Наталия Антонова - Туфелька для призрака

Мирослава выбралась из салона автомобиля и воскликнула:

– Здравствуйте, Катя! Почему вы стоите здесь? Холодно же!

– Нет, мне не холодно. Вернее, внутри холодно. Я не вытерпела сидеть дома. Наверное, глупая, но боялась, что вы мимо проедете.

– Что вы, Катя, – ласково сказала Мирослава и спросила: – Пойдем к вам или посидим в машине? – Она кивнула на свою «Волгу».

– Ко мне, конечно, – отозвалась девушка и добавила: – Я утром пирожки испекла с капустой, с яйцами и с грибами с картошкой. Вы какие любите?

– Всякие, – улыбнулась Мирослава.

Они поднялись по лестнице и вошли в квартиру, в которой было тепло и тихо. Вкусно пахло выпечкой.

Мирослава сунула ноги в смешные домашние тапочки с большими помпонами и, вымыв руки в ванной, прошла вслед за хозяйкой на кухню.

– Вы сначала поешьте, – предложила Катя, – а потом всё мне расскажете.

Мирослава бросила на нее вопрошающий взгляд, и девушка пояснила:

– Долго терпела, еще потерплю немного.

Волгина съела два пирожка, похвалила вкусно заваренный чай.

– Он с малиновым листом, по бабушкиному рецепту, – кротко улыбнулась девушка.

И Мирослава, решив больше не томить ее, рассказала ей то, что случилось в жизни Иды Болотовой за последний год.

– Бедная Зина, – вздохнула Катя, и по щеке ее серебряной улиткой покатилась крупная слеза. Докатившись до уголка губ, соленая влага впиталась в них.

Мирослава сидела молча, давая девушке возможность осознать услышанное и немного успокоиться.

– Спасибо вам, что вы приехали ко мне, – поблагодарила Григорьева.

– Это было нетрудно.

– Не скажите, – тихо отозвалась Катя и спросила: – А я могу увидеть Зину?

– Вы уверены, что хотите этого? – вопросом на вопрос ответила Мирослава.

– Конечно, уверена. – В голосе девушки прозвучала решительность.

– Я не знаю, когда вы сможете получить свидание с Зиной, поэтому давайте поступим так, я узнаю, кто адвокат Болотовой. Скорее всего, ей его назначит государство. Свяжусь с ним, а потом позвоню вам, сообщу его контактный телефон, и вы сможете задать ему напрямую все ваши вопросы. Хорошо?

Катя кивнула:

– Спасибо вам! Я, честно говоря, даже и не знаю, как вас благодарить.

– Вы уже отблагодарили меня, – ответила Мирослава.

– Когда? Чем? – удивилась Катя.

Мирослава улыбнулась девушке и кивнула на пирожки.

– А теперь мне пора, – сказала детектив.

– Ой! – растерялась Катя, а потом кинулась к духовке: – У меня в духовке еще пирожки оставлены – хотите, я дам вам с собой?

– Хочу, – улыбнулась Мирослава.

И обрадованная Катя, достав пакет, стала щедро набивать его пирожками.

– Катенька, не так много, – попросила Мирослава.

– Так свои же! – отозвалась девушка. – Как говорит моя бабушка, с пылу с жару. – И она протянула пакет Мирославе.

– Спасибо.

– Я провожу вас до машины.

– Ну что ж, проводите, – согласилась Мирослава, поняв, что отговаривать девушку бесполезно.

Серая «Волга» давно уже скрылась из виду, а Катя все стояла и смотрела ей вслед. Потом произнесла вслух тихо и печально: «Бедная Зинка», и неспеша направилась к подъезду.

Дома у Мирославы пирожки пришлись как нельзя кстати. Морис был занят делами агентства, и стоящее в духовке жаркое находилось только в самом начале приготовления. Однако его распространявшийся аромат дразнил и возбуждал и без того разыгравшийся аппетит Шуры.

