Наталия Антонова - Смерть в начале весны

А ещё всего несколько дней назад было тепло и весело, и казалось, что зима уже не вернётся назад, по крайней мере, до следующего декабря. Но она вернулась.

И теперь цеплялась ледяными пальцами за края серых облаков, пытаясь затянуть ими всё небо так, чтобы не пробился ни один лучик солнца.

После похорон друга Сергей точно впал в летаргический сон, он почти не выходил из дома, либо сидел на кухне, листая страницы старых книг и не улавливая сути написанного, либо спал.

С работы он уволился сразу же и попросил отпустить его без отработки.

Зам Бумазейкин пожал плечами и пошёл ему навстречу. Собственно, в услугах Сергея фирма теперь, после гибели шефа, и не нуждалась. Кого ему возить?

Бумазейкин водил свою машину сам и так трясся над ней, что и под дулом пистолета никого не пустил бы за её руль.

Юргенев уже решил, что уедет из города на свою малую родину. Вот закончится расследование, и он уедет. Сергей был почему-то уверен в том, что убийцу найдут.

Его мысли переключились на Юлию.

Он не видел её со дня похорон, и ему было искренне жаль девушку, она держалась в стороне, жалась к чужой ограде испуганной мышкой.

Зато Анна чувствовала себя хозяйкой положения, и когда Сергей понял, что она готова устроить скандал, поспешно схватил её за руку.

– Анна, ты что! Опомнись! Ведь похороны.

– Пусти, – прошипела вдова, вырывая свою руку, – видеть эту гадину не могу.

– Ладно, будет тебе, – прошептал он, – не так уж она и виновата перед тобой.

– Не так уж?! – повысила голос вдова.

– Сама подумай, – пытался он образумить её, – не она, так другая.

– Но ведь она! Она!

– Тише!

На счастье Сергея, подоспела мать Анны и сумела угомонить взвинченную дочь. Сергей смотрел вслед медленно уходящим женщинам и видел, как пожилая склонилась к молодой и что-то шепчет ей успокаивающее.

«Слова матери нередко успокаивают лучше сердечных капель», – с благодарностью подумал он и оглянулся. Юлии уже нигде не было. По-видимому, девушка ушла, пока он уговаривал Анну. Может, и правильно сделала.

На поминки не пришли ни жена, ни возлюбленная. В основном были сотрудники фирмы и соседи.

К Юлии Сергей поднялся поздним вечером и, когда она открыла дверь, спросил:

– Ты как?

– Ничего, – ответила девушка. Но он заметил даже при рассеянном освещении прихожей, что она плакала.

– А ты как? – спросила Юлия.

– Держусь, – отозвался он.

– Заходи, – она отступила назад.

– Нет, извини, не могу.

– Почему?

– Мне ещё прибраться надо, – отозвался он, почему-то смутившись.

– Я помогу тебе.

– Не стоит, я сам.

– Нет-нет, я сейчас спущусь. Мне одной тут так тошно.

– Тогда спускайся.

В четыре руки они довольно быстро перемыли груду посуды и прибрались в комнате.

– Я думала, что квартира будет долго стоять опечатанная, – вздохнула Юлия.

– Я тоже так думал, – отозвался Сергей, – но, как видишь, полиция уже не надеется найти здесь что-то новое.

– А ключи?

– Пока у меня. Но завтра отдам их следователю, а он, наверное, Анне…

– Господи! – Юлия сжала руки. – Мне придётся теперь отсюда съехать!

– Почему?

– Ну как ты не понимаешь! Не могу же я жить в одном подъезде с женой Олега!

– С вдовой.

– Какая разница! – воскликнула она.

Он не стал говорить, что разница большая, вместо этого проговорил успокаивающе:

– Я уверен, что Анна не станет здесь жить.

– Почему?

– Потому что у неё прекрасный дом.

– Ах да, Олег говорил. А что же будет с квартирой?

– Вступит в права наследования и, скорее всего, выставит на продажу.

– Если бы. Хотя я всё равно не смогу тут жить. Каждый день всё вокруг будет напоминать мне об Олеге.

Она тихо заплакала, и он осторожно приобнял её за плечи.

– Не плачь, Юленька, всё у тебя наладится. Ты ещё такая молодая.

Как ни странно, но эти банальные слова успокоили её.

– Да, – проговорила она, вытирая слёзы тыльной стороной руки, – я должна привыкать жить без него.

Он проводил её до квартиры и, не устояв перед её умоляющим взглядом, согласился выпить с ней на кухне чаю.

Потом спустился в квартиру Олега, переночевал в ней, а рано утром закрыл дверь и уехал домой. Он всё никак не мог собраться с силами, чтобы пойти к следователю и отдать ключи. Зато он узнал, что дело теперь ведёт другой следователь, совсем не тот, который был в тот день в квартире Олега.

От размышлений его оторвал настойчивый звонок в дверь.

– Кто там? – спросил он, прежде чем открыть.

– Следователь Александр Романович Наполеонов.

«Лёгок, однако, на помине», – подумал Сергей, открывая дверь.

– А я как раз собирался к вам идти, – проговорил он, пропуская следователя в квартиру.

– И зачем это, интересно? – спросил тот, внимательно разглядывая Сергея.

– Как зачем?! А ключи?!

– Какие ключи?

– От квартиры Олега.

– Мне-то они зачем? – пожал плечами следователь.

– Чтобы вы передали их Анне.

– А сами почему не отдали?

– Так я думал, что нужно действовать официально.

– В общем-то, правильно думали. Но теперь ничего уже передавать не нужно.

– Почему? – совсем растерялся Сергей.

– Потому что они скоро, эдак через полгодика, будут вашими.

– Что-то я вас не понимаю.

– А чего тут, Сергей Яковлевич, не понимать, – прищурился следователь.

– Вы могли бы объяснить по-человечески, – начал сердиться Сергей, – почему они будут моими?

– Потому что ваш покойный друг Олег Савельевич Чекуров всё движимое и недвижимое имущество завещал вам, как единственному наследнику.

– А Анна? – вырвалось у Сергея.

Следователь пожал плечами.

– Вот об этом я как раз и хотел поговорить с вами.

Сергей с искренним изумлением взирал на следователя.

– Вы ничего не знали о завещании своего друга?

– Понятия не имел! – Сергей сорвался с места, бросился к раковине и, налив себе прямо из-под крана полный стакан холодной воды, залпом выпил его.

Опустился на стул и спросил:

– И чего же теперь делать-то?

– Не спешить.

– В смысле?!

– В смысле, не совершать поспешных опрометчивых поступков. Хорошо и то, что у вас будет время обо всём подумать.

– Время?

– Ну да, вступать в права наследования можно только через шесть месяцев. Вы что, не знали об этом?

– Знал, наверное, – попытался что-то вспомнить Сергей, – просто я не думал об этом.

– Понятно. А теперь расскажите мне, как давно вы знакомы с Олегом Савельевичем Чекуровым.

– С Олегом? – переспросил Юргенев. – Не помню…

– В смысле?

– В том смысле, что с раннего детства. Мне кажется, что мы всегда были вместе. Вам, наверное, это трудно понять…

– Понять мне это нетрудно, – заверил следователь, который сам дружил со своими приятелями с самого раннего детства. Взять хотя бы Мирославу.