Патриция Вентворт - Огненное колесо

– Да, я живу в старом коттедже.

– Вы женаты или живете один?

Появившаяся на лице Хиггинса слабая улыбка была очаровательна.

– Есть что-то, чего вы не знаете? Думал, что вам все известно. Я живу один и сам веду хозяйство. И я не виделся с тетей Энни уже десять лет, хоть она и живет всего в паре километров от меня.

Джекоб кивнул:

– Очень интересно. Дружная мы семейка, вы согласны?

Джон Хиггинс сжал губы и замолчал. Он сидел, положив свои большие руки на колени, спокойно и непринужденно. Джекоб сказал:

– Гостиница – это самое «Огненное колесо» – находится на старой прибрежной дороге, идущей на Ледлингтон. Ближайшая станция Клифф Холт в двух километрах от нее. Я приглашаю всех вас приехать и погостить у меня в следующие выходные. Некоторым из вас трудно будет уехать из дома: кому-то придется прибегнуть к чьей-то помощи, кому-то будет трудно отпроситься с работы – то есть вам могут потребоваться дополнительные расходы. Поэтому каждый из вас получит от меня по сто фунтов в качестве, скажем, некоторого признания того, что старый Джереми плохо поступил с вашими дедами и бабками и что, приглашая вас в гости, я не хочу создавать вам какие-либо неудобства. – Он неожиданно и резко замолчал, положил ногу на ногу, наклонился вбок и, опершись рукой на обитую кожей крышку стола, наблюдал за ними.

Джеффри Тавернер слегка нахмурился. Милдред уронила шарф, за который постоянно дергала. Довольно грубые черты лица Флоренс Дьюк приобрели суровое выражение, которое странно было видеть, учитывая предшествующее выражение терпимости и добродушия. Эл Миллер был оживлен и испуган. Джон Хиггинс сидел все в той же позе – большой, интересный, спокойный, сдержанный. Джейн широко раскрыла глаза и приоткрыла губы. Ее крепко сцепленные руки лежали на коленях. Джереми был явно рассержен. Мэриан Торп-Эннингтон была единственной, кто заговорил."

– Дорогой мой человек, это просто чудесно!

– Значит, вы приедете?

Ну конечно. Вы, естественно, приглашаете и Фредди, не так ли? Ему не понравится, если это не так, а бедняжка уже достаточно сильно огорчен.

Джекоб коротко кивнул и, повернувшись к Джеффри Тавернеру, спросил:

– Вы сможете выбраться? Ваша сестра сказала, что вы на гражданской службе.

Джеффри был раздосадован.

– Моя сестра выразилась не совсем точно – она часто ошибается. Я вышел в отставку некоторое время назад и теперь работаю в частной организации. Я смогу приехать на упомянутые вами выходные.

– А вы, Милдред?

Он коварно улыбнулся, увидев, что она нервно вздрогнула, отчего сумка упала на пол и из нее снова вывалилось ее содержимое.

Джекоб оглядел всех собравшихся с отблеском злорадства в глазах и продолжил:

– Так как мы все кузены, я предлагаю обращаться друг к другу запросто. Будет достаточно называть всех по имени, поскольку родственная близость позволяет это. Но боюсь, что я напугал Милдред, и приношу свои извинения. Я как раз собирался спросить, сможет ли она приехать на выходные.

Мисс Тавернер застегивала и расстегивала ускользающую сумку, из которой торчал уголок не очень чистого носового платка.

– О да… о боже… Извините, что-то нужно сделать с этой застежкой, но времени никогда не хватает. Моя партнерша по бизнесу, мисс Миллингтон, присмотрит за делами, и, кроме того, мы всегда закрываемся в воскресенье после полудня.

Спасибо, вы очень добры. – Ее губы продолжали шевелиться, беззвучно повторяя:

– О боже, сто фунтов, о боже, о мой бог…

Джекоб кивнул и оставил ее в покое.

– А вы, Флоренс?

Она посмотрела на него так же прямо и открыто, как и до этого.

– Да, я приеду. Я бы очень хотела увидеть старую гостиницу. У меня есть подруга, которая всегда мне помогает, когда у меня много дел, а кроме того, я не работаю по воскресеньям. Она справится.

– А вы, Эл Миллер? Вы, кажется, работаете носильщиком на железной дороге на Ледлингтон Стейшн?

– Верно. Я смог бы приехать в субботу вечером.

Джекоб кивнул:

– Гостиница находится всего в пяти километрах от Ледлингтона. У вас есть велосипед, насколько я знаю. Вы можете приехать, закончив работу. Это вас устроит?

Эл Миллер подумал: «К чему он ведет? Сто фунтов устроят любого». Он дернул головой и ответил, что это его вполне устраивает.

Джекоб сказал:

– Идем дальше. Мэриан уже сказала нам, что она и Фредди смогут приехать. А вы, Джон?

Джон Хиггинс проговорил со своим мягким деревенским акцентом:

– Нет, спасибо, кузен Джекоб.

Обезьянье личико скривилось в недовольной гримасе.

– Дорогой мой, почему?

– У меня на то есть свои причины, но все равно спасибо.

– Ну-ну, сотня фунтов просто ждет, чтобы ее подобрали.

Голубые глаза спокойно смотрели на него.

– Если бы у меня была веская причина приехать, то я приехал бы. Но так как у меня есть причины не приезжать, то я останусь дома.

– А сотня фунтов?

– Можете оставить ее себе, кузен Джекоб.

Джейн почувствовала, как сжались ее руки, лежавшие на коленях. Она искоса взглянула на Джереми и заметила, что он был сильно рассержен. Он, конечно, тщательно скрывал свое настроение, но она не очень-то доверяла этому спокойствию. Если она сейчас не вмешается, то он обязательно откажется или сделает какую-нибудь другую глупость. Она подумала, что мужчины так же ужасно старомодны, как в ранний викторианский период. На самом деле она не думала, что существовало столетие, когда мужчины не пытались вернуться к пещерным временам и не считали, что их желание – закон. Никакой цивилизации, вот в чем их проблема. Она посмотрела на Джекоба и сказала, не дожидаясь вопроса:

– Я с удовольствием приеду, кузен Джекоб. Очень мило с вашей стороны пригласить нас. У меня свободна вторая половина субботы и все воскресенье, но я должна вернуться к половине десятого утра в понедельник.

Кровь бросилась Джереми в голову. В нем бушевали примитивные чувства. Она хочет заставить его поехать! Ну, он ей покажет. А если она думает – если она хоть на минуту подумала, что он позволит ей такие выходки, то пусть отправляется одна с этой компанией в ту богом забытую гостиницу с ее туманным прошлым и непонятным настоящим.

Джекоб Тавернер как раз обращался к нему:

– А вы, Джереми?

Он ответил со сдержанной вежливостью:

– Спасибо, сэр. У меня отпуск, и я смогу приехать.

Когда они прошли половину улицы, Джейн нежно улыбнулась, глядя на профиль молча шагавшего Джереми, и сказала:

– Спасибо, дорогой.

Капитан Джереми Тавернер сухо спросил, за что она его благодарит.

– За то, что поедешь со мной в «Огненное колесо» в качестве спутника, дорогой. Привыкнув к тому, что меня всегда опекали и оберегали, я очень ценю твой поступок. Ты ведь знаешь об этом?