Елена Минькина - Темный кристалл

— Настя, — отмечая ее двадцатипятилетие, вздыхал отец, — видно, мне не дождаться от тебя внуков. Почему ты не встречаешься с мужчинами?

Настя только смеялась в ответ.

— Папочка, я хочу стать независимой ни от кого и найти себе такого же мужчину, чтобы мы были ровней. Понимаешь?

— В России, девочка моя, это невозможно. Все обеспеченные уже старые для тебя. Надеюсь, ты не выйдешь замуж за такого?

— Посмотрим, пап. Мне пока не до этого.

Отец подарил ей небольшую однокомнатную квартиру и обещал всяческую поддержку в бизнесе. И Настя чувствовала себя бесконечна счастливой. Она уже привыкла жить одна, оценила это состояние свободы.

Девушка быстро адаптировалась в местных условиях, нашла себе хорошую помощницу и, без помощи папы, мощно пошла в гору. У нее не было ни друзей, не подруг, она по-прежнему не подпускала к себе никого, но к тридцати годам поняла, что пора родить ребенка.

Воспоминания о прошлом заставили ее горестно вздохнуть. Жизнь до Миши казалось ей жуткой, никчемной. Настя вспомнила день, когда Миша предложил ей выйти за него замуж. Он приехал к ней в субботу утром.

— Ты любишь шашлыки? — спросил с порога Миша.

— Очень, — ответила Настя.

— Я так и знал, — обрадовался он. — Поэтому и решил пригласить тебя на пикник. Ничего особенного, так, небольшая прогулка на природу. Продукты я купил. Собирайся, жду тебя внизу у машины.

День выдался на редкость солнечный и ясный. Миша привез ее в Химкинский лес, расстелил покрывало, достал мангал, уголь и разжег огонь. Разложил на покрывале одноразовые приборы и бумажные салфетки. Увидев содержимое корзинки, Настя рассмеялась.

— Здесь еды на целый полк!

— Это мой пунктик. Обожаю, когда много еды.

— По твоей фигуре не скажешь.

— Да, я не обжора, — Михаил засмеялся. — Но это изобилие я, видимо, подцепил от родителей. У нас всегда холодильник ломился от еды. Ничего не поделаешь, унаследованная модель поведения.

Они ели и разговаривали. Обо всем на свете. И каждое слово все больше их сближало. Сексуальное притяжение увеличивалось с каждой минутой. Между ними словно проскакивали крохотные молнии, и оба это чувствовали.

— Как ты думаешь, — поинтересовалась Настя, — можно ли в счастье прожить всю жизнь?

— Конечно, — уверенно произнес Михаил. — И я даже знаю, как это сделать.

— Ты знаешь, как?! Твоя формула подходит для каждого человека?

— Ну, формула не моя. Сам бы я до нее не докопался. У нас был один пациент, он входил в контакт с Иисусом, и тот открыл ему много интересных вещей. В частности, эту. Есть два условия для счастья — это две заповеди, написанные в Библии. Иисус заповедовал любить Бога в себе превыше всего. Церковь убрала слово «в себе», заменив его на своего. Бог внутри каждого человека, и надо научиться любить себя.

— Сейчас все только об этом и говорят. Но как это сделать и как не впасть в гордыню?

— Любовь к себе — это полное отсутствие критики себя.

— Но, если так делать, человек начнет деградировать, — возразила Настя.

Миша улыбнулся.

— Так думали наши предки, так они нас воспитывали. И они ошибались. Мы вырастали закомплексованными и испытывали много трудностей, особенно в подростковом возрасте. Детей нельзя критиковать, их надо любить и восхищаться ими. Тогда человек вырастет успешным. Критикуя себя, человек становится именно таким, каким себя видит. Ты же знаешь, что мысль материальна?

— Да, знаю. Но сбывается чаще плохое.

— Это означает, что неконструктивных мыслей, которые и создают «плохое», гораздо больше, чем хороших. Поэтому, если хочешь быть счастливой, — не критикуй себя.

— Но если я поступила плохо? Допустим, поленилась, не пошла в спортзал, съела на ночь пирожное…

— Тогда скажи себе: «Настенька, любимая моя девочка, я прощаю себя за это и намерена измениться».

Настя захохотала, и слезы выступили у нее на глазах от смеха. Миша так убедительно скопировал ее, даже интонацию голоса подобрал такую же.

— Ладно, первое условие я поняла. А второе? — вытирая слезы салфеткой, спросила она.

— Надо любить людей. Как сказал Иисус: «Ближнего полюби, как самого себя». И здесь тоже пробелы в нашем воспитании. За любовь наши родители принимали волнение, страх за детей, желание их постоянно опекать и указывать, что делать, даже своему взрослому чаду. А надо всего лишь думать о ближнем хорошо, не допускать плохих мыслей.

— И эти простые вещи могут сделать жизнь счастливой?

— Они не такие простые. Я, например, никак не могу исполнить второе условие.

— Думать обо всех хорошо?

— Да, — кивнул Миша.

— А если не исполнишь, что произойдет?

— Да что угодно. Закон жертвы может проявиться в любой области нашей жизни.

— Знаешь, я почему-то тебе верю, хотя для меня это звучит странно. Жалко, этому не учат в школе. Столько было бы счастливых людей.

— Я уверен, наука должна учитывать духовность. Поэтому учебники надо переписать. Потому что законы физики также работают и в ментальном мире.

И вдруг небо в один миг затянуло тучами, по траве ударили первые капли дождя, а через мгновение дождь полил стеной. Они не успели оглянуться, как промокли до костей. Шашлык так и не успел дожариться.

— Не повезло, — расстроился Михаил. — А синоптики обещали сухую погоду. Жаль, что пикник не удался…

Настя прижалась к нему.

— Ты правда так думаешь? — тихо спросила она.

Она так и не поняла, как оказалась в его объятиях. Он прижался губами к ее губам, и Настя почувствовала, что ей стало жарко. Когда Михаил, наконец, отстранился, она забеспокоилась.

— Пошли быстрей в машину, так и заболеть недолго. Надо немедленно переодеться.

— Ты права, — рассмеялся он. — Не хватало еще простуды. Поедем ко мне?

Настя замерла.

— Это не очень удобно.

— Почему? — удивился Миша.

— Мы так мало знаем друг друга…

— Для меня все серьезно…

— Тогда поехали ко мне. Потому что я живу ближе.

Уже через сорок минут они лихорадочно сбрасывали одежду в спальне Насти. Не в силах больше сдерживать свою страсть, Миша и Настя легли в постель. Миша был нежным, чутким, страстным и пылким. Когда его язык медленно проник в ее рот, ей показалось, будто теплые волны медленно накатили на ее послушное, расслабленное, лежащее на мягкой постели тело.

Он повалил Настю на подушки, стал гладить ее волосы, целовать лицо, шею, принялся ласкать ее грудь. Настя, вся наполненная сладким и жарким пламенем, лежала, откинув голову назад. Руки ее сначала нерешительно, а затем страстно обвили его шею. Теперь он касался губами ее сосков, целовал их. Она почувствовала, как возбуждение охватывает все ее тело, медленно опускаясь вниз, ощутила нарастающий жар между бедрами.