, что почему-то лежит.

А затем почувствовал, что не может сделать вдох. И еще отчего-то сильная боль в груди. Сознание плыло и ускользало, стало очень страшно и одновременно почему-то весело. Латыпов попытался повернуть голову и краем глаза увидел лежащего на полу рядом с ним Константина. Он слышал какие-то звуки, но сложить их во что-то осмысленное не получалось.

Николай Маратович устало закрыл глаза и перестал сопротивляться.

В маленькой спальне было душно, окна закрыты. Светлана спала на спине, дыхание тяжелое, шумное, пропитанное алкоголем. Нужно было проявить достаточно ловкости и расчета, во время второго свидания напоить ее ровно настолько, чтобы уговорить поехать к ней домой, а не кувыркаться в номере отеля. А потом, уже дома, следовало добавить определенную дозу, чтобы после секса заснула крепко и надолго. Как все-таки быстро спиваются бабы! Мужики могут годами пить – и хоть бы что, а эта тетеря за каких-то полгода деградировала. Внешность меньше пострадала, а вот мозги уже никуда не годятся.

Он на всякий случай потряс Светлану за плечо – спит крепко, даже веки не дрогнули. Откинул одеяло, босиком на цыпочках вышел из спальни и направился в комнату, где стоит компьютер. Искать не пришлось, он еще вечером, пробыв в квартире первые минут пять-десять и оглядев гостиную и кухню, с деланым удивлением спросил:

– Как же ты живешь? У тебя ни компа, ни ноута. Несовременно как-то.

– Компьютер есть, в кабинете.

Светлана тогда распахнула дверь в одну из комнат, указала рукой на большой письменный стол, на котором стояли и лежали какие-то канцелярские принадлежности и возвышался плоский экран. Хорошо, что сама показала, иначе пришлось бы вести себя невоспитанно, открывать все двери и заглядывать во все комнаты, изображая нахальное любопытство невежливого гостя. Таким поведением можно было спугнуть женщину, до этого ни разу не приводившую случайных мужчин на остывшее супружеское ложе. Подумает еще, что новый кавалер намеревается ее обокрасть, и выгонит. Не смертельно, конечно, но планы нарушит, придется строить новую комбинацию.

Теперь можно и в темноте все найти, даже свет не нужен. Вадим осторожно, стараясь не скрипнуть дверью, проскользнул в кабинет, включил компьютер, который, как уже давно знал, не был запаролен. Старомодное поколение доверчивых пенсионеров, им и в голову не приходит, как легко добраться до содержимого их компов практически с любого расстояния. Входить в помещение и получать доступ непосредственно к машине совсем не обязательно. Вносить изменения опасно, а изучать то, что есть, – как нефиг делать.

Он вставил принесенную с собой флешку, загрузил документ, осмотрел панель рабочего стола, прикинул, куда лучше поместить. Вот хорошая папочка «Сканы». Открыл, пробежал глазами: личные и служебные документы, паспорта, свидетельства, справки, удостоверения, решения, договоры, короче, всякая муть, которую обычно требуется прилагать к электронным письмам или распечатывать по необходимости. Вот сюда и подсунем, кто заинтересуется – тот легко найдет. В этой папочке документу самое место, это ведь тоже скан, все логично, никто не заподозрит.

Теперь запустим вирус, который уничтожит все данные о дате и времени первой загрузки всех документов, потом полечим жесткий диск, уберем зловредный вирус, чтоб в глаза не бросался. Отлично! Все сканы в этой папочке показывают одну и ту же дату загрузки, и не понять, какой документ живет здесь три-четыре года, а какой – пару дней или даже часов. На тщательную работу по заметанию всех следов времени нет, это дело долгое, но ведь кто их будет искать-то, следы эти? Уметь надо, не так все просто. А обычный пользователь, такой, как эта испитая тетеря, никогда в жизни ничего не заметит.

Вадим выключил компьютер, попил на кухне холодного чаю, съел бутерброд с сыром, злобно шикнул на кота Иваныча, который, почуяв запах сыра, начал требовательно мяукать и царапать голую щиколотку гостя, и вернулся в постель.

Дома было хорошо. Так хорошо, что на авансцену сознания подозрительно часто выскакивала непрошеная мысль: а не послать ли все к чертовой матери? Работу у Стасова, розыск должников и их имущества, сомнительных деловых партнеров, а также всеразличных кандидатов на всеразличные должности, которых нужно проверять по велению клиентов, неверных жен-мужей-любовниц-любовников, проблемных детей и прочую муть, которая опостылела до невозможности, но, к сожалению, позволяет зарабатывать на жизнь. Не хочет Настя больше никаких командировок с бессонными ночами в поездах, на жестких узких полках в душных купе, после которых болит голова и ломит спину, и с перелетами, когда частенько приходится тупо сидеть в аэропортах, ожидая посадки на отложенные или перенесенные рейсы. Такие клиенты, как Латыпов, – редкость. Николай Маратович денег не жалеет, да и заказ у него интересный, а многие жмутся, дрожат над каждой копейкой, и если нужно куда-то ехать – соглашаются оплачивать только самые дешевые билеты на неудобные поезда и в плацкартные вагоны, и за возможность провести ночь в обычном купе Насте приходится доплачивать из своих. Увы, реальность такова, что возраст начинает требовать все больше и больше затрат на минимальный уровень комфорта, позволяющий сохранять работоспособность.

Настя Каменская гнала от себя эти неправильные, на ее взгляд, мысли, но чем старательнее гнала, тем ярче и заманчивее выглядели картинки домашнего уютного покоя, долгих часов, проведенных на диване под пледом с книгой, неторопливого и вдумчивого изучения кулинарных рецептов, чтобы научиться, наконец, более или менее прилично готовить и радовать любимого мужа разнообразием блюд.