Ирина Комарова - Последний хит сезона

— Да заткнись ты! — рявкнул на меня Солодцев. — Лезешь со своими законами! По-твоему, ему у меня воровать можно, а я ему за это в рыло дать не могу, так, что ли? — Он повернулся к Гошке и снова возмущенно спросил: — Так, что ли, получается?

— И воровать нельзя, за это он тоже ответит, — терпеливо ответил Гоша, продолжая крепко держать клиента, хотя тот уже перестал вырываться. — По закону и ответит, если только ты в милицию заявление о краже напишешь.

— Ага, а она, — Алексей ткнул в меня пальцем, — опять станет меня отговаривать и объяснять, что для меня же лучше это чмо отпустить, да еще деньжат ему подкинуть, на бедность! А то он все, что у меня украл, уже спустить успел.

— Не стану, — заверила я. — Но убивать его мы вам тоже не дадим.

— Кому он нужен, убивать его, урода. Нет, ты скажи, — он снова обернулся к Олегу, — ты скажи: зачем? Почему? Я тебе что, мало платил?

— А что, много? — сипло огрызнулся тот. — Я на эту зарплату ни машину, ни квартиру своей девчонке купить не могу. А она у меня одна, не то что у некоторых, по полдюжины любовниц одновременно! Вот я и не удержался… хотел Аленке своей праздник устроить.

— Да, мужик, праздник у тебя получился, ничего не скажешь. — Голос Гоши, который наконец отпустил Алексея, прозвучал почти сочувственно.

Солодцев зло сплюнул.

— Тьфу! Черт, я так надеялся, что это Надька карточку украла! Как было бы хорошо… А теперь еще с этим болваном возиться! — Он обернулся, посмотрел на мужчину, так и не поднявшегося со стула, на девушку и сердито спросил: — Что вы таращитесь? Кто-нибудь догадался милицию вызвать?

Я посмотрела на часы и тронула Гошку за рукав:

— Мне в «Хит сезона» пора.

— А мне надо здесь остаться. Клиент вроде остыл немного, но лучше за ним присмотреть, чтобы глупостей не натворил. И Валентину Николаевну потом в магазин вернуть… черт, до чего же неудобно с одной машиной!

— Не проблема, я сама доберусь. Сегодня я там не задержусь — установочная беседа, втереться в доверие, но не спугнуть.

— Правильно. Ладно, закончишь, позвони мне. Может, я сумею подъехать, тебя забрать. Маячок с собой?

— А как же! Экипировка полная, все, как ты учил.

— Это правильно. Работай аккуратно… в общем, ты все знаешь.

Я заскочила в офис, быстренько переоделась, подкрасилась и нацепила растрепанный светлый паричок. Нина внимательно меня осмотрела и подтвердила, что я выгляжу правильно: то есть так же, как вчера.

— И никакой самодеятельности, — попросил Александр Сергеевич. — Действуешь аккуратно и очень деликатно, не вызывая подозрений.

Я удачно поймала такси и явилась в «Хит сезона» минут на пять раньше, но Никита уже ждал меня на проходной.

— Краса и гордость нашей журналистики! — обрадовался он и протянул мне руку. — Проходите, проходите, Виталий Александрович уже освободился, ждет вас!

Я прощебетала в ответ нечто не менее жизнерадостное, и мы, под ручку, направились к директорскому кабинету. Я думала, что, проводив меня к Мурашову, начальник службы безопасности оставит нас, но Никита придвинул один из стульев к столу Виталия Александровича и устроился на нем, положив ногу на ногу.

Я отдала Мурашову текст интервью и скромненько присела напротив мужчин, сложив руки на коленях. Виталий Александрович быстро и не слишком внимательно (Ну что такое! Я так старалась, писала, искала подходящие слова, красивые фразы строила… а главный, можно сказать, персонаж никакого интереса к результатам моих трудов не проявляет! Обидно!) просмотрел мою работу, аккуратно положил листки на стол и ухмыльнулся:

— Действительно, неплохо. Мне нравится. Я у вас получаюсь таким положительным персонажем — просто благородный герой!

— Примерно в этом и заключалась моя задача, — тонко улыбнулась я.

Никита хмыкнул, взял верхний листочек, пробежал его глазами и снова бросил на стол. Виталий Александрович на такое непочтительное поведение подчиненного никак не отреагировал, он пристально смотрел на меня.

— Так в чем заключается ваша гениальная идея? Теперь вы хотите сделать меня символом малого и среднего бизнеса?

— Почему бы и нет? Страна нуждается в положительных примерах. И как я представляю, вы вполне подходите на эту роль. Причем вам самому делать ничего не придется. Только читать перед публикацией мои статьи и визировать их. И немного потерпеть мое присутствие в вашей жизни.

— То есть позволить вам лезть во все щели и вытаскивать на свет божий мои маленькие секреты? — пошутил он.

А может, не пошутил? То есть губы растянуты в улыбке, и взгляд вполне доброжелательный, но что-то в интонации мне не понравилось. И я ответила серьезно:

— Я бы не стала так на это смотреть. Я не собираюсь за вами шпионить, и секреты ваши, ни маленькие, ни большие, мне ни к чему. Я просто хочу написать серию статей, где вы и ваша фирма будете представлены в самом выгодном свете. Это будет, скорее, бесплатная реклама.

— Реклама — это хорошо, тем более бесплатная. И знаете, Рита, вы меня почти уговорили. Вот только со службой безопасности нужно посоветоваться. — Он повернулся к Никите: — Что скажешь, безпека?

А вот такой поворот мне не понравился еще больше. При чем здесь, спрашивается, служба безопасности? И почему начальник этой самой службы сидит здесь, нахально развалившись на стуле, и насмешливо меня разглядывает? Нет, это мне совсем, совсем не нравится!

— Предложение, конечно, интересное, — ответил Никита, небрежно покачивая ногой. — Вам, наверное, уже приходилось такое писать?

— Как вам сказать. — Я очень естественно смутилась. — Приходилось, конечно, но не в таком объеме. Обычно такими серьезными проектами занимаются штатные журналисты. Нужно имя, понимаете?

— А имя надо заработать, — понимающе кивнул Никита.

— Вот-вот. — Я позволила себе радостно оживиться. — Но разве его можно заработать на мелких информациях? Нужно взять глобальную тему, раскрыть ее…

— То есть наша фирма — это глобальная тема? — В голосе Никиты зазвучало неприкрытое ехидство.

И тут же в разговор вступил Мурашов:

— Я думал, журналисты, чтобы выдвинуться, предпочитают криминальные сюжеты. Вот у нас, например, странная история произошла: сотрудница исчезла. Альбина Сторожева, не приходилось знать?

— Сторожева? — Черт, знаю я Альбину или нет? С Мурашовым я о ней не говорила, с Никитой тем более. Да, эту тему я обсуждала только с Зоей, значит, с чистой совестью можно от всего отпираться. Я потерла лоб, словно стараясь вспомнить, и покачала головой. — Нет, не слышала про такую.

— Странно. Она ведь, как оказалось, ваша коллега, журналистка. И тоже внештатница.

Я кашлянула и после небольшой паузы, вполне логичной при таком повороте разговора, сообщила: