Анна Данилова - Париж на час

— Дело в том, что мы нашли орудие убийства, нож, вот, можете взглянуть на него… — Седов положил на стол нож в пакете. — Вы держали его в руках?

Он увидел, как Лера вцепилась пальцами в столешницу, как побледнела. Он даже успел увидеть, как по вискам ее заструился пот.

— Ну и что, что нож… — сказала она, не сводя взгляда со страшной, в бурых пятнах, находки. — Да мало ли ножей я видела на своем веку? У меня дома что-то около пяти отличных японских ножей, среди них, может, и есть такой. Но он дома, можете пойти и проверить!

— А мы проверили — такого вот ножа у вас точно нет.

— Да быть того не может!

— Быть может, вы запамятовали, что подарили свой нож кому-нибудь из своих знакомых?

— Да с какой это стати я стала бы раздаривать свои дорогущие ножи? — воскликнула она, явно поспешив выразить свои собственнические чувства, потому что позже промелькнула мысль, что можно было бы быстренько сообразить и действительно придумать, кому она могла его отдать, подарить, кому-то из бывших своих подружек, к примеру. Или вообще той, у которой она попыталась отнять мужа, за что и получила, собственно говоря, по зубам.

Она вздохнула, выпрямилась на стуле, поправила волосы, промокнула остатками салфетки лицо.

— Хорошо, я расскажу, кто выбил мне зуб. У меня была клиентка, ее звали Анжелика. Красивая такая молодая женщина. Я долго выбирала ей квартиру, она очень избалованна, капризна, и у нее очень красивый и заботливый муж, Борис. Как-то мы встретились с ним, Анжелика приболела и не поехала осматривать очередную квартиру. Мы с Борисом осмотрели две квартиры, потом он пригласил меня в кафе, затем мы погуляли по вечерней Москве, поужинали в ресторане… Словом, было продолжение. Ночевать он вернулся домой. Больше мы с Борисом не виделись. Я тогда уже встречалась с Максом, и так получилось, что изменила ему. И когда на меня напали, я вообще решила, что это Макс приревновал меня. Макс — это мой бойфренд. Но этот человек сказал мне прямо в ухо: «Не будешь чужих мужиков уводить».

— Как выглядел этот человек?

— Да я же сказала уже, что не видела лица этого бандита. Знаю, что это мужик и точно не Анжелика. Думаю, кто-то из ее окружения. Знакомый, брат или просто она кого-то наняла.

— Как дорого стоит вставить передний зуб?

— А вам это зачем?

— Да затем, что вам нанесли увечье, напали на вас, теперь вот вам надо вставлять зуб, а вы почему-то не подали заявление в полицию о нападении.

— Вы такой странный… Да кто ж его найдет-то? У меня времени столько нет, чтобы ходить по полициям, да и нервы трепать не хочу. Лучше уж я то время, что затратила бы на хождения по полициям, потрачу на свой бизнес, заработаю денег и вставлю зуб. Да и вообще, я не понимаю, при чем здесь мой зуб?!

— Да при том, Валерия Семеновна, что именно ваш зуб, тот самый зуб, что вам выбили, мы обнаружили рядом с телом покойного Михаила Вершинина. Кроме этого на ноже, которым был убит Вершинин, мы нашли отпечатки ваших пальцев. Да и сами вы не отрицали, что были в этом доме, в этом подъезде как раз тогда, когда и было совершено убийство.

Седов положил перед Лерой маленький пакетик с находящимся в нем зубом.

— Это мой зуб? — Лера взяла пакетик и поднесла к глазам. Зуб действительно бы похож на ее зуб — беленький имплант с характерными признаками и отверстием. Но ведь эти полицейские могли все подстроить, подсунуть ей точно такой же зуб. С другой стороны, зачем им все это делать? Чтобы повесить на нее убийство? Но почему тогда именно на нее? Что она такого сделала в жизни, чтобы заслужить такое вот наказание?

— Как вы можете все это объяснить?

— Не знаю…

— Все улики против вас, Валерия Семеновна.

— Ну, зуб, положим, не мой… Да и отпечатки пальцев на ноже могли появиться случайно, может, у меня кто украл мой нож и подкинул в ту квартиру… — Говоря это, она чувствовала, как стучали ее зубы. Все, кроме того, что находился сейчас в маленьком прозрачном пакетике. — И в доме этом я была по работе, я вам уже рассказывала.

— Скажите, Валерия Семеновна, вам знакомы эти люди?

На стол легли три фотографии, и в воздухе для Леры сразу же запахло шоколадом и кровью.

— Нет, незнакомы, — произнесла она с трудом, поскольку челюсти ее свело судорогой. На нее смотрели мертвецы. Две женщины и один мужчина.

— Судя по тем отпечаткам пальцев, что мы обнаружили в квартире, где произошло убийство, вы были там все. И вместе расправились с Вершининым. Договорились и убили. Возможно, у каждого из вас была своя причина, но, может, у вас у всех был один мотив на всех.

— Что? Вы думаете, что я была там даже не одна? И что мне теперь делать?

— В каком смысле?

— Как поступают, когда невиновны и не могут это доказать?

— У вас нет алиби. Вот оно бы вас спасло. Но в том-то и дело, что вы были там, в той квартире, когда там убивали Вершинина.

— Хорошо… Да, я была в том подъезде, но только не в квартире, точно не помню, на каком этаже… Но я была там не одна, а с одним человеком… Мы договорились там встретиться, мы…

У нее язык не поворачивался сказать о том, что она была там с молодым любовником и что они занимались в чужом подъезде сексом. Версия хилая, чего уж там. Но что оставалось делать, если в ее версию с клиенткой никто не поверил, да и доказательств у нее не было.

— С кем же?

— С моим приятелем, — она густо покраснела. — С Максом. Его ваши люди тоже задержали. Уверена, он подтвердит.

— Но пока что он молчит. Сначала он попытался притвориться разносчиком пиццы, это так, для вашего сведения. Открестился от вас.

— Да он просто перепугался. Я же рассказала ему, что я вляпалась в историю… Кому хочется, чтобы его допрашивали… Так-то он неплохой, добрый…

Мерзавец! Столько времени пользовался ею, даже в любви признавался, подлец, а теперь, когда он ей так нужен, ведет себя, как последний подонок!

Седов, задавая ей вопросы, понимал, что улик у него против Самсоновой больше, чем достаточно для ареста, но какое-то внутреннее чувство подсказывало ему, что спешить все же не следует. Слишком уж все выглядело неправдоподобно. Вот все отметились в этой квартире, все фигуранты дела, но создалось такое впечатление, будто бы каждый шаг расследования, каждый ход был кем-то срежиссирован, тщательно спланирован. Хотя ведь ему никто и ничего не подсказывал! Все появлялись в деле строго последовательно, логично. Рыжова — хозяйка квартиры. Халин — любовник вдовы жертвы. Самсонова — в переписке с жертвой, сексуальная партнерша. Абрамова — в переписке с жертвой, сексуальная партнерша. Ведь с другими женщинами с сайта он не договаривался о встрече. И в переписке с другими женщинами не было ничего, что походило бы на угрозы или конфликты. Поэтому-то и выбрали из внушительного списка женщин этих двух. Словно Вершинин сам их обозначил, вот, мол, проверяйте. И надо же было такому случиться, что отпечатки их пальцев были обнаружены на ноже!