– Неужели ты не мог сначала еду приготовить, а потом уже другой работой заниматься? – укорял он Миндаугаса, резавшего овощи для салата.

– Не мог, – меланхолично отреагировал тот.

Приехавшую Мирославу Наполеонов спросил, не скрывая злорадства:

– Ну что, проголодалась?

– Нет, – беззаботно отозвалась она.

– Заезжала в кафе? – подозрительно спросил Шура и покосился на Мориса, прекрасно зная, что тот не одобрял перекусы вне дома.

– Нет, не в кафе. Меня накормила одна добрая душа и даже дала с собой. – Она плюхнула на стол пакет.

Шура чуть ли не выхватил его из рук Мирославы и стал вытряхивать на стол содержимое.

– О! Пирожки! – воскликнул он радостно и, схватив первый попавшийся, сразу стал его жевать.

– Хотя бы на блюдо положили бы! – рассердился Морис и достал красивое, овальное, ослепительно белое блюдо с маленькими розочками по краям.

– Какая разница, откуда есть, – ответил ему Наполеонов с набитым ртом.

Морис, закончив резать салат, тоже попробовал пирожки и похвалил:

– Вкусные.

– А кто эта добрая душа, что так щедро снабдила тебя провизией? – спросил Шура после того, как не менее пяти пирожков удобно расположилось в его животе.

– Подруга твоей обвиняемой, – отозвалась Мирослава.

– Обвиняемой?! – Шура чуть не подавился шестым пирожком. – Какая такая подруга?! Серафима Усатова?

– Нет, как ты мог на нее подумать? – с укором проговорила Мирослава.

– Но больше у нее нет подруг! Не Эльвира же Лукина напекла все это?! – Он обвел рукой блюдо с пирожками.

– Нет, не Эльвира.

– Да кто же тогда?! Не вей из моих нервов веревки! Отвечай!

– Ишь, раскипятился, – усмехнулась Мирослава, – девушку зовут Катя. Они с Идой, хотя тогда все звали ее Зинаидой и проще Зиной, вместе учились в школе.

– А где эта Катя сейчас?

– В Кутузово.

– Ты что, опять в такую даль ездила? – спросил Наполеонов недоверчиво.

Мирослава кивнула.

– Зачем?

– В первую нашу встречу я обещала Кате, что сообщу Иде о ее желании возобновить общение с ней.

– И что?

– С Идой мне поговорить не удалось, вот я и решила поехать в Кутузово и все рассказать Кате.

– Рассказала?

– Как видишь, – Мирослава кивнула на пирожки.

– И что в итоге?

– В итоге сытый следователь, – рассмеялась Мирослава.

– Тебе бы все хихоньки да хаханьки, – обиделся Шура.

– Наполеонов! Ты чего так расстроился?

– Я не расстроился! Просто ты мне даже ничего не сказала.

– Говорю теперь.

– Теперь, – вздохнул Наполеонов и принялся доедать пирожок. После чего спросил: – И чего теперь?

– Ничего. Дай мне лучше телефон адвоката Болотовой.

– А я его знаю?

– Узнай.

– Зачем?

– Катя хочет навестить школьную подругу.

– Зачем?

– Что ты заладил, зачем да зачем! – рассердилась Мирослава. – Если Катя хочет проявить участие, то это ее право. А Болотовой поддержка сейчас не помешает.

– Значит, ты считаешь, что гражданкам, которые бьют ножом в живот беременных, нужна поддержка?

– Нужна в том случае, если ты не хочешь, чтобы Болотова совсем озлобилась и стала человеконенавистницей со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами.

– Не хочу! – буркнул Шура.

– Тогда будем считать, что мы с тобой пришли к единому мнению.

– Еще скажи к консенсусу!

– Не скажу.

– Ладно, узнаю я телефон адвоката, – сдался он и добавил: – Но не из-за пирожков.