Салли Хэпворс - Семья по соседству [litres]

Что-то в ее тоне раздражало Френ.

– А если она не от него? Что тогда?

– Ну, я не знаю, Франческа, – отрезала она. – Будем надеяться, что так оно и есть. Ты глупая, глупая девочка, ты знаешь это? Зачем ты вообще затеяла эту интрижку?

Но на самом деле она не спрашивала. Это было обидно, потому что Френ правда хотела ей все рассказать. Он был в депрессии, мам. Это было ужасно. Папа когда-нибудь впадал в депрессию? Как вы с этим справились? Если бы вы делились со мной своими трудностями, я, возможно, могла бы лучше справляться со своими .

– Я не собираюсь рассказывать об этом твоему отцу, – сказала мама. – И ты тоже должна держать это при себе. Ты же не хочешь, чтобы люди узнали о твоем романе или сплетничали о вас.

– Мамочка, – сказала Рози. – Аве жарко.

А кому нет, подумала Френ. Недавно она выключила кондиционер и включила вентилятор, чтобы угодить Найджелу, пусть и в его отсутствие. Теперь она схватила пульт и включила кондиционер.

– Мне все равно, кто знает о моем романе, – сказала Френ. – Найджел знает, это не секрет.

– Ты должна защитить себя, Френ. Не говоря уже о Найджеле и детях. Люди любят поболтать.

– Поддержка, – сказала она. – Это то, что мне нужно, мама. Поэтому я и позвонила. Очевидно, это была пустая трата времени.

– Как ты смеешь ? Как ты смеешь звонить мне и вести себя как подросток после того, как сама вляпалась в эту историю? Я ожидала от тебя большего, Франческа. Ты умная, способная молодая женщина.

– Умные, способные женщины совершают ошибки.

– Только не такие ошибки.

Но самой большой ошибкой, которую она совершила, было ожидать, что ее мама будет другой.

– Ей все еще жарко, мамочка.

Френ взглянула на Аву, лежащую на одеяле. Она выглядела как-то не так. Френ подошла ближе.

– Я не знаю, что ты хочешь, чтобы я сказала, – продолжала ее мама. – Ты уже не маленькая девочка. Я не могу прийти и все исправить…

Рози стояла на коленях рядом с Авой и дула ей в лицо. Пыталась ее остудить. Френ упала на колени. Глаза Авы были не закрыты и не открыты, только слегка опущены. Френ взяла ее на руки. Она была горячая . Слишком горячая.

Что-то поползло по ее сердцу.

– Брак – это тяжелая работа, – говорила ее мать, – но чем тяжелее она становится, тем тяжелее тебе…

Френ повесила трубку и вызвала «Скорую».

Барбара остановилась на заправочной станции несколько часов спустя. Когда они с Эсси вышли из машины, жара ударила их, как теплая влажная тряпка.

– Бабушка, – сказала Эсси. – Я устала. Я хочу домой.

Она усмехнулась.

– Как ты меня назвала?

– Бабушка.

– Бабушка? – недоверчиво повторила Барбара. – Я ведь не настолько старая, правда?

Лицо Эсси сморщилось от смущения. Она открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но Барбара опередила ее.

– Мы скоро будем дома, – сказала Барбара. – Пойдем пописаем, а потом я принесу тебе шоколадку.

Это, конечно, заставило ее зашевелиться. В туалете была еще одна мама с двумя мальчиками-близнецами, которые писали во второй туалет, имитируя «бой на мечах». Мать немного смущенно улыбнулась Барбаре.

– Мальчики! – сказала она, закатывая глаза.

– Я бы хотела мальчика, – сказала Барбара. – Пока у меня есть только Эсси. Может, в следующий раз.

Женщина нахмурилась одновременно с тем, как Эсси крикнула: «Я все, ба».

Барбара открыла дверь и начала вытаскивать жесткие листы из контейнера с салфетками.

– Значит, все еще бабушка, да?

– Что? – Эсси соскользнула с унитаза, ее трусики все еще болтались на лодыжках.

Барбара взглянула на другую мать и пожала плечами.

– Наверное, могло быть и хуже. Она могла бы называть меня дедушкой. – Она начала вытирать ее. – Меня зовут не бабушка, Эсси. Я мама.

Эсси выглядела озадаченной.

– Я не Эсси. Я Миа!

Барбара подтянула к себе трусы Эсси. Мальчики из соседней кабинки мыли руки и повсюду разбрызгивали розовую мыльную пену.

– Ладно, ладно, – сдалась Барбара. – Меня зовут бабушка. А тебя Миа.

Эсси вымыла руки, и Барбара бросила на другую маму взгляд, который, как она надеялась, говорил «мы обе матери». Но другая мама выглядела такой же озадаченной, как и Эсси.

Барбара вздохнула – сдаюсь – и вышла из туалета вместе с Эсси, чтобы заплатить за бензин.

– Хочешь выбрать шоколадку, Эсс?

Барбара удивилась, когда Эсси прищурилась, вместо того чтобы завизжать от восторга.

– ПЕРЕСТАНЬ МЕНЯ ТАК НАЗЫВАТЬ! – Она заплакала. – Я не Эсси. А ты бабушка! – Она топнула ногой, теперь уже довольно нервно. Должно быть, она устала от долгой дороги. Но Барбара тоже была измотана. И с нее было достаточно этих игр.

– Прекрасно. Если ты будешь себя так вести, то никаких конфет.

Барбара платила за бензин, когда Эсси упала на пол, причитая, что ей нужен шоколадный батончик. Она отдала деньги.

– Куда вы направляетесь? – спросил кассир.

Барбара смотрела, как Эсси катается по полу.

– В Сидней.

– Только не сегодня, – сказал он. – Шоссе закрыто. Лесные пожары.

Барбара застонала. Эсси продолжала плакать, что хочет домой, хочет к маме. Было слишком жарко, и Барбара была на пределе терпения.

– Что ж, – сказала она. – Думаю, сегодня вечером мы вернемся в Мельбурн.

Она подхватила Эсси – почти невозможное действие с бьющимся на полу малышом – и с трудом добралась до машины. Она ожидала сочувственного взгляда от матери двух мальчиков, но не получила его. Теперь, когда ее мальчики перепачкали весь туалет розовым моющим средством, было как раз кстати осуждать ее!

Барбара была уже на полпути к машине, когда ослабила хватку, и Эсси вывернулась из ее объятий. Она побежала обратно в магазин, вероятно, чтобы забрать свой шоколадный батончик, и Барбара потянулась к ней, схватив сзади за футболку и туго натянув. С нее было достаточно. Эсси издала пронзительный вопль.

К ним подошли женщина с двумя мальчиками и мужчина, похожий на водителя грузовика.

– С тобой все в порядке, милая? – спросила женщина Эсси.

Барбара не могла в это поверить. Еще одна мать встала на сторону истеричного малыша? Где же солидарность? Женщина присела на корточки перед Эсси и спросила:

– Ты знаешь эту даму?

Прежде чем Барбара успела ответить, что, конечно, она меня знает, я ее мать , водитель грузовика сказал Барбаре:

– Пожалуйста, отпустите девочку, мэм. Вы делаете ей больно.

Барбара была совершенно возмущена. Ее стыдили за то, что она пыталась научить дочь хорошим манерам. Она собиралась отпустить футболку – а что еще она могла сделать, – но перед лицом этих незнакомцев Эсси все равно попятилась к Барбаре. Ясно, что мать, лишившая ее конфет, была меньшим из зол по сравнению с чужими людьми.

– Ты ее знаешь? – снова спросила та женщина у Эсси.