Дженнифер Роу - Рождественские убийства

Должно быть, я таращилась на них слишком уж вызывающе, потому что Пичес улыбнулась и заметила, что я, наверное, считаю их поведение ребячеством, но Уильям всегда делает для каждого гостя свой марципановый фрукт. Киви для миссис Брин, поскольку та родом из Новой Зеландии, для хозяйки дома – персик из-за ее имени [1] От англ . peach – персик. – Здесь и далее примеч. пер. , ветку винограда для мистера Марлоу, который держит виноградник, и так далее. Я похолодела от ужаса, ведь мне не было известно, что означают эти фрукты. Интересно, чей же фрукт оказался в моем желудке? Маловероятно, что я съела предназначавшийся именно мне. Я была настолько смущена, что постаралась как можно скорее оказаться рядом с отцом. Вечеринка начала оборачиваться для меня сущим кошмаром. Я продолжала наблюдать за гостями, подходящими к столу и снимающими с веток предназначавшиеся им фрукты, а сахарная ель, точно посланник судьбы, подмигивала мне разноцветными бликами в ожидании момента, когда один из гостей не обнаружит искомого. Спустя полчаса к ели подошел Джонатан Макгуайр, и я затаила дыхание, понимая, что момент разоблачения настал. Точно завороженная, наблюдала за хозяином дома в ожидании того, что он обернется и что-то скажет. Но тот без колебаний взял лакомство с самой вершины ели, откусил кусок и проглотил. А дальше начался настоящий ад. В глазах Джонатана внезапно отразился ужас, и он схватился за горло, а потом рухнул на пол. К нему подбежал доктор Беддаз. Гости сгрудились вокруг, пытаясь помочь, однако хозяин дома скончался за пятнадцать минут до приезда «скорой помощи». Сладкий Уильям повторял, что у Джонатана случился сердечный приступ, а белая, как мел, Пичес плакала без остановки. Странно было наблюдать за реакцией остальных гостей, перед глазами которых разыгралась настоящая драма. Да и как себя вести, когда хозяин дома умирает, съев лакомство, приготовленное влюбленным в его жену кондитером? Я хочу сказать, возможно ли в сложившихся обстоятельствах поверить в сердечный приступ и продолжать общаться с вышеупомянутым кондитером так, словно никому и в голову не пришла мысль об убийстве? Большинство гостей попытались успокоить Пичес – предлагали ей чай или чего-то еще. Переключив внимание на нее, они избавились от необходимости думать о том, как относиться теперь к Уильяму. Вскоре приехала полиция. Полицейские посмотрели на лежащего Джонатана, понюхали его рот, а потом все еще зажатый в руке кусочек марципана, и положили его в пластиковый пакет. Пичес в ужасе наблюдала за происходящим, цепляясь за руку доктора, точно за спасательный круг. Услышав же слово «цианид», она вскрикнула и уткнулась лицом в плечо доктора. Когда к ней подошел Уильям и попытался что-то сказать, она лишь прошептала: «Почему?» – и отшатнулась. После этого Пичес лишилась чувств. Полицейские забрали с собой Уильяма, тело Джонатана и сахарное дерево в качестве улики, а на следующий день – как раз в Рождество – мы начали понемногу узнавать подробности разразившейся накануне трагедии. Пичес пришлось отвезти в больницу. Она пребывала в шоке, и ее нельзя было допрашивать еще день или два. По словам отца, к такому выводу пришел доктор Беддаз. Сам-то он так и не нашел времени ее навестить. Полиция обнаружила осколки пузырька с остатками цианида под кучей мусора на заднем дворе дома Сладкого Уильяма и упакованный чемодан в его спальне. Соседи рассказали полицейским о любви Уильяма к Пичес, о том, что она отчаянно цеплялась за руку мужа на вечеринке и как все с напряжением ожидали бури. Словом, Рождество получилось незабываемым. Все решили, что убийство совершил Уильям. Но я… не знаю, как это сказать… не испытывала удовлетворения. Расследование шло слишком гладко, и мне казалось, что полицейские упустили какую-то очень важную деталь. Некоторое время я думала и мало-помалу докопалась до сути, а потом решила поговорить с отцом. Мне надлежало убедиться, что я не окажусь в дураках. Поэтому узнала у отца, какой именно фрукт из года в год предназначался нашему уважаемому доктору. Отец посмотрел на меня как на ненормальную, но, немного поразмыслив, вспомнил, что доктору предназначался ананас, поскольку тот родом из Квинсленда. Получив такой ответ, я поняла, что не ошиблась, и выложила ему свои умозаключения. Он внимательно посмотрел на меня, а потом вызвал полицию. Тогда я приняла это как должное, но теперь восхищаюсь отцом. Ведь большинство родителей отослали бы своего ребенка играть, попросив не забивать голову всякой ерундой. Но мой отец мне поверил. Полицейские тоже выслушали меня внимательно. Возможно, дело им тоже казалось слишком уж простым и очевидным. Как бы то ни было, но они отправились в дом Макгуайров, тщательно обыскали его и нашли именно то, что я и предрекала. После этого, вопреки запретам доктора, они поговорили с Пичес. Затем допросили девушку, помогавшую Уильяму в магазине, и еще раз внимательно изучили марципан, который перед смертью сжимал в своей руке Джонатан. И вот тогда с моей помощью – что мне ужасно приятно – они докопались до правды. Ну вот. Теперь ты знаешь.

– О чем ты говоришь?! – недовольно воскликнул Тоби. – Что, по-твоему, я должен знать?

Берди потянулась и зевнула.

– Кто совершил убийство.

– Полагаю, не Сладкий Уильям, – сухо протянул детектив.

– Конечно, не он. Уильяма подставили. Стал бы он убивать Джонатана вот так открыто! Он же не полный идиот.

– Бердвуд, я убью тебя, если не перестанешь изображать из себя Эркюля Пуаро. Выкладывай немедленно!

– Должно быть, это пиво сделало тебя таким тугодумом, Дэн. Все настолько очевидно, что мне даже неловко это разъяснять. Ну же. Нервозность Уильяма, цепляющаяся за руку мужа Пичес, разноцветные огоньки, марципановые фрукты, предназначенные для каждого из гостей в соответствии с местом рождения, профессией или именем, мое неловкое обращение с сахарной елью, собранный чемодан в доме Уильяма, ананас для доктора… Нет-нет, не уходи, Дэн, я все расскажу.

– Тогда говори. Просто скажи, кто убил Джонатана Макгуайра, – потребовал Тоби, который был уже не в том состоянии, чтобы разыгрывать безразличие. Он опустился на стул.

Берди пожала плечами.

– Ну, отчасти это сделала я, – спокойно произнесла она.

– Что?

– Я уронила сахарную ель, и несколько фруктов упало на стол. Один разломился, и мне пришлось его съесть. Это было яблоко. Позже, узнав, что все фрукты именные, я немало смутилась, ибо поняла, что яблоко предназначалось не мне. На ум пришли два претендента: доктор Беддаз из-за пословицы «Яблочко на ужин, и врач не нужен» и Джонатан из-за имени по аналогии с сортом яблок. В своем ответе мой отец исключил доктора и подтвердил, что яблоко предназначалось Джонатану.