Татьяна Полякова - Детектив весеннего настроения [сборник litres]

– Фатима! – крикнула Оля. – Ты мне нужна.

– Я в гостиной, подоконники мою, – ответила та.

– Сильно грязные?

– Совсем нет, но ты же знаешь Святослава Ивановича.

– Брось. У нас сверхзадача.

Ольга сполоснула стакан из-под молока, поставила его в сушилку. После этого выглянула в окно и посмотрела на флигель. Два этажа, четыре комнаты, плюс ванная с туалетом и кухня. И это не считая балкона. Возможно, Фатима и одна справилась бы за два часа, если б флигель использовался хотя бы раз в пару месяцев. Но в нем никто не останавливался даже на ночь вот уже год, с момента грандиозной вечеринки по случаю подписания контракта с китайцами. Тогда народу было столько, что троих особо пьяных гостей в бане разместили. Но сейчас дом пустовал, и в нем были три свободные спальни, в которых царил порядок. Почему же Глинка велит подготовить практически заброшенный флигель? Да еще для одного человека?

– Вы чего раскричались? – услышала Оля за спиной. Обернувшись, увидела повариху Оксану, красивую черноволосую женщину лет сорока, с пышными, но аккуратными формами, которым позавидовали бы порномодели.

– Аврал, – коротко ответила Оля. – Возможно, и твоя помощь потребуется.

– Будут гости? Нужно что-то приготовить?

– Гости будут, да. Но насчет еды Святослав Иванович никаких распоряжений не давал.

– А что хотел?

– Чтоб за два часа подготовили флигель.

– За два? – это уже Фатима подала реплику. – Он что, совсем ку-ку? Там все в пыли. Надо не только все вылизать, шторы, белье поменять, начистить ручки, кухню подготовить.

– И балкон. На нем наверняка грязь, листья, дерьмо птичье.

– Я не успею.

– Помогу. Как и Оксана.

– Нет, Олечка, – запротестовала повариха. – Если у нас гости, я должна заняться едой. Даже если Святослав Иванович ничего о ней не говорил.

– Будет всего один человек.

– Где один, там и несколько. Иначе комнату велели бы подготовить, а не флигель. А если помощники нужны, позовите Андрея. – Андреем звали мастера на все руки, или «разнорабочего», как его должность указывалась в ведомости – он и Оля были официально устроены. В отличие от Фатимы и Оксаны.

Обе были нелегалками. Работали, можно сказать, за жилье и питание. Получали мало, но рады были и этому. Обе подворовывали, и Оля об этом знала. Но пока повариха с горничной не наглели, она закрывала глаза на мелкое крысятничество. Как и на то, что Оксана крутит шашни с мастером на все руки. Обе женщины справлялись со своими обязанностями на пять с плюсом. Но в этом не было Олиной заслуги, когда она пришла сюда, Фатима и Оксана уже работали.

– Давайте хотя бы все вместе сходим во флигель и оценим масштаб бедствия, – сказала Ольга. – Нам лишние зоркие глаза тоже не помешают.

Повариха спорить не стала, и три женщины направились к выходу.

– Кажется, все, – выдохнула Фатима, утерев пот со лба. Она ввалилась в кухню, бросив на пороге пылесос и ведро с тряпками и губками. Благо воду из него она вылила до этого.

– Мы молодцы, – слабо проговорила Оля. Она взяла на себя кухню и так устала, натирая плиту, перемывая посуду, отчищая невесть откуда взявшийся жир на ручках гарнитура, что руки подрагивали от напряжения, а ноги гудели. – Но в два часа не уложились, – констатировала она, глянув на экран телефона.

– И занавески не везде сменили, только обрызгали. – Фатима подошла к раковине, включила воду и попила прямо из-под крана. – А кто гость?

– Мне не сказали.

– Мужчина или женщина?

– Не знаю, говорю же.

– Странно все как-то…

– Согласна. Пойдем чайку выпьем.

Забрав ведро и пылесос, Фатима с Олей вернулись в дом. Пока первая убирала свои орудия труда, вторая ставила чайник. Оксаны в кухне не было, но о ее недавнем в ней пребывании говорили ароматы. Пахло жареным мясом и специями. Оля сняла крышку со сковородки. На ней оказались котлеты из рубленого телячьего фарша с зеленью. А в духовке доходила грудинка. Святослав Иванович магазинные деликатесы не ел. Колбасы, даже самые дорогие, отвергал. Но мясные бутерброды любил. Поэтому Оксана постоянно готовила для Глинки то карбонат, то язык, то печеночный рулет. Запекала, остужала и нарезала. Получалось не просто хорошо… Превосходно, идеально, совершенно… Перфекто! Именно так отозвались о мясных деликатесах синьорины Оксаны итальянские партнеры Глинки, гостившие у него пару дней.

– Приехал! – услышала Оля за своей спиной. Обернувшись, увидела Оксану. Она была в униформе с фартуком, точно в такой же, что и Фатима носила, но волосы ее оказались влажными. То ли Оксана только что принимала душ, то ли занималась любовью.

– Святослав Иванович? – решила уточнить Оля.

– Да. Машина только что въехала в ворота. Пойдем посмотрим, что там за важный гость такой.

– Ага. – И, забыв о чайнике, Ольга поспешила за поварихой.

Из кладовки, услышав разговор, выскочила Фатима. И присоединилась к товаркам.

Они стояли на крыльце, когда «Ауди» Глинки затормозила возле него. Первой открылась водительская дверь, и из салона выбрался незнакомый женщинам парень.

– Кто это? – шепотом спросила Оксана у Оли.

Та пожала плечами. Краем глаза заметила Павлика. Он шел из огорода и нес в руке маленький недозрелый ананас.

Парень из «Ауди» тем временем прошел к одной из задних дверей и открыл ее. Из машины показался Святослав Иванович. Оля даже про себя называла его так, хотя это было смешно – ведь он ее ровесник.

– Эй, приятель, просыпайся, – крикнул Глинка, склонившись над дверью. – Приехали.

– Вам помочь? – обратился к нему водитель.

Святослав отмахнулся от него и стал тормошить того, кто спал в салоне. Потом плюнул и выволок его.

– Это тот самый гость? – разочарованно протянула Оксана.

И Оля ее понимала. Она тоже думала, что к ним заявится какой-то очень солидный дядя. Возможно, важная тетя. Но не мальчишка. Да еще пьяный…

– Павлик! – это Святослав заметил садовника. – Иди сюда. – Тот бросился к Глинке. – Отнеси парня во флигель. Девочки, – это уже Оле, Оксане и Фатиме, – помещение готово?

– Да, – коротко ответила экономка, она же домоправительница. – Удобнее всего будет положить гостя в комнату рядом с кухней.

– Слышал, Павлик?

– Лучше я его наверх отнесу, там окошки классные. – Садовник легко поднял на руки пьяного парня. – А кто это?

– Неважно, тащи.

Пьяный парнишка, с одной ноги которого свалилась кроссовка, обнажив не очень чистую ступню, приоткрыл глаза. Несколько секунд они ничего не выражали, но вдруг в них появилась какая-то искра.

– Павлик, – пробормотал он, улыбнувшись. – Я тебя узнал.

Садовник замер.

– Мася?

– Это я, – еще шире растянул губы парень и обвил руками шею Павлика.