Александра Маринина - Безупречная репутация. Том 1 [litres]

– Можно с ней встретиться?

– Если только дома, – улыбнулась директор. – Марковна вышла на пенсию, она у нас была старейшим работником, очень опытным, еще при советской власти трудилась в типографиях.

– А еще кто-нибудь из сотрудников может помнить тот заказ и автора?

– Вряд ли. Текучесть кадров, сами понимаете. Из тех, кто начинал вместе со мной, одна Марковна продержалась лет пять, остальной персонал сменился, и не один раз.

Настя записала адрес и телефон Эмилии Марковны и попросила показать договор с Андреем Кисловым. Ничего неожиданного в этом договоре не обнаружилось: паспортные данные полностью соответствовали тем, которые у Насти уже имелись, и адреса те же, как по прописке, так и фактический. Стоимость работ по договору и впрямь выглядела привлекательно. Может, именно в деньгах все дело, и не нужно искать дополнительные подводные камни, объясняющие, почему Кислов привез свою рукопись именно сюда? На самом деле причина выбора конкретной типографии вряд ли как-то связана с отказом автора от экранизации спустя шесть лет, уж больно затейливо выходит. Но Анастасия Каменская не любила пробелов в информационном потоке и всяких непонятностей, из-за чего частенько совершала массу лишних и совершенно ненужных телодвижений, тратила силы и время, чтобы впоследствии констатировать, что с завидным упорством «тянула пустышку». У многих людей есть внутреннее чутье, позволяющее интуитивно сразу же выбирать верное направление. У Насти такого чутья не было, и она прекрасно знала об этом.

Встретиться со старейшим специалистом полиграфического дела Эмилией Марковной оказалось непросто. На телефонный звонок женщина ответила сразу, и если судить по ее прерывистому дыханию и фоновым шумам, она в это время находилась на улице. Оказалось, что выход на пенсию означал для нее выход не на покой, а в активную жизнь. Эмилия Марковна, всегда интересовавшаяся историей родного края, теперь подрабатывала экскурсоводом, занималась на каких-то бесчисленных курсах, регулярно посещала бассейн и занятия пилатесом и проводила мастер-классы для школьников, показывая им, как самому сделать свою уникальную книгу с текстами, стихами и рисунками, чтобы выглядело красиво и достойно и не стыдно было подарить другу, родителям или учителю. График у дамы был весьма плотным, и Насте со своими вопросами удалось не без труда втиснуться в четко обозначенный интервал.

– Ждите меня возле фитнес-центра без четверти восемь, в половине девятого у меня начинаются занятия на курсах, прогуляемся и поговорим. Или тогда уже завтра. Хотя завтра у меня две экскурсии и еще куча дел.

– Надеюсь, сорока пяти минут нам хватит, – ответила Настя. – Давайте сегодня.

До назначенного часа оставалось вполне достаточно времени, чтобы расположиться в номере крохотного, на десять номеров, отельчика, принять душ и спокойно пообедать. Они с Латыповым обошли несколько близлежащих улиц и выбрали кафе с незатейливым названием «Ока».

– Люблю старые заведения, существующие еще с советских времен, в них какая-то особая атмосфера, – заметил Латыпов. – Хотя и помещение уже сто раз ремонтировали и переделывали, и продукты другие, и меню, а все равно что-то такое необъяснимое остается. Не замечали?

– Почему вы так уверены, что это кафе здесь с давних пор? Бывали раньше в этом городе?

– Сужу по названию. Вы можете себе представить, чтобы в Москве, например, открыли в наше время новый ресторан и назвали его «Москва»?

– Не могу, – засмеялась Настя, соглашаясь. – Нынче тренд другой. Вы правы, конечно.

Город стоит на Оке, и в нем двадцать пять с небольшим тысяч жителей. Наверное, в советское время это было чуть ли не единственное кафе, а может, и ресторан, и как еще заведение могло называться, если не «Ока»? Без вариантов.

Повесив куртки на вбитую в стену планку с крючками-вешалками, они уселись за столик и принялись изучать меню. Латыпов не прогадал: меню состояло преимущественно из тех же блюд, которые подавали в общепите во времена Настиной юности. Солянка сборная, бифштекс с яйцом, рыба под маринадом, салат «Столичный», салат витаминный, бефстроганов… Никаких салатов с авокадо и креветками и ребрышек ягненка на гриле, супа «Минестроне» и тирамису. Наверное, такая фишечка у владельца: оставить старое название и сохранить прежний ассортимент. В Москве тоже полно таких кафе и закусочных, одна из них находится прямо рядом с Настиным новым домом, называется «Советская чебуречная», там готовят только чебуреки и пельмени, больше ничего не подают. Но зато как готовят! Пальчики оближешь! От чебуреков с вязким безвкусным тестом и расплющенных бесформенных пельменей из ее детства не осталось ничего, кроме названия. Наверное, в «Оке» под старыми наименованиями прячутся блюда, приготовленные совершенно иначе.

Настя, невзыскательная в еде, так и не смогла определить, хорошо ли приготовлено то, что им принесли. Съедобно – и на том спасибо. А Латыпов, кажется, был доволен.

– Заметьте, Анастасия Павловна, я держу слово и не спрашиваю, что конкретно вам рассказали в типографии, – сказал он, сложив приборы и вытерев бумажной салфеткой губы и усы. – Но я могу хотя бы узнать, выяснили ли вы что-то важное?

– Можете, – усмехнулась она в ответ. – Ничего не выяснила. Но будем надеяться, что Эмилия Марковна что-нибудь вспомнит.

– И присутствовать при вашей беседе вы мне, конечно же, не позволите?

– Конечно же, нет. Николай Маратович, как так получилось, что вы, с вашей любовью все знать и во все вникать, упустили Кислова, а? Доверили всю работу редактору и не проконтролировали. Мы с вами знакомы всего сутки, но даже за такое короткое время мне стало очевидно, что это совсем не в вашем стиле. У вас личные отношения с этим редактором, Лесей, и вы были уверены, что можете полностью на нее положиться?

– Да бог с вами! Какие у меня могут быть отношения с этой девчонкой? Где она – и где я? Если же вы имеете в виду интимные отношения, то молоденькие девочки – не моя категория.

– Ладно. Тогда ответьте мне, только без лукавства: Леся могла что-то упустить, не понять, не заметить? Может быть, имелись какие-то предпосылки, признаки того, что ваш автор имеет нестабильную психику или находится в сложной жизненной ситуации? Или поведение Кислова и в самом деле кардинально переменилось в один момент и без видимых причин? Вы все держали под контролем и объяснить произошедшее не можете?

Латыпов вздохнул, но губы его упрямо сжались.

– Я не могу держать под контролем всё, – сердито начал он.

«Не можешь, само собой. Но хочешь», – подумала Настя.

– Кадровую политику определяю не я, и я не могу нести ответственность за провалы в работе сотрудников, если этих сотрудников привел не я сам. Вы же должны понимать, в какой стране мы живем. На теплые места всегда пропихивают своих. Дети друзей, друзья детей, родственники знакомых.